на лоб вылезут…
К крайнему удивлению Мэгги, Гик тут же отпустил ее. Лихорадочно пошарив вокруг себя взглядом, она схватила свои пальто, сумочку и не чуя под собой ног выскочила из зала на холод декабрьского вечера, инстинктивно стремясь убежать как можно дальше.
Сердце билось как сумасшедшее, прерывистое дыхание вырывалось короткими белыми клубами. С трудом ориентируясь в темноте и пытаясь уверить себя в том, что, должно быть, она повела себя неадекватно ситуации, что Гик просто немного перебрал, увлекся своим ухаживанием, и что, в конце концов, у него на уме не было ничего плохого.
Но в том, как он прижимал ее к себе, было, несомненно, что-то предосудительное, поэтому все эти рассуждения нисколько не успокаивали Мэгги. Впервые в жизни кто-то покусился на ее честь, и она почувствовала себя беззащитной, слабой, впервые столкнулась с грубой, превосходящей, жестокой, угрожающей ей мужской силой, и это девушке совсем не понравилось.
Торопливо двигаясь вдоль улицы, она с трудом удерживалась на покрытом тонким слоем льда тротуаре. Чуть было не столкнувшись с телефонной будкой, Мэгги начала лихорадочно рыться в сумочке в поисках мелочи. Прошла, казалось, целая вечность, прежде чем удалось отыскать нужную монету. Дрожащими пальцами Мэгги набрала номер, на мгновение ей показалось, что аппарат не работает, но тут же, к ее огромному облегчению, в трубке раздалось по-деловому короткое: «Да?»
— Люк… — Мэгги неожиданно разразилась слезами.
— Мэгги!
Она всхлипнула, ожидая от него чего-то вроде короткого допроса, но его не последовало. Вместо этого он только спросил напряженным, но спокойным голосом:
— Где ты?
— Я в… — Она снова всхлипнула.
— Мэгги, ради всего святого, возьми себя в руки и скажи мне, откуда ты звонишь.
— Из… телефонной будки у «Красного Льва».
— Иди в паб…
— Но…
— Немедленно, — приказал он. — И жди меня там.
Мэгги услышала звук положенной трубки и повесила свою, почему-то вдруг показавшуюся ей очень тяжелой. Она взглянула через дорогу, где светились огни украшенного к Рождеству паба «Красный Лев». Умом Мэгги осознавала здравый смысл предложения Люка — гораздо лучше ожидать в теплом помещении, полном людей, чем одной в стоящей на отшибе телефонной будке но в теперешнем состоянии ей меньше всего на свете хотелось встречаться с местными гуляками. Однако не успела она закрыть за собой дверь заведения, как жена хозяина выскочила из-за стойки и обняла ее за плечи пухлой, уютной рукой.
— Пойдемте со мной, дорогая, — решительно сказала она и, пропустив Мэгги за стойку бара, провела ее в дверь, ведущую в жилые помещения хозяев.
Плохо понимая происходящее, Мэгги позволила усадить себя на мягкую софу и послушно отхлебнула глоток до приторности сладкого чая из оказавшейся в руках чашки.
— С вами все в порядке, дорогая? — услышала девушка заботливый женский голос.
Мэгги, молча, кивнула.
— Только что звонил мистер Ричмонд. Сказал, что вы неудачно упали по пути сюда. И что вы должны подождать, пока он не приедет и не заберет вас. — Хозяйка вздохнула. — Вообще-то он говорил недолго. Должно быть, торопился. В нем есть что-то особенное, в мистере Ричмонде, не правда ли? — Что ж, можно сказать и так, подумала Мэгги. — И он дьявольски красив.
— Да, — машинально согласилась Мэгги.
— И всегда был красив. Помню его еще маленьким мальчиком. Как взглянет на вас своими огромными серыми глазами из-под упавшего на лоб чуба… Этот взгляд мог бы лед растопить. — Она взяла из безвольных пальцев девушки пустую чашку и поставила ее на полку буфета. — Ужасно жаль его жену, правда? Была настоящая красавица, верно?
— Да. — Мэгги отвечала как автомат.
— И оставила на его попечение бэби. Можно себе представить, каково ему сейчас. Вряд ли он долго проживет в одиночестве… Ага! — Она склонила голову набок и прислушалась. — Вот, кажется, и он.
Как в тумане, Мэгги услышала приближающийся рев мощного двигателя, без всякого сомнения работающего на пределе своих возможностей, потом снаружи раздался страшный скрип тормозов. Хлопнула входная дверь, раздался звук торопливых шагов, и наконец на пороге комнаты появился Люк — высокий, сильный, властный, с нахмуренными бровями — и оглядел ее с головы до ног, как полицейский — место преступления. Потом, присев перед ней на корточки, он взял ее ледяные ладони в свои теплые, успокаивающие руки.
— С тобой все в порядке? — спросил Люк тихим, но настойчивым голосом.
Мэгги кивнула.
— Точно?
Зубы Мэгги непроизвольно начали выбивать дробь. Тогда он взял ее пальто, накинул его ей на плечи и, застегнув на все пуговицы, помог подняться на ноги.
— Пойдем. — Сейчас голос его прозвучал почти нежно. — Я отвезу тебя домой.
Домой. Это прозвучало чудесно, как будто исполнилась ее давнишняя мечта. Домой с Люком. Мэгги почувствовала, его рука поддерживала ее за плечи, и испытала непреодолимое желание прижаться к нему еще теснее. Люк поблагодарил хозяйку. Запинаясь, Мэгги последовала его Примеру. Затем он вывел ее из паба с таким угрожающим выражением лица, что все встретившие их любопытными взглядами как по команде занялись изучением содержимого своих кружек. Очутившись снаружи, он запихнул ее в большой темно-зеленый «бентли» и сел рядом.
Как только автомобиль тронулся с места, Люк требовательно рявкнул:
— Что произошло? Говори правду, Мэгги.
Девушка проглотила комок в горле.
— Гик слишком много выпил. Ему захотелось покрасоваться перед своими друзьями. Он пригласил меня на танец и… и…
— И что? — Его голос звучал все требовательнее. — Что он сделал?
— Ну позволил себе крепче, чем следовало, обнять меня во время танца. — На словах это прозвучало совсем банально. — Ничего страшного, честное слово.
— Ничего страшного? — недоверчиво переспросил он. — Ничего страшного, говоришь? — Руки, лежащие на руле, сжались в кулаки, он тихо и очень длинно выругался себе под нос. Мэгги была до крайности поражена, никогда раньше она не слышала, чтобы Люк ругался.
За всю дорогу до дома он не произнес больше ни слова, и когда Мэгги рискнула бросить на него взгляд, Люк показался ей суровым, почти жестоким и до невозможности сердитым. Таким сердитым она его тоже никогда не видела.
Мэгги чувствовала себя как последняя дура. Ведь он предупреждал ее, но она не послушала и вышла из дома в наряде, совершенно не подходящем для деревенских танцулек. Платье явно провоцировало, но его действие было направлено на одного, и только одного, человека, только сейчас поняла она. И этот человек сидел сейчас рядом с ней.
— Люк, — рискнула прошептать она, но он многозначительно покачал головой.
— Не сейчас, Мэгги.
Она прикусила губу, мечтая только об одном — поскорее добраться до дома и залезть в постель, как побитая собака в свою конуру.
Они уже подъезжали к Ричмонд-Холлу, когда Мэгги все-таки решилась еще на один вопрос:
— А где Лори?
Его голос немного потеплел.
— Спит. Мать обещала присмотреть за ней. — Машина плавно остановилась, и он вылез, чтобы помочь ей. — Пройдем через задний ход, — тихо сказал он. — Если мать заметит, что ты плакала, то от беспокойства не заснет всю ночь. — Он горько улыбнулся. — Я никогда еще не видел тебя плачущей. Для тебя это не совсем обычно, так ведь, девочка?
