– Вы добровольцы? – спросила миссис Мак Фи.
– Нет, – сказал Рэгл.
– Я – патриотка, но добровольцев в своем доме не потерплю. Слишком с ними хлопотно.
«Толку мы от нее не добьемся, – подумал Рэгл. – Бесполезно. Можно даже не пытаться».
На столе стояло несколько потемневших фотографий в рамках. На всех был изображен молодой человек в форме. Рэгл склонился над фотографиями.
– Кто это?
– Мой сын, – ответила миссис Мак Фи. – Служил на ракетной базе в Анверсе. Не видела его уже три года. С начала войны.
Значит, недавно, подумал Рэгл. Примерно в это время они построили…
Тогда же начался и конкурс «Где теперь появится Зеленый человечек?». Почти три года…
– Были попадания? – спросил Рэгл.
– Я вас не понимаю, – сказала миссис Мак Фи.
Рэгл встал и бесцельно прошелся по комнате. Большая дверь темного блестящего дерева вела в столовую: стол, несколько стульев, полки на стенах, стеклянный шкаф с чашками и тарелками. Пианино. Подойдя к инструменту, Рэгл поднял несколько исписанных нотными знаками листков. Дешевые шлягеры про солдат и девушек. Одна песенка называлась «Предупреждение лунатикам».
Рэгл прихватил листок и передал его Вику:
– Посмотри.
Они вместе прочли написанный под нотами текст.
– Играете на пианино, мистер? – спросила женщина.
– Враги находятся на Луне? – спросил в ответ Рэгл.
Небо, подумал он. Луна. Селена. Значит, военная полиция охотится не за ним с Виком. Она охотится за врагом. И война идет между Землей и Луной. И если эти пацаны приняли их за лунатиков, значит, лунатики – это люди. Скорее всего – колонисты.
Гражданская война.
«Теперь я понял, чем занимаюсь. Что означает этот конкурс и кто я такой. Я – спаситель планеты. Угадывая, где появится Зеленый человечек, я предсказываю, где и когда будет нанесен следующий удар. И в этот квадрат бросают средства перехвата. В указанное мной время и место. И все, таким образом, остаются в живых: подростки со своими носовыми флейтами, водитель Тед, мой зять, Билл Блэк, Кессельманы и Кейтелбайны…
Об этом миссис Кейтелбайн и ее сын начали мне рассказывать. Гражданская оборона. Модели из 1998 года, чтобы я вспомнил.
Но как я мог забыть?»
Повернувшись к миссис Мак Фи, Рэгл спросил:
– Вам что-нибудь говорит имя Рэгл Гамм?
– Нет. – Старуха рассмеялась. – Абсолютно ничего. Клоун-неваляшка. Потому что один человек никогда с этим не справится. Это целый коллектив, но его всегда называют Рэгл Гамм. Я поняла с самого начала.
Вик глубоко и прерывисто вздохнул:
– Боюсь, что вы не правы, миссис Мак Фи. Такой человек есть, и он действительно все делает сам.
– И никогда не ошибается? – лукаво спросила старуха.
– Никогда, – ответил Рэгл, и Вик кивнул.
– Рассказывайте! – протянула она скрипучим голосом.
– У него талант, – сказал Рэгл. – Он видит закономерности…
– Слушайте, – перебила миссис Мак Фи. – Я ведь постарше вас, ребята. И помню этого Рэгла Гамма простым модельером, придумывавшим безобразные шляпы у мисс Адонис.
– Шляпы… – повторил Рэгл.
– У меня даже сохранилась одна. – Застонав, хозяйка поднялась с кресла и поковыляла к шкафу. – Вот. – В руках у нее был котелок. – Обыкновенная мужская шляпа. Как ему удалось заставить женщин ходить в котелках, непонятно. Но залежавшиеся мужские шляпы мгновенно разошлись.
– И много он на этом заработал? – спросил Вик.
– Эти модельеры заколачивают миллионы. Все до единого. А ему еще и везло. Просто везло, и ничего больше. Потом он занялся производством алюминия. – Миссис Мак Фи задумалась. – Вернее, алюминиевых сплавов. И опять удача. Дьявольски везучий парень, хотя до конца его не хватило. Удача изменила ему. – Авторитетным тоном она добавила: – Но от нас это скрывают. Поэтому никто больше не видит Рэгла Гамма. Фортуна отвернулась, и он покончил с собой. Это не слухи – факт. Жена моего знакомого работала в военной полиции, так вот она говорит, что так все и было. Гамм покончил с собой несколько лет назад. С тех пор ракеты предсказывает то один, то другой.
– Понятно, – сказал Рэгл.
Торжествующим тоном старуха продолжала:
– Они сами от него отказались, когда он согласился приехать в Денвер и там предсказывать ракетные удары. Но это уже был блеф, и его раскусили. Он решил не допустить позора и…
– Нам пора, – перебил ее Вик.
– А как же комнаты? Я ведь вам ничего не показала.
– Спокойной ночи, – сказал Рэгл. Они спустились по лестнице на крыльцо, а оттуда на тротуар.
– Вернетесь? – крикнула с крыльца миссис Мак Фи.
– Позже, – бросил Вик. Они быстро пошли прочь от дома.
– Я забыл, – сказал Рэгл. – Я все это забыл.
«Но все равно продолжал предсказывать, – думал он. – Так или иначе, но я это делал. И значит, все остальное не имеет значения, раз я продолжал свою работу».
– Никогда не думал, что можно что-то узнать из популярной песенки, – произнес Вик. – И ошибался.
До Рэгла неожиданно дошло, что он не корпит в своей комнате над очередным заданием, а значит, завтра их всех могут стереть с лица земли.
«Теперь понятно, почему Тед, водитель, так умолял меня. Почему “Таймс” дал мою фотографию как человека года».
– Я вспомнил. – Рэгл остановился. – В ту ночь. У Кессельманов. Там была фотография моего алюминиевого завода.
– Мы можем вернуться, – сказал Вик. – Мы обязаны вернуться. Ты, во всяком случае. Им требовалось, чтобы с тобой кто-то был, для естественности. Они взяли Марго, меня, Билла Блэка. Помнишь, я искал в ванной шнур от выключателя? Это был условный рефлекс. Наверное, здесь у них шнуры. Во всяком случае, мой выключатель работал от шнура. И когда мои продавцы отреагировали как одна группа… Наверное, здесь они работали в каком-нибудь магазине. Может, даже в овощном отделе. Все то же самое, только сорок лет спустя.
Впереди показались огни.
– Попробуем зайти.
Рэгл ускорил шаги. Он все еще хранил карточку Теда, водителя. Скорее всего с номером военной полиции. Снова назад… Но почему?
– Почему я должен возвращаться? – спросил Рэгл. – Почему я не могу заниматься этим здесь? Почему я должен жить там, воображая, что это тысяча девятьсот пятьдесят девятый год и я разгадываю газетный конкурс?
– Спроси кого-нибудь другого, – сказал Вик. – Я не знаю.
Огни постепенно превращались в слова. Цветная неоновая вывеска извещала: «Западная аптека».
– Аптека, – прочел Вик. – Отсюда можно позвонить.
Они вошли в крошечную, уютную и ярко освещенную комнату с полочками и витринами. Ни посетителей,
