Сэндс? Кроме того, откуда мы знаем, что именно Кэлли убила Рика, а не кто-то другой? Единственное, что нам известно, — Эриксон мертв. И что его теория оказалась ошибочной.
— Если хочешь, можешь ничего не делать, Сэндс наверняка от этого только выиграет, — сказал Хэдли. — Но я не собираюсь сидеть сложа руки. — Он встал и с трудом перевел дух. — Может, все-таки вызовем полицию? Позвони ты, я не умею с ними разговаривать. Пожалуйста, Петель.
Дариус Петель неуверенно двинулся к столу и начал на ощупь искать телефон. Наконец он поднял трубку, но тут же повернулся к Хэдли:
— Подожди, мы совершаем ошибку. Знаешь, куда мы должны позвонить? В «Земные разработки». И обо всем им рассказать. Ведь именно они это искали. И они должны стать первыми.
— Я… не согласен, — ответил Хэдли, уставившись на него.
— Это куда важнее всех нынешних проблем, важнее Сэндса, Кэлли Вэйл, кого-либо из нас. — Петель начал набирать номер. — Даже смерть одного из нас не имеет особого значения. Знаешь, о чем я думаю? Эмиграция. Ты видел траву в руке Эриксона? Ты понимаешь, что это значит? К черту девушку с той стороны или того, кто стрелял в Эриксона. К черту нас самих, с нашими настроениями и взглядами! — живо жестикулировал Петель. — К черту всю нашу жизнь, всех нас, вместе взятых!
Стюарт Хэдли постепенно начал понимать — или так ему только казалось.
— Но она, вероятно, убьет очередного человека, который…
— Пусть об этом беспокоятся «ЗР», — сурово сказал Петель. — У них есть собственная полиция и вооруженная охрана. Пусть сперва пошлют их. — Голос его стал хриплым и низким. — Ну потеряют они несколько человек, и что с того? Речь идет о жизни миллионов. Понимаешь, Хэдли? Понимаешь?
— Д-да, — неуверенно кивнул Хэдли.
— В любом случае вся эта история подпадает под юрисдикцию «ЗР», поскольку случилась в одном из их скатлеров, — уже спокойнее сказал Петель. — Называй это несчастным случаем и так о нем и думай. Просто неизбежное, хотя и ужасное событие, произошедшее между входным и выходным обручами. Естественно, фирма-производитель должна об этом знать.
Он повернулся спиной к Хэдли, сосредоточившись на видеофонном звонке Леону Тэрпину, шефу «ЗР».
— Боюсь, готовится нечто такое, что может тебе не понравиться, — сказал Солсбери Хайм кандидату в президенты Джеймсу Брискину. — Я разговаривал с Джорджем-Уолтом…
— Ну и ладно, — прервал его Джеймс Брискин. — Я знаю, чего они хотят, но они этого не получат, Сол.
— Если ты откажешься от сотрудничества с Джорджем-Уолтом, мне придется отказаться от поста руководителя предвыборной кампании, — настаивал Сол. — После твоей речи в защиту орошения планет я уже больше не выдержу. Слишком многое оборачивается против нас. Мы не можем взять на себя проблемы с Джорджем-Уолтом.
— Все еще хуже, чем тебе кажется, — помолчав, ответил Брискин. — Ты об этом еще не слышал. Пришло известие от Бруно Мини. Моя речь его восхитила, и он уже едет сюда, чтобы, как он говорит, «объединить наши усилия».
— Но ты все еще можешь… — начал Хайм.
— Мини разговаривал с репортерами, так что пытаться отвлечь от него внимание прессы поздно. Мне очень жаль, Сол.
— Ты проиграешь.
— Ничего не поделаешь.
— Что меня по-настоящему сводит с ума: даже если ты выиграешь выборы, все равно не сумеешь действовать самостоятельно, — с горечью сказал Хайм. — Один человек не в состоянии совершить столько перемен. Спутник «Золотые врата» останется, гибы останутся, консультантов по абортам ты можешь кое-где подсократить, но не… — Он замолчал, увидев входящую Дороти Гилл.
— Вам звонят, мистер Брискин. Он говорит, что вы его не знаете, но дело срочное и много времени не займет. Он цветной, если это вам поможет, — добавила она.
— Не поможет. Но я с ним поговорю, — сказал Джим, довольный, что есть повод прервать беседу с Солом. — Принеси видеофон сюда, Дороти.
— Хорошо, мистер Брискин.
Она вышла и вскоре вернулась с аппаратом.
— Спасибо, — кивнул Брискин, нажимая клавишу.
На экране появилось лицо смуглого человека с проницательным взглядом, хорошо одетого, с приятной внешностью и явно взволнованного.
«Кто бы это мог быть? — подумал Сол Хайм. — Где-то я видел его фотографию… — Внезапно он вспомнил известного нью-йоркского детектива, работавшего на Майру Сэндс, некоего Тито Кравелли, завзятого индивидуалиста. — Интересно, зачем он звонит Джиму?»
— Мистер Брискин, — заговорил с экрана Тито Кравелли, — я хотел бы встретиться с вами в приватной обстановке и поговорить кое о чем. Уверяю, для вас это крайне важно.
Настолько важно, что я предпочел бы, чтобы нам не мешали, — добавил он, бросив взгляд на Сола Хайма.
«Может, это попытка покушения? — подумал Хайм. — Какой-нибудь фанатик из чистовиков, подосланный Верном Энджелом и его бандой безумцев?»
— Лучше тебе не ходить, Джим, — посоветовал он.
— Возможно. Тем не менее я намерен встретиться с этим господином, — ответил Брискин, после чего обратился к детективу: — Где и когда?
— Предлагаю ресторанчик в трущобах Нью-Йорка, — ответил Тито Кравелли. — Пятая авеню, пятьсот. Я всегда туда захожу, когда бываю в Нью-Йорке; еду там готовят люди. Заведение называется «У Скотти». Вас устроит? Скажем, в час дня по нью-йоркскому времени.
— Хорошо, — сказал Джим Брискин. — «У Скотти» в час. Я там как-то раз был. Они с удовольствием обслуживают цветных, — язвительно добавил он.
— Все обслуживают цветных, когда я рядом, — заявил Тито.
Он прервал связь. Экран погас.
— Не нравится мне это, — сказал Сол Хайм.
— Мы все равно обречены, — напомнил Джим. — Разве ты сам мне этого не говорил минуту назад? — Он усмехнулся. — Думаю, самое время уцепиться за соломинку. За любую. Даже за такую.
— Что я скажу Джорджу-Уолту? Они ждут. Я должен был организовать твой визит на спутник в течение суток. Срок истекает сегодня в шесть вечера. — Сол достал платок и вытер лоб. — А потом…
— Потом они начнут кампанию против меня, — закончил за него Джим.
Сол кивнул.
— Передай Джорджу-Уолту, что в сегодняшнем выступлении в Чикаго я намерен высказаться за закрытие спутника. А если я выиграю выборы…
— Они уже знают, — прервал его Сол. — Была утечка.
— Всегда где-нибудь есть утечка. — Джим вовсе не выглядел обеспокоенным.
Сол достал из кармана пиджака запечатанный конверт, который лежал там уже довольно долго.
— Вот мое прошение об отставке.
Джим Брискин взял конверт и, не открывая, убрал в карман.
— Надеюсь, ты посмотришь мое выступление в Чикаго, Сол. Оно будет одним из самых важных.
Он грустно улыбнулся, не в силах скрыть, как ему не хочется прекращать сотрудничество с Хаймом. Впрочем, разрыв в их отношениях назревал давно.
Тем не менее Джим намеревался продолжать свое дело и поступать так, как считал нужным.
5
