Никогда не должно быть никаких отношений с сеятелями. Сеятели строят свои огороды и используют растущие там растения не только для еды. Они собирают свою еду там, где она растёт, но также сажают её в местах, которые будут удобнее для них, чтобы собирать её там. Они строят стены и крыши из камня и древесины, чтобы защитить то, что они сделали, так же, как делали их далёкие предки. Это было началом перемен, которые в итоге разрушили всё — землю, живых существ, их самих. Теперь ничего не должно меняться, ничего не должно строиться, ничего не должно быть изменено по сравнению со своим естественным состоянием; это кредо странников.
Это знак их силы — они знают, как сделать свою жизнь легче, но игнорируют это знание. Любой из них унаследовал достаточно знаний, чтобы выкапывать из земли горящие камни или естественно дистиллированную органическую жидкость (если, конечно, остались хоть какие-то отложения) и использовать их высокую температуру, чтобы расплавить минералы, содержащие металлы. Они все могут добывать вещества из камней и использовать их для множества различных целей. Они знают, что можно летать к луне и звёздам, и они знают, как это сделать; но они не будут делать этого. Они не будут ещё раз вызывать силы разрушения.
Не только их воспоминания накладывают на них бремя этого кредо. Всюду, где они странствуют, через густые леса и редколесья, или через открытые равнины и пустыни, они видят мрачные результаты. В заросшей лесом долине, где, как они помнят, когда-то стоял город, камни, которые обнажаются в склонах оврагов, пробитых потоком, выглядят неестественно. Они искусственны, иногда с неестественными углами и гранями, которые чудесным образом пережили 2 миллиона лет похороненными. Почва здесь покрыта пятнами и прожилками красного и зелёного цвета в местах, где большие количества металла, который входил в состав искусственных изделий, глубоко окислились до состояния пыли. Территория отвратительно неестественна и заброшена.
В других местах лежат похожие руины, которые смертельны для любого существа, которое проходит рядом. Даже теперь, через 2 миллиона лет, технологическое перепроизводство, созданное их предками, обладает способностью убивать. Здесь ничего не появляется на поверхности, но недалеко внизу лежат разрушенные руины некоей обширной постройки. Естественные силы эрозии и распада были столь велики, что даже под землёй не осталось ничего узнаваемого из первоначальной постройки, но часть сырья всё ещё лежит там, испуская смертоносную силу. Всякий, кто пересечёт эту область, заболевает и умирает. Странники помнят, что это было нечто, связанное с производством энергии.
Вот почему странники презирают недалёких существ, своих дальних родственников, тех, с которыми они делят планету, но которые не обладают знаниями, проистекающими из воспоминаний. Эти существа, вроде сеятелей, постоянно используют свои ум и руки, чтобы изобретать и изготавливать предметы. Они достаточно разумны, чтобы заново придумать способы изготовления вещей, хотя они не помнят, что эти вещи уже были сделаны до них. Всё идёт так, словно целая болезнь начинается вновь и вновь.
Копайте землянку сегодня. Стройте дом завтра. Вырубите лес ради постройки города послезавтра. А затем задушите местность отходами.
Посейте семечко сегодня. Вырубите делянку ради множества семян завтра. Вырубите лес и оросите долину послезавтра. А потом измените глобальный климат.
Сделайте лопату сегодня. Сделайте копьё завтра. Сделайте взрывное устройство послезавтра. А затем мгновенно опалите равнину огнём и оставьте её покрытой отравленными руинами.
Хотя странники сделали своей работой подавление любой деятельности такого рода везде, где они её обнаруживают, они также пользуются её результатами. На далёком севере, куда они идут в тёплое время, они едят пищу, которая выросла на огородах сеятелей. На далёком юге, когда они путешествуют туда вдоль горных хребтов и поднятий между вонючими низменными слизистыми топями, они едят корни и клубни, запасённые в холодных камерах у ульевиков. Парадоксально, что они даже не пробуют решить — люди они, в конце концов, или нет.
Однако вещам свойственно меняться. Это включает не только изготовление вещей и постепенное изменение самой планеты, которое убило их предков. Сама планета время от времени подвергается изменениям, и эти изменения были таковы, что их предки не могли противостоять им. Сила внутри Земли, которая позволяла им узнавать, где был север, и где был юг, пропала, а затем полностью поменяла направление: это был один из факторов.
Та же самая сила используется самими странниками; нечто, какое-то чувство внутри них, позволяет им обнаруживать её и следовать за ней. Однако на протяжении нескольких прошлых поколений она вновь ослабла, и теперь путешествовать между кормовыми землями становится всё труднее и труднее.
Суровая и засушливая среда обитания вынудила социалов эволюционировать в ульевиков — вся индивидуальность у них нивелирована потребностью группы в поиске воды и пищи. Жировой горб на плечах обеспечивает необходимое питание в сезон бескормицы, а тяжёлые веки теперь защищают их глаза от песка. Более длинные ноги позволяют ульевикам передвигаться на большие расстояния.
Путешествующая группа из 15 особей размышляет над этим, сидя во входе в пещеру, глядя на дождь, изливающийся с неба, и вдыхая запахи леса. Эта пещера, а фактически весь этот склон незнаком группе. Они никогда не проходили здесь в прошлые годы, так что они, наверное, сбились с пути. Это не было бы слишком большой проблемой: как только небо прояснится, они определят нужное направление по солнцу и звёздам.
Если небо прояснится.
Опускается ночь, и влажная серость становится темнее. Перед ними встаёт необходимость провести ночь здесь, но, по крайней мере, у них есть укрытие под скалистым навесом.
Когда наступает утро, их остаётся только 12. Ночью что-то вышло из пещеры и забрало остальных троих — что-то, чего не ожидала их коллективная память, что-то с маленькими ногами, похожими на человеческие, которые оставили мокрые отпечатки на камнях.
Оставшиеся в живых идут дальше. Небо пасмурно, но они предпочли бы выбрать дорогу наугад, нежели оставаться в этом месте.
Сам улей — массивная скалоподобная постройка, с вентиляционными трубами и толстыми пористыми стенами, вроде стенок гигантского термитника. Плоские наклонные крыши выступают наружу, давая тень во время дневной жары. Тоннели и шахты под ульем тянутся глубоко вниз в водоносные слои, где пища сохраняется в прохладе благодаря постоянному испарению с мокрых стенок. Влажный воздух с нижних уровней проходит через улей благодаря движению ветра перпендикулярно наружным трубам.
Искатель — крошечный, сморщенный предмет — выродившийся остаток своего предка. Ему не нужны ноги, поскольку его всюду носят, и у него нет ни одной. Ему не нужны руки, поскольку всё делается для него, так что его руки и ладони атрофированы. Ему не нужны ни глаза, ни уши, поскольку единственное чувство, которое он использует, находится глубоко внутри его головы и не имеет никакого наружного органа; так что его глаза и уши заросли кожей и стали незаметными. Это просто голова с носом и ртом, и небольшое тело.
Он прижимается к поверхности огромных рук носителя — бесплодной взрослой самки, которая была
