наблюдал за ними гораздо дольше, чем ты, и, соответственно, имел больше возможности, чем кто-либо, разглядеть истину. Потому я не хочу во второй раз оказаться соблазненным и ослепленным нашим желанием принять быстрое и однозначное решение – решение, которое Хэл назвал примитивным.
– Я думаю… – начала Нонна, но тут же замолчала, как только Падма поднял руку с колен.
– Моя ошибка заключалась не только в том, что, принял Иных за тех, кем они на самом деле не являлись, – продолжил старик. – В отличие от вас, я совершил и другую ошибку, мысль о которой преследует меня до сих пор. Из всех экзотов только у меня был шанс, которым я так и не воспользовался, узнать, действительно ли Донал Грим был продуктом эволюционного развития. Теперь, правда, уже слишком поздно, я в этом убежден. Но я так ни разу и не удосужился это проверить, хотя на протяжении последних пяти лет его жизни не раз имел такую возможность. Если бы я это сделал, у нас было бы совершенно определенное мнение относительно него. Я больше не хочу совершать подобных ошибок.
Экзоты переглянулись.
– Падма, – сказала Чевис, – а что ты сам думаешь о способностях Хэла?
На балконе все еще чувствовалось напряжение, установившееся перед тем, как начал говорить Падма.
– Я думаю, он вполне может оказаться кем-то вроде Донала Грима, – ответил он. – Если это так, то мы не можем позволить себе потерять его; по крайней мере, мы можем прямо сейчас выслушать его.
Экзоты снова обменялись взглядами.
– В таком случае, конечно, – согласилась Нонна.
– Итак… – Чевис обвела взглядом присутствующих; все кивком подтвердили свое согласие. – Говори, Хэл. Разумеется, если ты можешь предложить какие-то практические альтернативы нашему плану.
Хэл покачал головой.
– У меня пока нет ответов, – сказал он. – Но я уверен, они найдутся.
– Пока что мы не нашли ни одного, – заметил Алонан. – А ты думаешь, тебе это удастся?
– Да.
– В таком случае, – произнес Алонан, – выходит, что ты просишь, чтобы оба наши мира поверили тебе с закрытыми глазами и взяли на себя весь связанный с этим риск?
Хэл глубоко вздохнул:
– Ну если вы это так воспринимаете…
– Я не знаю, как еще можно это воспринимать, – ответил Алонан. – Неужели ты думаешь, что можешь решить эту проблему один, а нам останется только послушно следовать за тобой, куда бы ты ни повел нас?
– Да. – Хэл твердо взглянул на него. – Я думаю именно так.
– Ну хорошо, – сказала Чевис, – тогда скажи нам, что ты собираешься делать?
– То, над чем я думал в тюремной камере на Гармонии, – ответил Хэл, – прежде всего изучить, что в сложившейся ситуации требуется нашей расе, что для этого нужно сделать, и затем попытаться сделать это.
– Обращаясь к нам за разного рода помощью, – добавил Алонан.
– Если в этом возникнет необходимость, а она определенно возникнет, – пожал плечами Хэл. – И к вам, и ко всем другим, кто заинтересован в решении проблемы.
Сидящая перед ним четверка переглянулась.
– Ты должен дать нам исчерпывающие объяснения, – мягко проговорила Чевис. – Ведь должны же быть у тебя какие-то основания для того, чтобы считать, что ты можешь найти нечто недоступное нам, если это нечто вообще существует.
Хэл посмотрел на нее, потом на Падму, затем перевел взгляд на Нонну и Алонана.
– Мне совершенно непонятно, – начал он сначала медленно, но постепенно его речь становилась все быстрее и эмоциональнее, – почему вы со всеми вашими онтогенетическими расчетами сами не видите того, что происходит под самым вашим носом? От вас требуется лишь бросить взгляд на пятьсот, ну, максимум на тысячу лет назад. Человечество в своем развитии движется вперед – всегда вперед, – творя таким образом историю. Человеческие индивидуальности находятся в постоянном взаимодействии: они конфликтуют, сталкиваются друг с другом и в конечном счете смешиваются, давая некий компромиссный вектор, выражающий суммарную активность. Это похоже на оркестр, где каждый музыкант играет свою партию и при этом старается, чтобы она звучала громче остальных. И если группа медных духовых инструментов вдруг начнет заглушать остальные инструменты, неужели единственным вашим решением будет ликвидация всей группы?
Хэл сделал паузу, но никто не захотел ею воспользоваться.
– А именно это вы и предлагаете, когда говорите о том, что Дорсай должен уничтожить Иных, – продолжил он. – Но это же не правильно! Существует общая задача, объединяющая весь оркестр. Необходимо только выяснить, почему это группа медных вдруг заиграла слишком громко, и, только разобравшись в этом, можно будет наладить игру оркестра. Ничего случайно не происходит. Перед вами конечный результат, следствие каких-то явлений, имевших место в прошлом и причина которых вам пока что неизвестна. Все происходящее объясняется некоей причиной, которую необходимо найти, но будет ли результат, если ищущий не верит в существование предмета поисков. Вот почему, как мне кажется, этим должен заняться я, а не вы; и вот почему вы должны довериться мне, пока я не найду эту причину, а уж тогда вы должны будете прислушаться к моим рекомендациям.
Наконец Хэл замолчал. Экзотов, разумеется, прежде всего интересовала реакция Падмы, но тот сидел молча, с совершенно бесстрастным лицом, по которому невозможно было догадаться, о чем он думает.
– Я думаю, – осторожно начала Чевис, – нам сейчас следует обсудить это между собой, если Хэл соблаговолит покинуть нас.
