Малко хорошо выучил урок.
– Он самый.
Малко был ошеломлен, услышав женский голос с певучим акцентом.
– Вы не пришли на свидание, – продолжал хрипловатый, низкий голос. – Между тем это был последний срок…
Ответ Малко был готов два дня назад.
– Я не смог, – сказал он. – Важное совещание с Президентом.
Его сердце готово было выпрыгнуть из груди: ведь именно этот голос толкнул Фостера Хиллмана на самоубийство.
– Меня это не касается, – грубо ответила женщина. – Приходите сегодня вечером со всеми документами. В противном случае завтра будет поздно. Понятно?
Он испугался, что она сейчас бросит трубку.
– В котором часу? – быстро спросил он.
– В то же время, на том же месте.
Думать было некогда.
– Я предпочел бы встретиться в другом месте, – сказал Малко поспешно. – Так надежнее.
– Почему?
В голосе звучала подозрительность.
– Так надежнее, – повторил он. – Вы знаете, чем я рискую.
– Вы ничем не рискуете, – угрожающе заметила женщина. – Никто не может вас заподозрить.
– Я настаиваю на встрече в другом месте.
Он почувствовал, что его тактика одержала верх. Женщина сказала после секундной паузы:
– Хорошо. Приходите к кинотеатру «Суперстар», на 42–й авеню, в восемь часов вечера.
Она повесила трубку. Малко был весь в поту. Голова шла кругом: значит, Фостер Хиллман действительно был предателем. Невероятно.
У него не было времени на размышления. Две минуты спустя в кабинет ворвались генерал Рэдфорд и Нед Донован. Рэдфорд, в сорочке с засученными рукавами, с покрытыми черными волосами руками, больше, чем когда–либо, походил на орангутанга. Он был совершенно невменяем, как если бы ему вдруг сообщили, что русские уже в течение десяти лет находятся на Луне.
– Теперь мы знаем, почему Фостер Хиллман покончил с собой, – сказал он.
Донован посмотрел на него с удивлением.
– Что, интересно, помешало предупредить нас, чем ему угрожали?
* * *
На 42–й авеню, расположенной между Бродвеем и Восьмой авеню, было много невзрачных кинотеатров, книжных лавок, продающих тонны садомазохистской литературы, и жалких кафе.
Поскольку это было единственным местом в городе, где билеты в кино стоили дешевле, чем комната в отеле, а все кинотеатры работали до пяти часов утра, то беднота установила здесь свою штаб–квартиру, не говоря уже о проститутках, вербующих клиентов в темных залах за пять долларов.
Малко, ослепленный неоновыми огнями, несмотря на черные очки, и оглушенный музыкой, доносившейся из лавок, где продавали диски, остановился у кинотеатра «Суперстар».
Группа негров блаженно созерцала порноснимки из фильма «Секс в Бангкоке»…
Элегантный костюм Малко привлекал взгляды прохожих. Не считая нескольких туристов, неведомо как сюда попавших, остальные представляли отбросы общества, готовые на все ради вознаграждения в несколько долларов.
Какой–то негр толкнул Малко, просвистев на ухо:
– Хотите травки? Десять бабок.
Малко подошел к кассе и купил билет в кинотеатр.
В зале было холодно. Кондиционер работал на полную мощность, пытаясь устранить из зала вонь. Половина мест была свободна.
Идя навстречу клиентуре, дирекция кинотеатра предпочитала оставлять зал погруженным в полумрак, чтобы скрыть от глаз шокирующие сцены. Глаза Малко быстро свыклись с темнотой.
Необычное место для свидания с главой ЦРУ. Атмосфера в зале была тошнотворной: смесь запахов пота, грязи, дешевых духов и вонючего табака. Обивка кресла, на которое сел Малко, была липкой от грязи. Его передернуло от отвращения.
Он взглянул на часы: четверть девятого.
Где–то в зале находилась женщина, владеющая секретом Фостера Хиллмана, женщина, способная шантажировать главу ЦРУ! К сожалению, у Малко не было никакой возможности распознать ее. Он слышал только ее голос… Слишком мало. Где–то он уже слышал похожий певучий акцент.
Не имея права проводить операции на американской территории, ЦРУ обратилось за помощью к ФБР. Двадцать пять агентов растворились в зале или прохаживались по улице. Два человека наблюдали за залом из кабины киномеханика. Оба телохранителя Малко, Крис Джонс и Милтон Брабек, с шести часов вечера изучали снимки «Секса в Бангкоке».
Однако та, с которой у него было назначено свидание, ждала не его, а Фостера Хиллмана. Надо было найти двойника шефа ЦРУ…
Малко почти не смотрел на экран. Он даже не был уверен, что женщина находится в зале. Она могла остаться на улице, рассматривая прохожих. Лишь бы возня ФБР не вспугнула ее.
Сидевший рядом с ним толстяк в расстегнутой до пупка сорочке шумно ел арахис, сопровождая гнусными замечаниями непристойные сцены на экране. Он фамильярно хлопал Малко по ляжке, делясь с ним впечатлениями. Малко пересел на другое место в свободный ряд.
Тотчас же рядом с ним села женщина, несмотря на то что вокруг было много свободных мест.
Малко замер Он не был Фостером Хиллманом, и никто не мог знать о его роли… Самые невероятные гипотезы пронеслись в его голове. Он искоса посмотрел на соседку, миловидную блондинку лет тридцати. От нее пахло терпкими, но вполне сносными духами. Она открыла сумочку, вынула из нее белый прямоугольник, визитку, и спокойно сунула ее в левый карман пиджака Малко. После этого она встала и быстро удалилась.
Малко вскочил с места. Стоило ему крикнуть, как фильм бил бы прерван, а все выходы перекрыты. Он уже собирался открыть рот, когда увидел, что женщина села в четвертом ряду возле одинокого мужчины.
Временно успокоившись, Малко вынул визитку и чуть не расхохотался несмотря на серьезность положения. Красивые готические буквы сообщали: Глория Френч, массаж на дому в любое время, по договоренности…
Результат был скорее плачевным.
Он оглянулся: в зале теперь сидело около двадцати одиноких женщин, не считая многочисленных пар. Незнакомка могла прийти в сопровождении мужчины…
Он подумал о Фостере Хиллмане, находившемся в морге ЦРУ в трехстах милях отсюда. Если бы он мог заговорить…
Фильм закончился, и в зале зажегся свет. Малко оглядимся вокруг. Большинство посетителей направились к выходу, некоторые продолжали дремать.
Малко посмотрел на часы, и сердце у него сжалось: половина десятого. Возможно, что женщина пришла и ушла несолоно хлебавши.
Думая о незнакомке, Малко неожиданно вспомнил, где он слышал похожий акцент: в Иране, во время последней миссии в Тегеран. Сомнений не было: это был иранский акцент.
Хоть какой–то след. Он стал высматривать в зале женщин восточного типа. К счастью, зал был на три четверти пуст. Малко направился к выходу. На почтительном расстоянии от него следовали охранники.
После прохлады в зале воздух на улице казался пыльным и удушливым. Те же негры по–прежнему таращили глаза на афиши с обнаженными девушками, а из лавки напротив раздавались оглушительные звуки твиста.
К Малко подошел Крис.
