– Вот и отлично. – Клэр даже захлопала в ладоши. – В следующую субботу сядете с Дорис, и она мигом тебе что-нибудь подберет. Договорились?
– Договорились.
Проводив Клэр, Линда прошлась бесцельно по комнатам, села в кресло и включила телевизор.
Ну почему ты не едешь, Кайл?
Кайл всегда легко принимал решения, но на этот раз жизнь подбросила ему по- настоящему твердый орешек.
Как быть? Что делать в ситуации, когда женщина, которую любишь, получает вдруг миллион? Как воспримет она известие о том, что ты собираешься круто изменить свою жизнь?
Еще месяц назад, планируя расстаться с ФБР и перебраться из Денвера в Блэкфилд, Кайл не видел в таком шаге ничего особенного: в конце концов, мужчина, делающий выбор в пользу любимой, достоин уважения. Но теперь все изменилось. Из-за одного маленького обстоятельства – он собирается бросить службу и променять столицу штата на глубокую провинцию ради ее миллиона. По крайней мере, так могут подумать. И, что самое страшное, так может подумать Линда.
Глава денверского отделения Федерального бюро расследований рассеянно кивнул в ответ на приветствие Кайла.
– Садитесь, Уоррен. – Он кивком указал на обтянутое черной кожей кресло. – Подождите минутку, я сейчас закончу.
Кайл пожал плечами. Он неоднократно бывал в этом офисе по разным поводам, и сейчас ему вдруг стало не по себе: неужели он никогда больше не войдет сюда?
Шеф, как называли старшего агента подчиненные, отложил ручку и посмотрел на Кайла.
– Прежде всего хочу лично поблагодарить вас за Блэкфилд. Ошибок, конечно, не избежали, но цель операции достигнута, преступники арестованы, а вы еще отличились и в другом деле. Я получил письмо от родителей девочки. Спасибо, Уоррен. Такое поведение наших агентов укрепляет репутацию ФБР.
Кайл ограничился тем, что просто кивнул.
– Ладно, идем дальше. Вы подали рапорт об увольнении, верно?
– Да, сэр.
Шеф вздохнул.
– В нашу контору стремятся многие, кто-то задерживается на время, кто-то уходит, а кто-то остается навсегда. Я работаю здесь давно и льщу себя надеждой, что разбираюсь в людях. Зная вас, Уоррен, я мог бы поклясться, что вы из числа последних. Мне представляется…
– Сэр, я принял решение.
– Не перебивайте меня, Уоррен! Мне представляется, что вам нужен отпуск. И я даю его вам. На две недели. Разберитесь с делами и приходите… – он бросил взгляд на настольный календарь, – четырнадцатого октября.
– Сэр…
– Я знаю, что вы хотите мне сказать, Уоррен. Ваше место здесь. На любом другом вы будете чужим. Ваше призвание – помогать и защищать. Через две недели вы либо скажете, что я ошибался, либо поблагодарите меня за то, что не дал вам уйти.
– Сэр…
Шеф поднялся и протянул руку. Кайл тоже встал.
– И вот что еще я вам скажу, Уоррен. Миллион – вовсе не причина, чтобы не сделать женщине предложение.
Кайл заглянул в кабинет, который делил с другим агентом, Манфредом Фланнером, проверил стол – не осталось ли каких бумаг, постоял у окна, откуда открывался вид на центральную часть Денвера. Вдали, ясно различимые на фоне голубого неба, виднелись горные вершины.
Сзади послышались шаги Манфреда. Подойдя, он встал рядом.
– Слышал, шеф тебя не отпустил?
– Точно, отправил в отпуск.
– И что? – Манфред достал из кармана смятую пачку «Кэмела» и щелкнул зажигалкой – запрет на курение в общественных местах он воспринимал как посягательство на его гражданские права и обещал подать в суд на любого, кто попытается вырвать сигарету у него изо рта.
До сих пор смельчаков не находилось: за Манфредом закрепилась репутация горячего парня, что подтверждало и его прозвище – Гейзер.
– Сам не знаю.
– Ладно, так оно и лучше. Отдохнешь, а там будет видно. Думаю, мы с тобой еще поработаем. – Манфред похлопал приятеля по спине. – А сейчас пользуйся моментом. Хватай какую-нибудь красотку и отправляйся к Золотому озеру. Представляешь, нетронутый лес, горы, горячие источники и бревенчатые домики. Это же сказка!
– Может быть, так и сделаю. – Кайл сложил в кейс найденные в столе бумаги. – Как насчет ланча? Не собираешься?
– Извини, не могу, надо срочно закончить отчет. Ты же знаешь этого зануду Уилбура…
Спускаясь в лифте на первый этаж административного здания, Кайл поймал себя на том, что абсолютно не знает, куда идти и чем заниматься.
– Как ты думаешь, мне хватит одного чемодана? – Линда тревожно оглядела разбросанные по комнате вещи, которые планировала взять в путешествие. – Может быть, прихватить еще дорожную сумку?
Клэр, принимавшая в сборах самое непосредственное участие и пресекавшая попытки подруги увезти из половину наличного гардероба, даже топнула ногой от злости.
– Что ты будешь делать с чемоданом и дорожной сумкой?! Представь ситуацию, когда в аэропорту не окажется носильщика. И я вообще не понимаю, зачем тебе пять блузок и четыре пары обуви!
– Могу объяснить.
– Попробуй. – Клэр устало рухнула в кресло. – Кстати, ты звонила Дорис?
Дорис с самого утра ушла в магазин, добровольно предложив освободить Линду для домашних дел. Вообще-то склонность к благотворительности не числилась в списке достоинств юной особы, но ведь бывают же у человека помутнения рассудка!
– Да, у нее все в порядке.
– Она заказала билет? – уточнила Клэр.
– Заказала. Мне нужно быть в Денвере завтра к одиннадцати утра. Вылет из Нью-Йорка вечером, а в полдень послезавтра я буду уже в Париже.
– Боже, как я тебе завидую! – с чувством воскликнула Клэр. – Месяц в Европе! Париж! Реймс! Марсель! Флоренция! Барселона! Я бы отдала полжизни – не своей, конечно, а мужа, – чтобы побывать в Фигерасе.
– В Фигерасе? А что там такое? – рассеянно спросила Линда, рассматривая раскритикованное Дорис бирюзовое платье.
– Музей Сальвадора Дали! Черт побери, Лин, иногда мне кажется, что отправлять тебя в такое путешествие – пустая трата денег. Ты составила план?
– Мне не нужен никакой план. Определюсь на месте.
– На месте! – фыркнула Клэр. – На месте тебе будет уже не до планов.
– Почему? – Линда решительно отложила две шелковые блузки, купленные пару лет назад на распродаже.
– Потому что появятся другие интересы. Ты просто обязана переспать в каждой стране хотя бы с одним аборигеном. Потом расскажешь, и, может быть, в следующем году я тоже…
– Что ты такое говоришь! Клэр, ты же замужем!
– Успокойся. Я еще не изменила Питеру. Пока. Кстати, ты читала последний «Вог»?
– Нет, а что?
– А то, что американцы далеко не самые лучшие любовники на свете. Даже в первую десятку не входят.
– Вот как?
