в руках. – Теперь перейдем к юности Пелла. В этот период своей жизни он часто попадал в колонию для несовершеннолетних. В основном за мелкое воровство, кражи из магазинов и из автомобилей. Однако ни в каком особом насилии замечен не был. Его юношеская биография в названном отношении поразительно мирная. Нет никаких свидетельств участия Пелла в уличных драках, в нападении на кого-либо и даже указаний на то, что он когда-либо по-настоящему выходил из себя. Один из следователей, работавших с ним, предположил, что Пелл прибегает к насилию только в том случае, если оно ему тактически выгодно. Пелл не питает ни пристрастия, ни отвращения к насилию. Для него оно всегда лишь инструмент.
Дэнс вспомнила вывод, сделанный ею за день до того: он убивает без всяких эмоций, только в том случае, если возникает необходимость.
– Никогда не употреблял наркотики. Не пьет и никогда не пил никакого алкоголя.
– А образование?
– Ничего интересного. Конечно, он очень способный. В старших классах у Пелла были высокие показатели по тем видам учебной деятельности, которые выполнялись самостоятельно. Там, где требовалось присутствие в классе, его результаты были значительно ниже. Уже будучи в тюрьме, он самостоятельно изучил юриспруденцию и сам подал апелляцию по делу об убийстве семьи Кройтон.
Кэтрин вспомнила упоминание Пеллом во время допроса юридической академии в Гастингсе.
– И ему удалось с этой апелляцией дойти до Верховного суда Калифорнии. Лишь в прошлом году суд принял решение ее отклонить, что стало для него серьезным ударом. Пелл очень надеялся, что она пройдет.
– Да, возможно, он и умен, но не настолько, чтобы не попасть в тюрьму.
Келлог указал на пункт в биографии, в котором упоминалось о семидесяти пяти арестах Пелла.
– Здесь только верхушка айсберга. Ведь Пелл отличается способностью заставлять других людей совершать нужные ему преступления. Вероятно, в уголовных анналах зарегистрированы сотни противоправных действий, за которыми стоит Пелл, но за них был осужден кто-то другой. Ограбления, воровство в магазинах, карманные кражи. Вот так он жил. Заставляя делать грязную работу других людей.
– Оливер, – заметил Келлог.
– Что?
– Чарльз Диккенс. «Оливер Твист»… Читали?
– Видела фильм, – ответила Дэнс.
– Хорошее сравнение. Фейджин, руководитель банды карманников. Тот же Пелл.
– «Пожалейста, сер, мни нюжно немьножко больше», – произнес Келлог на кокни.
Прозвучало омерзительно. Кэтрин рассмеялась, а фэбээровец пожал плечами.
– Пелл покинул Бейкерсфилд и переехал в Лос-Анджелес, а затем в Сан-Франциско. Познакомился там с несколькими людьми, арестовывался за ряд преступлений, но ни одного серьезного. О нем ничего не было слышно, пока его не привлекли в северной Калифорнии в ходе расследования дела об убийстве.
– Убийстве?
– Да. Убийстве Чарльза Пикеринга в Реддинге. Пикеринг был сотрудником администрации округа. Его нашли на холмах в окрестностях городка примерно через час после того, как видели беседующим с человеком, очень похожим на Пелла. Пикеринга зарезали. Крайне жестокое убийство. Ему было нанесено несколько десятков ран. Настоящая резня. Но оказалось, что у Пелла есть алиби: на момент убийства он был с девушкой. Да и никаких материальных свидетельств его участия в убийстве тоже не было. Пелла продержали неделю в местной полиции по обвинению в бродяжничестве, но в конце концов выдали ему паспорт. Дело так и не было раскрыто. Затем он создает свою «семью» в Сисайде. И вновь несколько лет краж, воровства в магазинах. Ряд нападений с целью ограбления. Один или два поджога. Пелла подозревали в жестоком избиении байкера, жившего поблизости, но тот не стал подавать иск. Примерно через месяц после случая с байкером было совершено убийство семьи Кройтон. Ну и с тех пор до вчерашнего дня он находился в тюрьме.
– А что говорила девочка? – спросила Дэнс.
– Девочка?
– Спящая кукла. Тереза Кройтон.
– А что она могла сказать? Она спала в момент убийства. Это было установлено.
– Установлено? – переспросил Келлог. – Кем же?
– Следователями тогда же, я полагаю.
В голосе Нэгла появилась неуверенность. Он явно никогда не задумывался над ответом на вопрос Келлога.
– Сейчас ей, наверное, лет семнадцать, – подсчитала Кэтрин. – Мне бы очень хотелось с ней побеседовать. Кое-что из того, что ей известно, может нам пригодиться. Она живет с тетей и дядей, верно?
– Да, они ее удочерили.
– А мне можно получить их номер?
Нэгл колебался. Он отвел глаза, и они внезапно утратили характерный для них огонек.
– Что-нибудь не так?
– Дело в том, что я обещал тетке девочки, что никогда никому не расскажу о Терезе. Она очень заботится о племяннице. Даже я ее еще ни разу не видел. Поначалу тетка решительно возражала против любых моих разговоров с девочкой. Надеюсь, что со временем она передумает и согласится, но если я сейчас дам вам ее номер, очень сомневаюсь, что она станет беседовать с вами, и подозреваю, что и я о ней больше ничего не узнаю.
– Тогда скажите нам просто, где она живет. Мы узнаем ее имя в справочной. А ваше имя не будет упомянуто.
Он отрицательно покачал головой.
– Они изменили фамилию и уехали отсюда. Боялись, что кто-нибудь из «семьи» будет их преследовать.
– Но вы ведь дали Кэтрин имена женщин из «семьи», – возразил Келлог.
– Они есть в телефонном справочнике и в архивных документах. Вы могли их получить и без моей помощи. Тереза, ее тетя и дядя всячески избегают любой огласки.
– Однако
– С помощью конфиденциальных источников. Каковые, я убежден, захотят сделаться еще более конфиденциальными теперь, после побега Пелла. Я, конечно, понимаю, насколько это важно… Вот что мы сделаем. Я сам встречусь с теткой. Скажу ей, что вы хотите поговорить с Терезой о Пелле. Я не стану их уговаривать. Если они не согласятся, значит, такова судьба.
Келлог кивнул:
– Большего мы у вас и не просим. Спасибо.
Окинув взглядом страницы с биографией Пелла, Дэнс сказала:
– Чем больше я узнаю о нем, тем меньше понимаю.
Писатель рассмеялся, и у него в глазах вновь появился привычный огонек.
– О, вы хотите получить ответы на все «почему?» относительно Дэниэла Пелла? – Он порылся у себя в портфеле, отыскал пачку бумаг и вытащил из них листок с желтой наклейкой. – Вот здесь отрывок из стенограммы допроса Пелла тюремным психологом. Кажется, единственный раз, когда он был искренен.
Нэгл начал читать:
Пелл: Вы хотите проанализировать меня? Хотите знать, что мной движет? Но вы ведь наверняка сами знаете ответ на свой вопрос, доктор. Он един для всех: семья, конечно. Папочка бил меня, папочка не обращал на меня должного внимания, мамочка не кормила меня грудью, а дядюшка Джо делал бог знает что. Природа и порода… во всем виновата семья. Однако если вы будете слишком много думать о них, все они до одного станут вас преследовать, и вы никогда не сможете освободиться из-под их влияния. Нет-нет, единственный способ выжить – это послать их подальше и помнить, что вы такой, какой есть, и никогда не изменитесь.
Психолог: В таком случае кто же вы, Дэниэл?
