площадке, пятидесятилетней, не в меру любопытной тетей Любой, обожавшей посплетничать и в ожидании очередного скандала (надо сказать, происходивших в населенной многочисленными друзьями бутылки «хрущобе» с завидной регулярностью) почти круглосуточно дежурящей у дверного глазка. В результате бывший хозяин фирмы «Негус» очутился с многочисленными травмами в больнице, а Рома, с обвинением в злостном хулиганстве, попытке грабежа, покушении на убийство и нанесении тяжких телесных повреждений, – на нарах следственного изолятора...
Эпилог
Прошло шесть месяцев. Вечером в первых послепраздничных числах января 1998 года переполненная электричка неторопливо ползла по Савеловской железной дороге в сторону Москвы. За окнами медленно проплывали тусклые огни областных городков и поселков, черные, безлистные деревья лесопосадок, мокрые платформы (как раз под Новый год трескучие морозы сменились гнусной слякотью).
Пассажиры переговаривались, дремали, читали или просто размышляли о чем-то своем. У окна, прижатый к стене толстой бабой и ее увесистой авоськой, съежился хлипкий, прыщавый, пожилой, бедно одетый мужичонка, в котором теперь вряд ли можно было опознать некогда преуспевающего бизнесмена господина Бобкова. Выписавшись из больницы, он получил вторую группу инвалидности и при помощи одной благотворительной организации сумел устроиться на работу в артель инвалидов с несколько неуместным названием «Заря», производящую «молнии» для штанов и сумок. Платили не густо, ездить приходилось к черту на кулички, однако на безрыбье и рак рыба. По крайней мере хоть на хлеб хватало! И на том спасибо!
– Покупайте свежий номер газеты «Московский комсомолец». Завтрашний выпуск, – внезапно услышал Бобков зычный, сиплый, смутно знакомый голос. Проталкиваясь сквозь толпу, вдоль прохода медленно ковылял обрюзгший мужчина в засаленном пальто. Приглядевшись, Вячеслав Олегович узнал Совкова. Евгений Игоревич выглядел на редкость скверно: постарел лет на десять, окончательно облысел. После перенесенного (из-за пережитых потрясений) микроинсульта левая рука его онемела, плохо слушались ноги...
– Покупайте свежий номер... – по новой начал Совков.
«Почему он так громко орет? – мысленно изумился Бобков. – Ведь ему язык отрезали!!! Или... или я сплю?!!»
Неужели думаешь ты, человек, что избежишь суда Божия?.. По упорству твоему и нераскаеннику сердцу ты сам себе собираешь гнев на день гнева и откровения праведного суда от Бога. Который воздаст каждому по делам его.
Послание к римлянам святого Апостола Павла 2, 4—7.
Примечания
1
Здесь коммерсант глубоко заблуждается. Это не он платит бандитам, а они с него «снимают». Защищая коммерсанта от других бандитов и вышибая долги с его деловых партнеров, уважающая себя «крыша» тем не менее никогда не станет потакать прихотям «барыги» и тем паче выполнять приказы. С бандитской точки зрения, коммерсант травоядное, а они хищники. Ну разве может овца повелевать вом?
2
Каждая серьезная группировка (например, солнцевская) делится на отдельные бригады, как, скажем, армия на полки. Бригадой руководит непосредственно бригадир. В свою очередь, на каждые несколько бригад приходится особый куратор, как бы командир дивизии или что-то в этом духе. Дисциплина (подчеркиваю – в серьезных группировках) поддерживается лучше, чем в современной ройской армии. Соблюдается жесткая субординация.
3
Имеется в виду переход на более высокую ступень в бандитской иерархии.
4
Во многих случаях коммерсант действительно не знает, к какой именно группировке принадлежат опекающие его бандиты. В лучшем случае ему известно лишь имя (чаще прозвище) бригадира. В случае наезда других бандитов он отвечает: «Я плачу такому-то» или даже так: «Я, ребята, не уполномочен решать подобные вопросы. Приезжайте в такой-то день, в такое-то время. Здесь будут люди, с которыми вы и обсудите интересующую вас проблему». Наиболее дальновидные бандиты (как правило, хорошо известные в криминальных кругах) дают коммерсанту такую инструкцию во изание возможной провокации со стороны РУОПа.
5
Владислав III по прозвищу Цепеш (в переводе с румынского – «сажатель на кол»), или Дракула (в переводе «дракон» и одновременно «дьявол») правил Валахией (современная Румыния) во второй половине XV века и отличался патологическим садизмом. По сравнению с ним Иван Грозный был просто кротким ягненком. За период своего недолгого правления Влад Цепеш из пятисоттысячного населения Валахии ухитрился уничтожить сто тысяч. Мужчин он предпочитал сажать на кол, а женщин нанизывал на кочергу – от влагалища до горла. Иногда Цепеш-Дракула «развлекался» следующим образом: заставлял мать съедать ее ребенка, затем скармливал несчастную женщину супругу и уж самого его сажал на кол. Он любил пировать в окружении кольев, на которых корчились умирающие люди. Это возбуждало аппетит садиста. В конечном счете Дракулу-Цепеша убили его собственные воины во время очередного сражения с турками. В народе родилась легенда, будто бы Дракула после сми стал вампиром. Ею и воспользовался Брем Стокер при написании романа «Дракула».
6
«Донами» называют главарей сицилийской мафии.
7
Выслеживают.
8
Влип в крупные неприятности.
9
