американского автора, написанный в тридцатые годы.
Роберт слегка поклонился.
— Книга довольно редкая, но у меня она есть. «Мисс Лонлихартс» Натаниэла Уэста. Я прочитал ее с удовольствием, но не совсем понял, что же в конечном счете хотел сказать автор. — Он с надеждой взглянул на Роберта.
— Я… не знаю, что это за книга, — признался Чилдан после минутного колебания. «И даже не слышал о ней», — мысленно уточнил он.
На лице Пола отразилось разочарование.
— Жаль. Книга очень тонкая. В ней рассказывается о человеке, который возглавляет отдел писем и полезных советов в газете; на его имя приходит множество писем от разных людей, которые поверяют ему свои сердечные дела. Он пропускает через себя человеческие страдания, что в конечном счете приводит к умопомешательству: и ему начинает казаться, будто он Христос. Тебе это ничего не напоминает? Вспомни, — может, когда-то давно ты все же читал ее?
— Нет, — ответил Роберт.
— У автора — удивительный, оригинальный взгляд на природу страдания, — продолжал Пол. — Эта проблема, в той или иной степени, — в центре внимания всех вероисповеданий. В религиях, подобных христианству, утверждается: первопричина всего — грех. Уэст владеет куда более убедительными аргументами. Возможно, ему известно о существовании, казалось бы, беспричинных страданий именно потому, что он еврей?
— Если бы Германия и Япония проиграли войну, миром бы правили евреи. Из Москвы и с Уолл- стрит, — заявил Роберт.
Японская пара после этих слов как бы съежилась. Они как-то вдруг сникли, ушли в себя. Повеяло холодом. Роберт Чилдан почувствовал себя в одиночестве. Ну что он опять сказал такого? Чего они снова не поняли? Не тупость ли это? А может, недостаточный уровень знаний языка и, как следствие, непонимание нашего образа мышления? Они определенно избегают некоторых тем, потому, наверное, и обиделись. «Как это нелепо, — думал он. — Но тут уж ничего не поделаешь. Надо попытаться вернуть ту атмосферу, которая царила здесь минуту назад».
Он только теперь это понял. Однако Роберт Чилдан уже не чувствовал себя так плохо, как раньше. Он вспомнил, с каким благоговением входил сюда. Поднимался по этим ступеням с романтическим, ну прямо-таки юношеским воодушевлением. Однако пренебречь реальностью невозможно, в конце концов пора уже взрослеть.
«Все здесь обман. Этих людей и настоящими-то людьми не назовешь. Скорее, они напоминают ряженыхцирковых обезьян. Конечно, им не откажешь в ловкости и умении подражать, но на этом их достоинства исчерпываются.
Почему я все время стараюсь им угодить? Только потому, что они победили?
Эта встреча выявила большой изъян в его характере. Что да, то да, тут уж ничего не поделаешь. Забавная склонность к… ну, скажем, безошибочному выбору наименьшего из зол. Ведь даже корова, завидя кормушку, неудержимо тянется к ней.
Я всегда делаю лишь то, что нужно, ибо так безопаснее: в конце концов, они — победители и здесь распоряжаются. Наверняка и в дальнейшем он будет поступать точно так же, ибо кто же хочет накликать беду на собственную голову? Они, видите ли, читают книжки американских авторов и желали бы, чтобы им все объяснили. Надо полагать, надеются, что я отвечу на любой их вопрос. Я и хотел бы, но в данном случае — просто не могу…»
— Допускаю, что мне как-нибудь и удастся заглянуть в эту «Мисс Лонлихартс», — обратился он к Полу. — Вот тогда я, возможно, и скажу что-нибудь об особенностях ее языка.
Пол слегка кивнул.
— Правда, сейчас я слишком перегружен работой. Может, чуть попозже… Уверен, много времени это не потребует.
— О нет, — тихо сказал Пол. — Это совсем небольшая книга.
«Они выглядят одинаково огорченными, — думал Роберт Чилдан. — Интересно, ощутили ли они ту пропасть, которая легла между нами? Надеюсь, да. Они этого заслуживают. Мне очень жаль, но им самим придется постигать смысл романа».
Теперь он ел с удвоенным аппетитом.
К счастью, вечер завершился без новых споров. Роберт Чилдан, покидая в десять часов дом четы Касура, ощущал ту же решимость, что пришла к нему ранее, во время ужина.
Чилдан спускался по лестнице, и его больше не беспокоило, что он столкнется с другими жильцами дома, и те обратят на него внимание. Чилдан вышел на темную вечернюю улицу, окликнул рикшу и вскоре уже находился на пути домой.
Он частенько размышлял о том, что изменилось бы, сложись у него с кем-нибудь из клиентов дружеские отношения. «Наверняка хуже не стало бы, а такое знакомство весьма пригодилось бы в делах», — решил он.
«Хорошо, что я встречаюсь накоротке с людьми, которые совсем еще недавно вызывали у меня страх. Когда узнаешь их поближе, боязнь исчезает».
Размышляя так, он не заметил, как доехал до своего района, а потом и до собственного дома. Расплатившись с китайцем, поднялся по знакомой лестнице. В холле он увидел незнакомца. Белый мужчина в плаще сидел на диване, читая газеты. Роберт Чилдан в нерешительности застыл у дверей, а мужчина, отложив газету, лениво поднялся и сунул в карман пиджака руку. Извлек удостоверение и сказал:
— «Кемпетай».
Итак, пинок. Сотрудник государственной полиции японских оккупационных властей в Сакраменто. Поразительно!
— Роберт Чилдан?
— Да, это я, — ответил он. Сердце бешено колотилось.
— Недавно, — начал полицейский, заглядывая в бумаги, по-видимому, вынутые из папки, лежавшей на диване, — вам нанес визит белый мужчина, который представился адъютантом адмирала Императорского флота. Расследование показало — это ложь: ни такого адмирала, ни такого корабля не существует. — Он изучающе посмотрел на Чилдана.
— Да, это правда, — сказал Чилдан.
— Мы располагаем сведениями, — продолжал полицейский, — о серии попыток шантажа в районе Залива. Очень вероятно, интересующая нас личность как-то с этим связана. Смогли бы вы его описать?
— Невысокий, кажется, смуглый… — начал Чилдан.
— Еврей?
— Ну да! — воскликнул Чилдан. — Теперь-то я уверен, что это так, а тогда как-то упустил из виду.
— У меня есть снимок. — Сотрудник «Кемпетай» показал его Роберту.
— Это он, — подтвердил Чилдан, взглянув на фото. Его потрясли осведомленность и оперативность «Кемпетай». — Как вам удалось это? Я ведь не подавал жалобы. Я только позвонил своему поставщику Рэю Кэлвину и рассказал ему…
Движением руки полицейский остановил его.
— Здесь у меня бумага, вы ее подпишите, и на этом закончим. Вам не придется являться в судебное заседание; ваше участие в деле ограничится этой формальностью. — Он вручил Чилдану документ и ручку. — От вас требуется подтвердить, что этот тип пытался обмануть вас, выдавая себя за другого. Ну, и так далее… Ознакомьтесь, пожалуйста. — Полицейский отвернул рукав и взглянул на часы, в то время как Чилдан читал документ: «Подпишите, если он в основном соответствует действительности».
Что ж, пожалуй, соответствует. У Роберта Чилдана не оставалось времени для внимательного изучения документа и, кроме того, он так до конца и не понял, что же собственно тогда произошло. Одно лишь знал точно: этот тип представился кем-то и все это как-то связано с мошенничеством. К тому же, как объяснил сотрудник «Кэмпетай», этот человек — еврей. Чилдан взглянул на подпись под снимком. «Фрэнк Фринк. Настоящее имя Фрэнк Финк». Да, несомненно, еврей. Еще бы, с такой фамилией каждый его узнает. Да и тот факт, что он ее изменил, лишь подтверждает это.
