сдержаться и не выкрикнуть правду, когда священник спрашивал присутствующих о каких-либо известных им препятствиях к заключению брака между вами!
— Так почему же ты промолчал?
— Один только Бог знает на это ответ. — О'Донелл вновь покачал головой, с осуждением глядя на нее. — Думаю, из-за Джона.
Почему-то Джессика ощутила чувство удивительного покоя, выслушивая его горькие обвинения и чувствуя сквозившую в них ненависть к ней. Эти гневные, обличающие слова, нагромождаясь друг на друга, разрушали их обоих. Может, позволив ему и дальше унижать ее, она освободится от гнетущего чувства стыда и забудет О'Донелла? Ведь не может же она мечтать о близости с человеком, считающим ее самой мерзкой и распутной из всех падших женщин? Так и не притронувшаяся к еде Джессика машинально промокнула губы салфеткой и одарила своего визави дежурной улыбкой.
— Уже довольно поздно, — произнесла она, внутренне радуясь, что нашла именно те слова, которые бы сказала любому другому клиенту по окончании встречи. — Думаю, мне пора ехать.
Она заметила, как Патрик нахмурился. С триумфом в душе Джессика подумала, что, возможно, он ожидал от нее всплеска эмоций или истерики.
— Было бы хорошо, — спокойным тоном добавила она, — если бы ты прислал мне полный список гостей с указанием их вкусов и привычек.
Поднявшись из-за столика, Джессика сделала драматический жест на прощание:
— Я заплачу за ужин.
— Не стоит. Я, как только приехал, обо всем уже договорился.
— Тебе не следовало так поступать, — недовольно возразила она.
— А почему нет? Это ведь чистой воды бизнес, так? — Серебристые глаза сердито сверкнули.
— Конечно, не удовольствие, — парировала она.
— Видишь, Джесс, — Патрик лучезарно улыбнулся, — тебе не надо было скупиться и заказывать всего лишь спагетти. Если бы ты заказала самое дорогое блюдо, я бы и глазом не моргнул.
При мысли о том, что теперь О'Донелл упрекает ее в жадности, Джессику охватила ярость, и ей захотелось выплеснуть остатки вина ему в лицо или надеть на его аккуратно причесанную голову хлебницу. Но она все-таки снова нашла в себе силы сдержаться.
— Могу заверить тебя, что мой выбор был продиктован не экономией, — несколько напыщенно заявила Джессика. — По роду деятельности мне довольно часто приходится поглощать весьма изысканную пищу, и я пользуюсь любой возможностью поесть что-нибудь попроще.
— Что-то не очень верится, — усмехнулся О'Донелл.
— Тем не менее, это так. А сейчас мне не терпится поскорей распрощаться с тобой и уехать.
— Домой? Никак, лучшего в Лондоне организатора приемов ждет дома романтический ужин на двоих со свечами?
Нет уж, пусть Патрик не думает, что у нее дома бордель!
— Не хочу разочаровывать тебя, — сухо отрезала Джессика, — но часто я питаюсь на ходу, предпочитая готовые салаты и шоколадный мусс. А на ужин при свечах у меня попросту не хватает времени.
— Так же как на сегодняшний вечер, — недоверчиво буркнул О'Донелл. — Но ты ни к чему и не притронулась, — наконец заметил он, бросив взгляд на ее тарелку.
— Да, — с преувеличенным вздохом сожаления согласилась она. — Сегодня у меня нет аппетита, и это неудивительно.
— Вот как?
— Видишь ли, — Джессика подарила собеседнику ледяную улыбку, — чтобы есть и получать от этого процесса наслаждение, требуется подходящий компаньон. Скука же напрочь отбивает у меня аппетит.
О'Донелл тоже поднялся и теперь нависал над ней подобно скале. Внутри нее будто что-то щелкнуло, и Джессика почувствовала, как жар от его близости стремительно разливается по ее телу, но ничего не могла с этим поделать.
— Говоришь, подходящий? — вкрадчиво спросил он. — А почему бы тебе не поехать ко мне прямо сейчас? И я покажу тебе, что нет никого более подходящего тебе, чем я…
На языке у Джессики вертелось много едких и остроумных замечаний по поводу его предложения, но она пошла по пути наименьшего сопротивления: попросту ушла, оставив все высказывания при себе.
Когда Джессика вошла в квартиру, было уже двадцать минут первого. Сразу же раздался телефонный звонок. Еще не снимая трубку, она уже знала, кто это.
— Джесс?
Она не ошиблась в своих предчувствиях: ни у кого из ее знакомых не было такого низкого и сексуально звучащего голоса.
— Привет, Пат.
— Ты ушла так поспешно…
— О, ты льстишь себе, — сыронизировала она.
— Это можно истолковать как намерение разорвать наш договор, — рассмеялся О'Донелл.
— Допускаю, — холодно произнесла Джессика.
— И ты собираешься это сделать? — встревожено спросил он.
— Нет, — прозвучал категоричный ответ.
Джессика уже обдумала ситуацию по дороге домой: если ей не удастся уже сейчас избавиться от чувства вины за содеянное перед свадьбой, то призрак Патрика О'Донелла вечно будет преследовать ее. По всей видимости, Моника права: если она, Джессика, не разделается с сожалениями по поводу своей неверности раз и навсегда, то, вполне вероятно, закончит свою жизнь в горьком одиночестве. А кто пожелал бы себе столь незавидную участь?
— Но сначала мне бы хотелось выдвинуть ряд необходимых условий, — заявила она.
— Ты ужесточаешь соглашение для нанимающей стороны? — недовольно спросил О'Донелл.
— Напротив, просто четко очерчиваю его рамки, — ядовито уточнила Джессика. — Поскольку я организовываю прием в твоем доме, нам необходимо соблюдать взаимные уступчивость и терпимость, чтобы вечер прошел по намеченному сценарию.
— Вот как? Звучит многообещающе, — пробормотал Патрик.
Его голос заметно потеплел, и тело Джесс тут же отреагировало на это: кожа покрылась мурашками, а соски предательски набухли. С ужасом она осознала, что даже от голоса этого человека по телефону она теряет контроль над собой.
— Кроме предполагаемых затрат и списка гостей, о котором я упоминала раньше, мне надо знать… — Она замялась, стараясь найти нужные слова.
— О чем? — не без ехидства спросил О'Донелл.
— Будет ли на этом вечере женщина, — тщательно подбирая слова, произнесла она.
— Женщина? Конечно! — многозначительно ответил Патрик. — Их будет целых пять.
— Ты умышленно извращаешь мой вопрос! — с трудом сдерживаясь, чтобы не зарычать на него, сказала Джессика. Преодолев смущение, она все-таки спросила напрямик: — На приеме будет твоя подруга?
Наступила тревожная пауза.
— Нет. Никакой подруги не будет, — буркнул он наконец, а затем неприязненно поинтересовался: — У тебя есть особая причина задавать этот вопрос?
Сосчитав до десяти, Джессика спокойно ответила:
— Мне абсолютно безразлична твоя интимная жизнь, Пат. По опыту работы я уяснила, что если у хозяина дома есть подружка, с которой у него близкие отношения, то ей не всегда нравится, когда другая, например организатор вечера, играет на нем роль хозяйки. Это воспринимается ею, как ущемление собственных прав.
— Особенно когда организатор — блондинка с большими карими глазами и фигурой, представляющей заветную мечту любого скульптора, — с готовностью поддержал ее О'Донелл.
С удивлением Джессика покосилась на трубку, не веря своим ушам.
— Моя внешность тут ни причем!
