– Личность, – медленно сказал Пол, – должна развиваться. – Если она останавливается, то становится беспомощной внутри своей общественной модели. Это человек должен помнить всегда. Но если личность развивается, она может изменить свое существование.
Блант кивнул медленно, как старик. Неясно, понял ли он, согласен ли, или он отказался от попытки понимать.
– У каждого будет свое будущее, – сказал он. – Ты так, кажется, им сказал? – Он замолк и впервые посмотрел прямо на Пола. Его глаза немного поблекли. – У них, но не у меня.
– И у тебя, конечно. У тебя была величайшая мечта, но слишком далекая от осуществления. Вот и все.
Блант снова кивнул.
– Не при жизни. Нет.
– Извини, но это так.
– Да, – сказал Блант. Он глубоко вздохнул и выпрямился, – у меня были планы в отношении тебя. Они основывались на невежестве. Я все создал для тебя. – Он взглянул на Кантеле. – Это было похоже на... – он остановился, откинул голову и крепко сжал трость. – Я планировал уйти навсегда после этой ночи, в любом случае.
Он медленно повернулся и немного ссутулился. Затем в нерешительности обернулся на Кантеле.
– Я не допускаю... Нет, – прервал он себя, опять распрямился, словно трость, упиравшаяся в ковер под ногами. Он расправил плечи и какое-то время стоял так, словно помолодел.
– Это была мне наука, – сказал он и отсалютовал Полу своей тростью.
Повернувшись, он вышел. Кантеле сделала чуть заметный жест руками ему вслед, а затем опустила их и глаза. Она стояла с опущенной головой, глядя на ковер у ног, как пленница, склоненная пред копьем незнакомца.
Пол посмотрел на нее:
– Ты любишь его.
– Любила всегда. Очень, – ответила она чуть внятно, не поднимая глаз.
– Тогда глупо оставаться, – сказал Пол.
Она ничего не ответила. Но чуть позже опять заговорила, неуверенно, все еще уставясь в пол:
– Возможно, ты ошибаешься...
– Нет, – ответил Пол. Она не видела вековой боли, которая появилась у него в глазах. – Я никогда не ошибаюсь.
КОНЕЦ РАЗУМА?
