противник переходил на их сторону. Ну мы тоже подхватили эту идею. Вот эта штуковина называется «зеркалом забвения».
– Да-да,– кивнула Нина,– я слышала про такие штуки. Но я думала, их уже не осталось.
– Каждый из нас припрятал для себя парочку.
Игрушка угрожающе мерцала в руках Кассика. Нужно было только снять коричневую обертку, и она начинала работать. И тогда это «зеркало» ловило и притягивало к себе внимание высших нервных центров человека, управляющих его мыслительными процессами.
Машина слегка притормозила.
– Приехали? – быстро спросил Кассик.
– Нет, сэр,– ответил юный водитель,– там какие-то дети ловят попутку. Не возражаете, если я их подберу? – И добавил: – Довольно сильный дождь.
– Конечно,– ответил Кассик,– о чем разговор.
Четверо подростков с довольными лицами влезли в машину. В руках у них были мокрые плетеные корзинки.
– Спасибо,– сказала старшая, девочка лет пятнадцати,– вы просто спасли нам жизнь.
– Мы продавали значки в фонд Крестового похода,– сообщила другая, вытирая мокрое лицо ладонями. Каштановые ее волосы прилипли к щекам.– И мы продали почти все, еще и дождь не успел начаться,– весело тараторила она.
Третий подросток, толстый краснощекий мальчишка, уставился на Нину и с восхищением пропищал:
– А вы член Организации?
– Верно,– негромко ответила Нина.
Девочки возбужденно выжимали промокшую одежду и волосы, распространяя вокруг запах влажной ткани.
– Гляди,– заметила одна из них,– это ведь правительственная машина.
Первая девочка, маленькая, востроносая, с широко открытыми любопытными глазками, смущенно обратилась к Кассику:
– А у вас есть такой значок?
– Нет,– коротко ответил Кассик. Он ощутил иронию ситуации: с ним в машине сидели типичные юные фанатики, которые чем только не занимаются, чтобы помочь Крестовому походу. Эти вот стоят на перекрестках, останавливают машины, прохожих и с сияющими и гордыми лицами, вдохновленные важностью собственного дела, пытаются продать свои значки, на которых в разных видах изображен Крестовый поход. В лицах этих четырех не было ничего, кроме невинного волнения: для них Крестовый поход означал нечто благородное и великое, все равно что спасение души.
– Извините,– начала маленькая востроносая, смущенно поглядывая на него,– а вы не хотите купить один значок?
– Отчего же,– ответил Кассик,– конечно, куплю.– Он полез в карман.– Сколько?
Из груди Нины вырвался какой-то сдавленный звук, и она быстро наклонила голову. Он не обратил внимания и достал несколько смятых бумажек.
– Десять долларов, как всегда,– обрадованно сказала девочка и быстро сунула руку в корзинку.– Выбирайте какой хотите... Вы сделали доброе дело.
Он отдал ей деньги. Поколебавшись, она с торжественным видом приколола значок к его плащу. Так он и висел там, этот маленький пластмассовый щит с изображением поднятого вверх меча Крестового похода на фоне знакомых перекрещенных бутылок. Видя его у себя на груди, Кассик ощутил сложное, достаточно неприятное чувство. Неожиданно он наклонился и достал из корзинки еще один значок.
– А это для тебя,– мягко сказал он Нине и торжественно приколол его ей на лацкан. Нина чуть улыбнулась и сжала его руку.
– Теперь у каждого здесь есть значок,– смущаясь, сказала востроносая.
Кассик заплатил ей и за этот значок, и она аккуратно сложила деньги и сунула их в кошелек к остальной выручке. И теперь шестеро на заднем сиденье молча мчались сквозь дождь, каждый занятый своими мыслями. Кассик думал о том, что будут делать эти дети, о чем они будут думать через несколько дней. Бог знает... а еще Джонс, этот-то точно знает. А вот сам он не знает ничего, это верно.
Водитель выпустил детей на перекрестке в центре города; дверь за ними захлопнулась, они благодарно помахали вслед, и машина снова набрала скорость. Впереди уже виднелись здания укрепленного квартала, ранее принадлежавшего Федеральному правительству. Они были почти на месте.
– Господи, ведь совсем недавно и у меня были точно такие мысли, как у этих детей,– печально сказала Нина.
– Понимаю,– отозвался Кассик.
– Но это не так страшно. Они просто ничего не понимают.
Он наклонился и поцеловал ее; ее влажные теплые губы безжизненно прижались к его губам.
– Пожелай мне удачи.
– Да-да, удачи тебе.– Она приникла к нему.– Пожалуйста, сделай так, чтобы с тобой ничего не случилось.
Кассик притронулся к плащу. В кармане, кроме «зеркала», у него был припасен обыкновенный полицейский пистолет. «Зеркальце» для Джонса, а пистолет на всякий случай для охраны, если его не станут выпускать обратно!
– Ты далеко можешь провести меня? – спросил он.– Насколько хватает твоих полномочий?
– Далеко... туда, куда надо.– Ее лицо побледнело, дыхание участилось.– Это не трудно... там все меня знают.
– Приехали, сэр,– сообщил шофер.
Машина свернула с шоссе и мягко покатила по длинному спуску, ведущему к правительственным гаражам под зданием. Потом колеса загрохотали по стальным сходням; в темноте навстречу им замигали сигнальные огни, и приборы в машине автоматически отвечали на эти сигналы.
Они замедлили ход, и водитель вырулил к контрольному посту. Двигаясь с черепашьей скоростью, машина наконец остановилась. Мотор замолчал, щелкнул механизм тормоза. Они были на месте.
Кассик осторожно открыл дверь и вышел. Он узнал место, куда он попал: это был обширный подвал из железобетона, куда и он когда-то ставил свою машину. С одной только разницей: теперь к ним направлялся охранник в серой форме. Он подошел и вежливо козырнул:
– Добрый вечер. Ваш пропуск, пожалуйста.
Нина быстро выскользнула из машины, порылась в сумочке и достала металлическую пластинку:
– Пожалуйста. Это моя машина.
– Когда она вам понадобится еще? – спросил охранник, разглядывая пластинку и возвращая ее Нине. Первый барьер, кажется, взят.– Оставить на всю ночь?
– Поставь ее снаружи.– Она вопросительно взглянула на Кассика.– Машина может понадобиться в любое время.
– Слушаюсь, мэм.– Охранник снова козырнул.– Она будет ждать вас.
Когда они вошли в лифт, Кассик ощутил, как дрожат его ноги. Лицо Нины было бледным как мел; он обнял ее и сжал ей руку так, что она вздрогнула.
– Все в порядке,– бодро сказала она.
За ними в лифт ввалилась группа чиновников в форме с важными лицами и прижала их к стенке.
– Здесь всегда так много народу?
– Нет, не всегда. В последнее время...– она понизила голос,– в последнее время тут много... шума.
Дверь лифта захлопнулась; они замолчали и, сжав зубы, тоже приняли деловой вид. Чиновники называли номера нужных этажей. Нина уже совсем овладела собой.
– Семнадцатый, пожалуйста.
Они вышли из лифта с группой высокопоставленных сановников, которые сразу заспешили в разные стороны по своим неотложным делам. Впереди светились двери приемной; рядом стоял широкий стол, за которым сидел секретарь. Цокая каблуками о начищенный до блеска паркет, Нина подошла к нему.
– Мне нужно попасть к мистеру Джонсу,– хрипло обратилась она к чиновнику, достала из сумочки все
