— Мы с Эльвирой любовники, — проникновенно сказал он, — И довольно давно. Не так ли, дорогая?
Да, в мечтах именно так оно и было, подумала Эльвира. Ни один мужчина не мог сравниться с ним.
Она кивнула, молча подтверждая его правоту.
— Я вам не верю, — выдавил Альфредо.
— Тогда доказывайте свои права на Аделу в британском суде, — предложил ему Леонардо. — Только учтите, что это будет длительный и весьма дорогостоящий процесс, который в конечном счете вы проиграете, — с угрозой закончил он.
Альфредо судорожно сглотнул.
— А если выиграю?
Леонардо пожал плечами.
— Для этого нет никаких оснований. Так что не советую вам сдавать обратный билет. Жизнь в Лондоне очень дорогая. Сомневаюсь, что ваших сбережений хватит надолго. — Взгляд его стал острым как лезвие ножа. — Если же вы попытаетесь настаивать, я найму лучших адвокатов и докажу, что вы не можете быть хорошим отцом. Вряд ли с этим возникнет много хлопот, учитывая ваше отношение к молоденьким студенткам.
Альфредо облизнул пересохшие губы.
— Мне все-таки необходимо выпить, — сказал он. — Потом я уйду.
Леонардо проигнорировал его слова.
— Вы еще работаете? — поинтересовался он все тем же спокойным тоном.
— Конечно. — Альфредо снова судорожно сглотнул.
Леонардо улыбнулся жесткой, почти жестокой улыбкой.
— Интересно, как отнесется ваше начальство к тому, что вы, пользуясь служебным положением, совращаете студенток? Наверное, все ужаснутся, не так ли? А остальные студентки? А их родители? Даже самые либерально настроенные люди отнесутся отнюдь не лояльно к такому… должностному преступлению.
Альфредо начало трясти. Он стал похож на загнанное в угол животное.
— Что вы намерены сделать? — захныкал он.
Отпустив Эльвиру, Леонардо с угрозой двинулся вперед.
— Что я хотел бы сделать, — ледяным голосом отозвался он, — так это набить тебе морду, предварительно заставив написать признание, которое передал бы ректору университета. Я хотел бы сгноить тебя в тюрьме, чтобы ты никогда больше не смог заниматься преподавательской работой. Вот что я хотел бы сделать…
— Леонардо, — испуганно пробормотала Эльвира.
— Не сейчас, Эльвирита. — Он спокойно отстранил ее, прежде чем снова обратился к Альфредо, который, казалось, стал ниже ростом, слушая его гневную речь. — Но я не дотронусь до тебя и пальцем, слизняк, если ты уберешься из жизни Эльвиры раз и навсегда. Можешь быть уверен, если у тебя хватит наглости хотя бы упомянуть когда-либо о ваших… — лицо Леонардо ожесточилось, — отношениях, это будет опровергнуто. А то, что затем последует, заставит тебя горько пожалеть о содеянном. Уж поверь мне! — Его глаза сверкнули. — И если до меня дойдут слухи, что ты снова взялся за старое… — Леонардо мрачно усмехнулся и покачал головой. — Запомни мои слова, Гонсалес, — спокойно предупредил он. — А сейчас убирайся из моего дома, пока я не передумал.
Альфредо застыл с открытым ртом, напоминая выброшенную из воды рыбу. Он вопросительно обернулся к Эльвире, но что-то в ее лице заставило его промолчать. Передернув плечами, он развернулся и молча вышел из комнаты.
Эхо захлопнувшейся двери было единственным звуком, нарушавшим мертвую тишину, длившуюся несколько напряженных мгновений.
— Как мне отблагодарить тебя? — прошептала Эльвира, протягивая к Леонардо руки.
Он покачал головой, и ее рука безвольно опустилась.
— Достаточно того, что этого пресмыкающегося не будет в жизни Аделы, — холодно ответил Леонардо. — И тебе не придется расплачиваться за это, выполняя условия нашей сделки, Эльвира.
— Сделки? — Она не верила собственным ушам. — Но еще вчера ты предлагал мне выйти за тебя замуж.
— И хорошо помню твой ответ.
— Я подумала, что это была шутка.
— Шутка? — Леонардо скептически посмотрел на нее. — С чего ты взяла, что я могу шутить по поводу таких серьезных вещей, как брак?
Она дерзко встретила его взгляд.
— Потому что ты сделал мне предложение по телефону.
Леонардо опустил голову.
— Ты права, я не подумал…
— Оно прозвучало как бы между прочим, — с упреком заметила она. — Словно речь шла о каких-то обыденных вещах.
— Эльвира, — торжественно произнес Леонардо, — наши отношения до сих пор едва ли можно было назвать приемлемыми, не так ли? Но если бриллиантовое кольцо — это то, что ты хочешь…
— Нет! — возмущенно воскликнула она. — Ты же сам говорил, что всему приходит конец! Тогда в чем же смысл брака, если он рано или поздно закончится?
Леонардо нахмурился.
— Я выразился иначе…
— Нет, именно так!
Он покачал головой.
— Нет, — решительно возразил он. — Ты спросила, как долго мы будем любовниками, и я ответил, что не знаю. Я знал, что этого мало. Нашим чувствам друг к другу никогда не наступит конец, ведь правда, Эльвира? И мы оба это знаем. — Его губы расплылись в улыбке. — Мы любим и уважаем друг друга. И отлично ладим. Я счастлив, когда ты рядом. Поверь, дорогая.
— Тогда зачем ты так долго мучил меня? — выкрикнула Эльвира.
— Зачем? — Он задумчиво погладил ее по голове. — Мне было так больно, что кто-то другой стал твоим первым мужчиной, а я упустил свое счастье… Мне хотелось защитить тебя, позаботиться о тебе. Я собирался предложить тебе пожениться, но боялся давить на тебя. Вот почему я приготовился ждать и подумал, что если мы станем любовниками по-настоящему, не только в мечтах, то…
— Что? — спросила Эльвира с дрожью в голосе.
— Ты поймешь, как сильно я люблю тебя. — Его взгляд смягчился. — Я оказался полностью во власти твоих чар. — Он усмехнулся. — Эльвирита, неужели ты думаешь, что я со всеми женщинами испытывал в постели такое блаженство?
— Никогда не упоминай о них больше! — грозно предупредила она.
Леонардо улыбнулся.
— Я люблю тебя. — Он посмотрел на ее поднятое к нему лицо, на ослепительный блеск в ее огромных янтарных глазах… — И не спрашивай, как, когда и где это случилось. Это просто случилось, и все.
Эльвира дотронулась до небольшого шрама на его подбородке и честно призналась:
— А я всегда любила тебя. Сначала это была детская привязанность, которая незаметно переросла в серьезное чувство. А потом я совершила эту непростительную глупость и возненавидела себя. Мне казалась, что я уже никогда не отмоюсь от этой грязи, что никто больше не сможет полюбить меня…
— Но теперь-то ты веришь?
— О да. Да! Я люблю тебя, Леонардо! — И она бросилась в его раскрытые объятия.
— Почему не звучат победные фанфары? — пробормотал Леонардо и поцеловал ее в губы.
