— Теперь немного лучше, — отв?чала м-съ. Чиккъ, — выпейте вина, моя милая; вы почти такъ-же взволнованы, какъ я, — вамъ надобно подкр?питься.
М-ръ Домби началъ подчивать.
— Вотъ что, любезный Павелъ, — продолжала м-съ Чиккъ, взявъ подругу за руку, — зная, съ какимъ нетерп?ніемъ дожидалась я этого дня, несравненная миссъ Токсъ приготовила для Фанни небольшой подарокъ, который я об?щалась ей передать. Подарокъ этотъ — маленькая подушечка для булавокъ; но я должна сказать теб?, милый Павелъ, миссъ Токсъ обнаружила тутъ всю деликатность н?жнаго сердца. На подушечк? вышито: 'пожалуйте сюда, крошечка Домби'! Каково?
— Это девизъ? — спросилъ братъ.
— Да, девизъ, — отв?чала Луиза.
— Но вы должны оправдать меня, милая Луиза, — сказала миссъ Токсъ тономъ покорной просьбы, — только лишь — ахъ, какъ бы это сказать? — неизв?стность этого случая заставила употребить такую свободу. Мн? бы гораздо приличн?й было выразиться: 'пожалуйте сюда, господинъ Домби'! Но какъ могли мы знать, что дождемся такого ангельчика? Иначе бы я никакъ не позволила себ? эту непростительную фамильярность, ув?ряю васъ.
Говоря это, миссъ Токсъ сд?лала очень граціозный книксенъ, и м-ръ Домби отв?чалъ ей тоже очень граціознымъ поклономъ. Надобно сказать, братъ въ совершенств? понималъ свою сестру, считая ее слабой и пустой женщиной; т?мъ не мен?е м-съ Чиккъ им?ла надъ нимъ большое вліяніе именно потому, что очень искусно подд?лывалась подъ его характеръ, толкуя безпрестанно о Домби и Сын?.
— Вотъ теперь, — сказала м-съ Чиккъ, сладко улыбаясь, — я готова за все простить Фанни, за все!
Посл? этого припадка христіанской любви къ ближнему, на душ? м-съ Чиккъ сд?лалось очень легко. Собственно говоря, ей вовсе не за что было прощать свою нев?стку, потому что та ни въ чемь передъ ней не провинилась: преступленіе ея состояло только въ томъ, что она осм?лилась выдти замужъ за ея брата, да еще разв? въ томъ, что за шесть л?тъ передъ этимъ б?дная женщина родила д?вочку вм?сто сына, котораго отъ нея ожидали.
Въ эту минуту м-ръ Домби посп?шно былъ отозванъ въ спальню жены, и дамы остались одн?. Миссъ Токсъ немедленно настроила себя на восторженный ладъ.
— Я знала, — зам?тила м-съ Чиккъ, — что братъ мой вамъ понравится. Я говорила, что вы будете ему удивляться.
Руки и глаза миссъ Токсъ выразили глубокое удивленіе.
— A какъ онъ богатъ, моя милая!
— Ужъ и не говорите! — съ глубокимъ вздохомъ произнесла миссъ Токсъ.
— Да, намъ не пересчитать его милліоновъ.
— Но каково его обращеніе, милая Луиза! — зам?тила миссъ Токсъ. — Какая осанка, какой благородный, величественный видъ! Много мужчинъ, много джентльменовъ видала я на своемъ в?ку; но ни въ комъ и наполовину не нашла такихъ достоинствъ. Что-то этакое, знаете, какая-то въ немъ сановитость, прямота, и грудь такая широкая! Это настоящій финансовый герцогъ Іоркскій, никакъ не мен?е: такъ бы и хот?лось называть его: 'Ваша финансовая св?тлость'!
— Что съ тобою, милый Павелъ? — вскричала сестра, увид?въ вошедшаго брата. — Ты такой бл?дный! Что тамъ случилось?
— Я ужасно разстроенъ, Луиза: доктора сказали, что Фанни…
— О, не в?рь имъ, милый Павелъ, не в?рь! Положись на мою опытность, мой другъ, я знаю въ чемъ д?ло: Фанни должна сд?лать надъ собой усиліе, вотъ и все тутъ. Но къ этому усилію, — продолжала сестра, снимая шляпку и хлопотливо над?вая перчатки, — ее надобно поощрить, побудить и даже принудить въ случа? нужды. Пойдемъ со мной.
Ha этотъ разъ м-ръ Домби д?йствительно пов?рилъ своей сестр?, какъ опытной женщин?. Онъ н?сколько успокоился и молча пошелъ за ней въ комнату больной.
Родильница, какъ и прежде, лежала въ постели, прижавъ къ груди маленькую дочь. Д?вочка, какъ и прежде, плотно прильнула къ матери, не поднимая головы, не отнимая щекъ отъ ея лица. Она не обращала никакого вниманія на окружающихъ, не говорила, не шевелилась, не плакала.
— Ей д?лается хуже безъ этой д?вочки, — шепнулъ докторъ м-ру Домби. — Мы нарочно ее оставили.
Вокругъ постели господствовала торжественная тишина. Врачи смотр?ли на безжизнениое лицо съ такимъ состраданіемъ, съ такою безнадежностью, что м-съ Чиккъ хот?ла сначала оставить свое нам?реніе. Вскор? однако-жъ, призвавъ на помощь свою храбрость и то, что называлось y ней присутствіемъ духа, она подс?ла къ постели и тихонько проговорила такимъ голосомъ, какъ-будто хот?ла разбудить спящую:
— Фанни! Фанни!
Никакого отв?та! Торжественная тишина нарушалась только громкимъ боемъ карманныхъ часовъ м- ра Домби и доктора Паркера Пепса.
— Фанни, милая Фанни, — повторяла м-съ Чиккъ съ принужденною веселостью, — зд?сь м-ръ Домби, онъ желаетъ вид?ть тебя. Не хочешь ли говорить съ нимъ? Надо сюда положить твоего ребенка, Фанни, твоего сына, моя милая; ты еще не видала его? A в?дь нельзя его положить, пока ты не привстанешь. Ну, моя милая, понатужься немножко; ну же?
Она нагнулась ухомъ къ постели и прислушивалась, значительно въ то же время посматривая на зрителей, поднявъ палецъ вверхъ.
— Ну же, ну! — повторила она. — Что ты говоришь, Фанни? Я не разслышала.
Н?мое, упорное молчаніе, ни мал?йшаго звука въ отв?тъ. Часы м-ра Домби и Пепса б?жали взапуски, стараясь, по-видимому, перегнать другъ друга.
— Что-жъ ты, въ самомъ д?л?, милая Фанни? — говорила нев?стка, перем?няя положеніе и принявъ серьезный тонъ. — Я разсорюсь съ тобой, если ты не встанешь. Теб? необходимо сд?лать усиліе, быть можетъ, бол?зненное, мучителыюе усиліе; но ты знаешь, Фанни, на этомъ св?т? ничего не достается даромъ, и мы не должны унывать, когда такъ много зависитъ отъ насъ. Ну же, милая Фанни, попробуй, попытайся, не то я право разсержусь на тебя.
Б?готня часовъ при сл?дующей пауз? доходила до свир?паго неистовства: казалось, они сталкивались и колотили другъ друга.
— Фанни! — продолжала Луиза, осматриваясь вокругъ съ возрастающимъ безпокойствомъ. — По крайней м?р?, взгляни на меня. Открой глаза и покажи, что ты слышишь и понимаешь меня: не такъ ли? — Ахъ, силы небесныя! Ну что тутъ д?лать, господа?
Врачи значительно пом?нялись взорами черезъ постель. Акушеръ, нагнувшись, шепнулъ что-то на ухо ребенку. Не понявъ содержанія словъ, д?вочка обратила на доктора свое совершенно безцв?тное лицо и глубокіе темные глаза; но ни на сколько не изм?нила своей позы.
Докторъ повторилъ свои слова.
— Маменька! — сказала д?вочка.
Знакомый любимый голосокъ пробудилъ лучъ сознанія въ угасающей душ?. Больная открыла глаза, и легкая т?нь улыбки показалась на ея устахъ.
— Маменька! — кричалъ ребенокъ, громко рыдая. — Милая мама! Охъ, милая мама!
Докторъ тихонько отнялъ локоны д?вочки отъ лица и губъ матери. Увы! Какъ спокойно они тамъ лежали! Какъ мало было дыханія въ этихъ устахъ, чтобы пошевелить ихъ!
И б?дная мать, кр?пко ухватившись за эту слабую в?тку, въ ея объятіяхъ, поплыла далеко по темному и нев?домому морю, которое волнуется вокругъ всего св?та.
Глава II
Изъ которой видно, какъ въ благоустроенныхъ фамиліяхъ заран?е принимаютъ м?ры противъ всего, что можетъ случиться
— Ахъ, какъ я рада, что за все простила б?дную Фанни! В?дь вотъ оно что, — кто бы могъ
