— А я Бринн Маккензи.
— Бринн?
Обычно она не утруждала себя объяснениями по поводу своего имени.
— Я заместитель шерифа округа.
Она объяснила обстоятельства звонка на 911.
— Вы знаете, кто они — эти двое мужчин?
— Нет.
Бринн перешла на шепот — голос садился все больше:
— Мне нужно подумать, как поступить дальше. Расскажите, что произошло.
— Я встретилась с Эммой после работы, мы заехали за Стивом, и все вместе отправились сюда. Прибыли около пяти или половины шестого. Я пошла наверх — хотела принять душ — и вдруг услышала грохот. Сначала решила, что взорвалась плита или нечто в этом роде. Или что-то уронили. В общем, не знала, что происходит, сбежала вниз и увидела тех двоих. Они меня не заметили. Один из них положил свой пистолет рядом с лестницей. И я взяла его. Они стояли в кухне, над… над телами и разговаривали. Смотрели себе под ноги, и на лицах было такое выражение…
Она закрыла глаза. Потом продолжила шепотом:
— Я даже описать этого не могу. Они вели себя так, словно хотели сказать: «Да, мы убили этих двоих. Подумаешь, ерунда какая. Кто следующий?»
Ее голос сорвался.
— А один из них… он просто как ни в чем не бывало начал рыться в холодильнике.
Бринн всматривалась в лес, а молодая женщина снова заговорила, с трудом сдерживая слезы:
— Я направилась к ним. Машинально. Была в каком-то ступоре. И тогда один из них — у него были длинные волосы, а у другого короткая стрижка… Так вот, когда тот, с длинными волосами, начал поворачиваться в мою сторону, я спустила курок. Совершенно случайно. Выстрел получился таким громким… Но не думаю, что я в него попала.
— Нет, попали, — сказала Бринн. — Мне показалось, что один из них ранен. Как раз тот — длинноволосый.
— Ранен серьезно?
— В руку.
— Мне нужно было… Мне нужно было приказать им стоять на месте или поднять руки вверх. Я не знаю… В ответ они начали стрелять по мне. И я запаниковала. Совершенно растерялась. Выбежала наружу, но ключей от машины у меня не было. — На лице ее появилось виноватое выражение. — И тут я натворила глупостей… Я так боялась, что они будут преследовать меня, что прострелила шины. Если бы я этого не сделала, они бы просто уехали, и все. Сели бы в машину и убрались отсюда… Боже, какая я идиотка!
— Ничего подобного. Вы справились. В такие моменты никто не может мыслить рационально. А пистолет все еще у вас?
«Ну, пожалуйста, скажи, да. Мне он так нужен!» — думала Бринн.
Однако женщина покачала головой.
— Я расстреляла все патроны и зашвырнула пистолет в залив возле дома, чтобы они не смогли его найти. А потом побежала.
Она взглянула на Бринн.
— Вы же помощник шерифа. Разве у вас нет оружия?
— У меня был пистолет, но я потеряла его в озере.
Внезапно Мишель разволновалась и заговорила торопливо и лихорадочно:
— Знаете, а вдруг все получилось, как в той телепередаче. Помню, она шла то ли по «Эй энд И», то ли по «Дискавери». Там люди попали в страшную аварию и потеряли много крови. И им пришлось провести несколько дней в абсолютно безлюдной местности. Они должны были умереть. Но вдруг что-то случилось, вроде бы кровотечение остановилось само по себе. А потом подоспели медики…
Бринн доводилось прежде сталкиваться с подобным феноменом, когда люди погибали в автокатастрофах или от сердечных приступов, и она знала, что в таких случаях говорить нужно кратко и только правду:
— Мне очень жаль, Мишель. Но я была в той кухне. Видела их тела. Боюсь, они оба мертвы.
Похоже было, что подсознательно Мишель цеплялась за остатки надежды еще несколько мгновений, но потом смирилась с неизбежным. Она кивнула и поникла головой.
Бринн спросила:
— Вы поняли, что им здесь нужно? — Но вдруг сильно вздрогнула, прикусила себе язык и охнула от боли. — Они приехали, чтобы ограбить Фельдманов?
Слезы заволокли глаза девушки.
— Я не знаю.
Бринн била все более крупная дрожь. Холеные ногти Мишель, как она заметила, покрывал сливового цвета лак. Бринн лаком не пользовалась, но ногти сейчас были того же оттенка.
— Как мне сказали, вы с Эммой прежде вместе работали. Вы тоже юрист?
Молодая женщина отрицательно помотала головой.
— Нет. Я недолго была помощницей адвоката в Милуоки. Так мы и познакомились. А потом перебралась в Чикаго. Для меня это был лишь временный способ немного заработать. А на самом деле я актриса.
— Она когда-нибудь рассказывала вам о делах, которые вела?
— Нет. Я о них почти ничего не знала.
— Не исключено, что причина кроется в ее работе на юридическую фирму. Она могла напасть на след какого-нибудь мошенничества или другого преступления.
У Мишель перехватило дыхание.
— Вы имеете в виду… Они специально приехали сюда, чтобы убить ее?
Бринн пожала плечами.
Внезапно рядом с ними раздался шорох. Бринн мгновенно повернулась на звук. Ярдах в шести от них, по-своему элегантный в собственной неуклюжей округлости, обнюхивая носом землю, неспешно протрусил барсук.
Недаром Висконсин называют «барсучьим штатом»!
Бринн снова обратилась к Мишель:
— Кто-нибудь начнет волноваться, если вы не позвоните?
— Мой муж мог бы. Но он сам сейчас в дороге. Мы договорились, что созвонимся утром. Я потому и отправилась сюда с Эммой и Стивом, что в эти выходные совершенно нечем было заняться.
— Смотрите! — Бринн показала на дом Фельдманов. Лучи двух фонариков обшаривали двор, находившийся ярдах в четырехстах от них.
— Они вернулись туда. Теперь быстро — в другой дом. Торопитесь!
И, пригибаясь как можно ниже к земле, женщины бросились бежать.
Стало быть, эта баба из полиции все-таки свалилась в воду.
Харт и Льюис нашли кое-какие обломки и пятно масла на поверхности озера.
— Все, ей кранты, — сказал Льюис, с отвращением разглядывая водоем, словно оттуда в любой момент могли появиться чудовища. — Лично я уношу отсюда ноги. Давай же, Харт! В «Джейкс». Я умираю, как пива хочу. И первая кружка за твой счет, дружище.
Они вернулись в дом Фельдманов. Дрова в камине уже прогорели, и Харт загасил тлеющие угольки. Он собрал и положил в карман все медикаменты, на которые могли попасть капли его крови. Гильзы от патронов, усеявшие пол в доме и двор, его не волновали. Обойму своего глока он снаряжал в перчатках и проследил, чтобы Льюис сделал то же самое.
Затем он опрыскал и протер все, к чему только Льюис мог прикоснуться пальцами.
Наблюдая за ним, Льюис не сдержал очередной усмешки.
— Возьми это себе, — раздраженно сказал Харт, указывая на сумочку Мишель.
Льюис сунул ее в один из карманов кителя и достал из бара бутылку водки «Шопен».
