только потому, что Венеция славится модельерами обуви. Правда, они не только заключили контракты на поставки обуви, но и покатались на гондоле по Большому Каналу, покормили голубей на площади Святого Марка, приобрели сувениры из стекла на острове Мурено и пару карнавальных масок. К сожалению, увидеть сам карнавал не удалось. Не сезон.
А закончили свои «итальянские гастроли» в Риме, куда добирались по железной дороге, чтобы, как сказал шеф, «увидеть Италию в движении, из окна». В Вечном городе успели за полдня бегло осмотреть кое-какие местные достопримечательности времен Римской империи. Что ж, как всегда. Работа на первом месте, дела на втором. А отдых и развлечения — это если удастся. Наверное, где-то в конце жизни, под занавес. Большая часть времени, проведенного в столице Италии, соответственно, ушла на выставки модной одежды на площади Испании и в парке Боргезе.
Жаль, что Карл говорит с ней в основном о делах. Ведет себя вежливо и корректно, не сыпет упреками по поводу мелких ошибок и недочетов, которых невозможно избежать в любой работе. Но и все. Как будто нарочно избегает любых проявлений чувств и эмоций. Слишком сухой и рационалистичный, что так не идет ему, не гармонирует с его романтической внешностью. Наверное, это на него Америка повлияла, мысленно вздохнула с сожалением Лина и даже недоуменно пожала плечами.
Вот и сейчас, вместо того чтобы расслабиться хотя бы немного рядом с прекрасной дамой, уделив ей вполне заслуженное внимание после тяжелой и утомительной деловой поездки, он опять весь в работе. Просматривает свои деловые записи и заключенные контракты. Продумывает первоочередные мероприятия, связанные с реализацией этих контрактов. Скучная проза коммерческой жизни.
Конечно, что она для него? Он видит в ней только дисциплинированную, инициативную и исполнительную работницу, с хорошим образованием и прекрасной памятью, не обремененную семьей, способную работать круглые сутки, без стенаний и жалоб. А главное, не допускающую никаких фривольностей и даже легкого кокетства, не претендующую на то, чтобы вывести их отношения за рамки чисто служебных. В общем, идеальный и универсальный помощник владельца и руководителя крупной и быстро развивающейся фирмы. Она одна заменяет собой целый секретариат.
Лина вдруг почувствовала какой-то разнобой между своими размышлениями и своими ощущениями. Как будто что-то постороннее вдруг вторглось в ее жизнь. Уже через секунду Лина осознала, что этим посторонним была мужская ладонь, устроившаяся на ее запястье. Она тревожно замерла, по-прежнему не открывая глаз и прислушиваясь к своим внутренним ощущениям. Пытаясь понять, что произошло, боясь спугнуть это новое и неожиданное в его поведении. Тем более что затянувшееся прикосновение, вызвавшее мгновенный жар во всем теле и перебои в биении сердца, было вскоре дополнено его голосом. Неожиданно теплым и участливым.
— Не переживайте, Лина. Поначалу это всегда так. Потом привыкнете: Как более опытный путешественник, могу дать несколько советов. Если бы вы были мужчиной, я бы посоветовал пару рюмок коньяка. Или виски. Мне тоже это когда-то рекомендовали, когда я первый раз летел над океаном. Тогда я слишком старательно последовал этому совету.
Он явно усмехнулся.
Она открыла глаза и повернула голову, чтобы лучше видеть выражение его лица. Уж не разыгрывает ли он ее? Странно было слышать такое признание от столь сильного мужчины. Душевные слабости — это привилегия женщин. А чтобы мужчина признался в этом женщине — это уж совсем небывалое дело. Или признак большого доверия и близости. Что-то странное происходит с ним сегодня.
— Но, поскольку вы женщина, могу дать другой рецепт, — продолжил добровольный консультант. — Из области психологии. В США модно заниматься аутотренингом. Представьте себе, что это вы управляете самолетом. Что эта машина сливается с вашим телом. Ваше сердце — это ее мотор, ваши руки — ее крылья. И пока вы чувствуете в себе силу, с этим самолетом ничего не случится. Пока вы живете — он тоже будет жив. Мы можем слить нашу энергию воедино — и тогда этот самолет будет вдвое сильнее. Он даже полетит еще быстрее. Я буду держать вас за руку во время полета, чтобы вы лучше чувствовали это слияние энергий. Если вы не против, конечно?
При этом Карл как-то странно смотрел на нее, как будто пытаясь передать глазами гораздо больше, чем говорил. Вот только ответить сразу на его предложение было трудно. В горле все пересохло, язык распух и не помещался во рту, а сердце вообще скакало где-то внизу. И совсем не от страха полета. После его прикосновения это казалось такой мелочью! И еще — она просто не знала, что сказать. Не хотелось произносить какие-то тривиальные глупости…
К счастью, ее спасла стюардесса, вовремя появившаяся с тележкой, уставленной различными емкостями с разноцветными напитками. Лина облизнула пересохшие губы и с трудом произнесла, обращаясь по-английски к миловидной девушке в форменной одежде.
— Мне коньяк, пожалуйста, и апельсиновый сок. — Затем повернулась к Карлу и пояснила: — Решила последовать вашему совету. Если вам это помогло в первом полете, то и мне поможет.
Он как-то застенчиво улыбнулся, смущенно убрал пальцы с ее запястья и заметил:
— Надеюсь. Только не переусердствуйте. Вы мне еще понадобитесь в пути. — И тут же торопливо пояснил, с едва заметной ноткой огорчения: — Как помощница. А пока, как я понял, придется мысленно управлять самолетом в одиночку. Но ничего, я справлюсь. За нас обоих. Будьте спокойны.
2
Лина спустилась на первый этаж, приветливо кивнула охраннику на прощание и вышла из здания, в котором размещался новый офис компании. Все, что было намечено в рабочем календаре на сегодня, было выполнено, так что можно было уйти немного пораньше с работы. Тем более что Карл появится в офисе только завтра. Вот уже несколько месяцев как босс обзавелся новой «игрушкой» — загородным коттеджем на небольшом островке Стокгольмского архипелага — и использует любую возможность, чтобы побывать там и еще больше украсить свое любимое детище. К сожалению, ей самой удалось увидеть эту «драгоценность» только однажды, побывав на вечеринке по поводу новоселья. Естественно, что в связи с островным положением новых владений Карл позаботился и о приобретении небольшого катера, который обычно стоит у причала яхт-клуба среди десятков таких же суденышек в заливе за Национальным музеем. Симпатичный, белого цвета, с довольно вместительной рулевой кабиной, небольшой каютой и с красивым названием «Мечта».
На улице было холодно и ветрено. Лина поплотнее запахнула пальто из верблюжьей шерсти и зарылась носом в меховой воротник. Затем направилась к своему «опелю», стоявшему неподалеку от входа на автостоянке. Особых планов на вечер не было, но можно будет придумать что-нибудь на ходу. Во всяком случае, сидеть дома одной у телевизора совсем не хотелось. Может быть, отправиться…
Однако ее мысли были прерваны внезапно возникшей прямо перед ней мужской фигурой. Она испуганно отпрянула назад.
— Привет, крошка Лина, — прозвучал хриплый и неприятно знакомый голос, раздражающе резанув по нервам. — Куда-то торопишься? — И тут же цепкая рука легла на ее предплечье, блокируя движение. — Надеюсь, ты выкроишь пару минут для старины Моргана? — Его голос звучал нагло и вызывающе, как будто он специально провоцировал конфликт.
На Лину остро пахнуло алкогольным перегаром и еще какой-то гадостью изо рта, окруженного небритой щетиной.
Она попыталась вырваться, но не тут-то было. Слишком сильный для нее противник. Взывать к моральным нормам в общении с этим человеком было бессмысленно. Придется поговорить с ним, как это ни противно, решила она. По крайней мере, выяснить, что ему надо.
— Послушай, Морган. Мы же с тобой давно договорились. Я совершила ошибку когда-то, согласившись встречаться с тобой. Потом поняла, что мы не созданы друг для друга. Скорее, наоборот. Полные антиподы. И ты мне не нужен. Совсем не нужен. Ни тогда, ни сейчас. Я не хочу тебя видеть. Поэтому оставь меня в покое, а то я подниму шум. В здании есть охранник. Он услышит.
— По-моему, кричать совсем не в твоих интересах. Иначе твой босс быстро узнает, что у тебя со мной кое-что было. Ты ведь к нему неравнодушна, не так ли? Я могу предъявить кое-что в качестве
