поселка катится громадный «Питербилт». Старший выпучил глаза, тут-то его следующей бутылкой и достало.
А многотонный «Пит» немножко вправо принял и квадратной своей мордой прямо в трансформаторную – хрясь!
Ка-ак оно долбануло… Такой фейерверк вышел, будто не двадцать девятое апреля, а четвертое июля на дворе.
Неподалеку на асфальте валялся сильно пьяный, слегка окровавленный и очень довольный собой пожилой негритос. Заблаговременно выпавший из кабины грузовика. Благоразумно укутанный в стеганую ватную куртку и такие же штаны русского полувоенного кроя. Толпа подхватила его на руки, окропила винищем и с воплем «Хип-хип-уррэ-эй!» метнула в небо. Взлетая, снижаясь и снова взлетая, неудавшийся камикадзе дрыгал конечностями и орал нечто рифмованное на непонятном языке. Какое-то африканское наречие припомнил, видимо. Боевые песни далекой прародины.
– Ну и придурок ты, Мэт! – от души сказал Большой Али, поймав камикадзе поперек туловища и кое- как установив на ноги. – Старый, выживший из ума придурок! Чем ты морду свою белую намазал? И для чего сам-то? Зачем?!
– Я советский диверсант! – гордо сообщил Мэт. – Слушай, отпусти, дай с народом дурака повалять. Хочу въехать кирпичиной по мировому капиталу.
– Да от тебя белым за версту пахнет! Ты что, вообще не соображаешь? Ох, пойдем отсюда скорее. Ребятам скажу, пусть домой отвезут.
– А как же винный? Грабить? – расстроился Мэт.
Вместо ответа Али просто взвалил советского диверсанта на плечо и рысью умчался прочь со своей ношей.
– Рашен и ниггер – братья навек! – только и успел проорать Мэт.
– А я бы сделал очень просто, – сказал Дима. – Подогнал бы бетономешалку, опустил шланг в люк и запузырил в тоннель здоровенную пробку. Типа привет горячий, дорогие взломщики.
– А потом технадзор из тебя душу вынул бы и сто тонн баксов, – отозвался Армен. – Здесь вам не Россия, здесь климат иной…
– Хорошая организация американский технадзор, – согласился Дима. – Полезная. Слушай, проверь- ка, что у нас с током. Пора вроде бы.
Армен загнал в один из кабелей длинную иглу.
– По нулям. Кранты подстанции.
– Ладно, двинули.
Следующее препятствие оказалось до того неожиданным, что Шварц, осветив налобным фонариком металлическую переборку, сначала заморгал, а потом начал ее ощупывать, будто в надежде, что мираж растает.
– И когда успели… – пробормотал он.
Переборка была, естественно, с дверкой. Без дверки фиг бы ее разрешили поставить.
– Можно замок высверлить? – с надеждой в голосе спросил Дима.
– Если бы! Тут личинка с защитой. И сам замочек ого-го, на пятый класс потянет.
– Все-таки надо опытного медвежатника в команду, – сказал Армен. – Он бы этот пятый класс именно за пять минут и вскрыл.
– Перетопчешься. Рецидивист в группе – уже несколько лишних лет каждому, если попадемся, – напомнил Дима. – А у нас все, кто по замкам работает, с таким прошлым товарищи, что прослезиться можно. Шварц! Какой диагноз?
– Выпиливать будем, – вздохнул Шварц. – Ассистент, болгарку!
Армен передал Шварцу дисковый резак и асбестовое покрывало.
– Затычки! – скомандовал Дима.
Все трое заткнули уши, а Шварц еще напялил специальные промышленные наушники и начал пилить.
Это оказался не просто ужас, а нечто сверх.
– Между прочим, здесь сигнализация, – сказал Шварц минут через десять, отворяя раскуроченную дверцу. – Но это ерунда, тока-то нету. Эй! Есть кто-нибудь дома?
Никого дома не было. Армен и Дима лежали на трубах, как убитые. Только когда Шварц основательно лягнул Армена ногой в плечо, тот ожил и в свою очередь пнул Диму.
– Брошу все на фиг, – пробормотал Дима, вытряхивая из ушей вату. – Буду жить на велфэр, словно какой-нибудь пьяница-ниггер. Или на богатой вдове женюсь. А может, и правда вернуться домой?.. Надоело.
Его не услышали, и это было, наверное, хорошо.
– А мне искрами щеку обожгло, – пожаловался Армен. – Шварц, ты себя-то покрывалом заслонил, а о других подумал? Знаешь, как летело? Метра на два.
Его тоже не услышали.
Наверху три десятка смартхаусов обрывали телефоны, докладывая всем, кому положено, что у них стряслась беда – не запускаются генераторы и электричества осталось максимум на полчаса, а потом уж, вы извините, они ни за что не отвечают.
Старший охраны, сжимая руками забинтованную голову, тупо глядел в стол. В домике КПП не было ни одного целого стекла, и от забора на протяжении нескольких сот метров одни столбы остались. Служебные автомобили чудом удалось спасти, отогнав их в глубь поселка. Туда черная толпа не лезла – опасалась, видимо, что приедет-таки полиция.
А старший записал себе на память в блокноте неверной рукой: винный магазин неподалеку от КПП – любой ценой ликвидировать раз и навсегда.
Уткнувшись в фундамент дома, Шварценеггер облегченно вздохнул. Фрагмент стены, в котором скрывались трубы, дополнительно не укрепили. Решили, наверное, что это будет уже перебор и паранойя.
А вот сам Шварц, дай ему волю, основную защиту именно тут бы навернул. Он в прошлой, московской, жизни был автослесарь, а по первому образованию вообще строитель и прекрасно знал, как укрепляют от взлома, например, гаражи. Даже самые кирпичные. На самом бетонном фундаменте. Вот, что вы думаете, чем их вскрывают? Домкратом. Крышу поднимают. Делов-то. А замки срывают машиной. Ну, обычной, на колесиках. Зацепил тросом и дернул. Всё тот же закон лома – главное, знать, как его применить.
– Шевелитесь, ребята, – торопил Дима. – Отстаем от графика. Еще черт его знает, чего там внутри. Может, стена усилена.
– Не хочу показаться умником, коллега, – просипел Армен, сражаясь с дрелью, которая у него за что-то зацепилась, – но все же напоминаю – мы на территории Ю-Эс-Эй. Ничего там не усилено. Две заглушки в тоннеле – и то для америкосов много.
– Что скажешь, Шварц?
– Инструмент давай, вот чего скажу. И это… берегите уши и дышите в тряпочку.
– Респираторы надеть, – скомандовал Дима, – затычки вставить.
– Сдохну я в наморднике, – пожаловался Армен.
– Сейчас будет очень много пыли. Забыл, что ли, как в прошлый раз?.. Надевай.
Шварценеггер принял от Армена дрель и принялся долбить стену, втайне молясь, чтобы с другой стороны не оказалось решетки из стального уголка или чего-нибудь в этом роде. Шварц устал.
Позади Армен опять заходился в кашле, а Дима просто лежал, с трудом втягивая в себя горячий воздух сквозь фильтр респиратора, и думал, какой же он идиот, что так давно не занимается спортом. Волочь за собой полкилометра кабеля, пусть и очень тонкого, оказалось несколько труднее, чем он рассчитывал. Труднее эдак раз в пять.
Шварц долбил, пыль летела.
