только удается взять наиболее важные факты из поступающих докладов, снять сливки, так сказать, и дать на калькулятор приблизительную картину метеообстановки. Кроме того, на мне лежала ответственность за станцию и себя самого.
— Но теперь, — Берк наклонился вперед и ткнул пальцем в грудь своего гостя, — теперь на станции находится установка, которая сама получает данные от автонаблюдателей — всех до единого, обрабатывает их и передает на калькулятор, и в конце концов ко мне из установки поступают окончательные результаты, полностью обработанные и должным образом оцененные. На мою долю остается только сведение их в общую картину и передача в Метеоцентр планеты. Кроме того, установка управляет работой электро- и теплостанции, автоматически контролирует все приборы и механизмы. По моим устным командам она делает исправления и ремонтирует повреждения, и у нее имеется отдельная секция для решения теоретических вопросов.
— Что-то вроде маленького оловянного бога, — ядовито прокомментировал Кэри. Его раздражало восхищение, с которым метеоролог говорил о своей машине. Привыкший постоянно быть в центре внимания, Кэри полагал, что хозяину следовало бы заняться своим блестящим остроумным гостем, приехавшим на эту забытую богом метеостанцию, чтобы хоть немного скрасить уединенную жизнь отшельника.
Берк посмотрел на него и усмехнулся.
— Нет, не маленький, — поправил он, — Большой оловянный бог, Кэри.
— Видит все, знает все, рассказывает обо всем, да? Никогда не делает ошибок. Непогрешимый.
— Ты совершенно прав, — согласился Берк с широкой улыбкой на лице.
— Только одних этих качеств недостаточно, чтобы причислить твой Электронный Мозг к лику святых. У него недостает детали неуязвимости! Боги никогда не выходят из строя.
— Электронный Мозг никогда не выходит из строя.
— Брось трепаться, Берк, — усмехнулся Кэри, — Я понимаю, что твой энтузиазм относительно высоких качеств Мозга безграничен, но не следует слишком уж увлекаться. Нет на свете абсолютно совершенной машины. Короткое замыкание, перегоревшая лампа, и где твой любимец? Раз — и нет его. Вышел из строя!
Берк покачал головой.
— В Электронном Мозге нет проводов, — сказал он. — В нем используются лучевые соединения. Что же касается перегоревших ламп, то при этом даже не приостанавливается работа над заданной проблемой. Мозг просто передает задачу в тот узел устройства, который свободен в настоящее время: и тем временем поврежденный узел автоматически ремонтируется. Видишь ли, в этой модели Электронного Мозга нет специализированных узлов, занимающихся решением только какой-то одной узкой проблемы. Любой из отделов Мозга — а всего их двадцать, в два раза больше, чем может потребоваться для нужд метеостанции, — в состоянии исполнить любую работу, начиная с управления работой теплоустановки метеостанции и кончая контролем вычислительного устройства. Если задача, введенная в Мозг, является слишком большой для одного отдела установки, Мозг сам автоматически подключает еще один или несколько отделов, не занятых в этот момент, — и так продолжается до тех пор, пока количества подключенных отделов Мозга не оказывается достаточно для решения задачи.
— Ну, — сказал Кэри, — а что, если возникнет такая проблема, для рассмотрения которой потребуются все отделы установки, и даже полной мощности будет недостаточно для ее успешного решения? Тогда перегрузка машины достигнет такой степени, что она не выдержит и сгорит.
— Ты, я вижу, — ответил Берк, — твердо решил найти слабое место в Электронном Мозге. Ответ на такой вопрос — «нет». Это просто не может случиться. Конечно, теоретически можно придумать такую ситуацию, при которой потребуется одновременная работа всех двадцати независимых отделов Электронного Мозга, и даже всех двадцати будет недостаточно. Если, например, внезапно метеостанция сейчас взлетит в воздух и помчится над горами без всякой видимой причины и объяснения, отдел, занимающийся управлением ее, начнет подключать отдел за отделом, пытаясь найти причины этого необычайного явления. Решение всех остальных задач будет отложено до тех пор, пока Мозг не найдет ответа на этот вопрос. Но даже в этом случае установка не будет перегружена и не сгорит. Она просто займется решением этой проблемы и будет работать до тех пор, пока не выяснит, почему мы мчимся по воздуху и какие маневры нужно проделать, чтобы вернуть метеостанцию к ее надлежащему месту и занятию.
Внезапно Кэри выпрямился и щелкнул пальцами.
— Тогда все очень просто, — засмеялся он. — Я сейчас пойду и скажу твоей машине через механизм ввода устной речи, что мы летим сейчас по воздуху.
Берк разразился громким смехом.
— Кэри, ты просто кретин! — сказал он, задыхаясь от хохота. — Неужели ты думаешь, что конструктор, создавший Электронный Мозг, не принял во внимание возможность неправильной информации? Ты скажешь машине, что мы летим по воздуху, — машина немедленно проведет серию наблюдений и вежливо ответит: «Извините, но ваше заявление неверно», — и забудет об этом.
Глаза Кэри превратились в две щелки, как у кошки, и на щеках выступили красные пятна: но он продолжал улыбаться.
— У Электронного Мозга есть теоретический отдел, — пробормотал он.
— Верно, есть, — ответил Берк, наслаждаясь создавшимся положением, — и ты вполне можешь использовать его. Для этого тебе потребуется только подойти к установке и сказать: «Рассматривается неправильное заявление — метеостанция летит по воздуху», — и Электронный Мозг сейчас же возьмется за работу.
Метеоролог остановился, и Кэри выжидающе посмотрел на него.
— Но, — продолжал ученый, — это заявление будет рассматриваться только теми отделами Мозга, которые не заняты в этот момент работой: и всякий раз, когда в установку будут введены реальные данные, Электронный Мозг будет отбирать у теоретического отделения такое количество отделов, какое необходимо для решения действительно важной задачи.
Берк остановился, глядя с улыбкой на Кэри. Но Кэри промолчал.
— Ну ладно, хватит, Кэри, — сказал, наконец, метеоролог. — Это бесполезно. Ни господь бог, ни человек, ни дьявол не могут помешать моему Электронному Мозгу успешно выполнять свои обязанности.
Глаза Кэри, темные и глубоко посаженные, сверкнули. Несколько долгих минут он сидел и молчал, глядя перед собой, и, наконец, заговорил.
— Я могу сделать это, — сказал он тихо.
— Сделать что? — не понял сначала Берк.
— Я могу вывести из строя твой Электронный Мозг.
— Да брось ты! Не принимай этого так близко к сердцу, Кэри. Что из того, что ты не можешь вставить палку в колеса моей машины? Никто не может сделать этого, не только ты один.
— Я сказал, что могу сделать это.
— Еще раз говорю тебе, это совершенно невозможно. А теперь брось искать слабые места в чем-то, что не имеет их, и давай займемся чем-нибудь другим.
— Я готов поставить пять тысяч кредиток, — сказал Кэри, отчетливо выговаривая каждое слово, — что, если ты оставишь меня наедине с Электронным Мозгом на одну минуту, я полностью выведу его из строя.
— Я не собираюсь грабить тебя, хотя пять тысяч не зарабатываю за год. У тебя, Кэри, есть слабое место: ты совершенно не умеешь проигрывать. А теперь давай забудем об этом.
— Или соглашайся на мои условия, или заткнись, — сказал Кэри.
Берк глубоко вздохнул.
— Послушай, — начал он с нотками гнева в голосе. — Может быть, я нехорошо поступил. Может быть, не следовало заводить тебя насчет непогрешимости Электронного Мозга. Но раз и навсегда забудь о том, что тебе удастся меня запугать. Ведь ты не имеешь ни малейшего представления об устройстве Электронного Мозга, о том, какие технологические чудеса воплощены в установке. Ты просто не можешь представить себе, насколько я уверен в ней. Ты думаешь, что я на какую-то крошечную долю не уверен в ее
