Во-первых, Саймон не занимался, подобно Аманде, подпольной работой на одном из миров, контролировавшихся Иными, потому что, во-вторых, идеально подходил для нее.
Он служил на патрульном корабле, который в данный момент находился на Земле, поэтому Саймон мог временно отлучиться.
– Оккупационные войска придумали одеяния для экзотов, – сказал Саймон Хэлу, – что-то вроде униформы, которую навязывают почти насильно – ну ты увидишь. Я сделал копию того, что носила Аманда, но чуть побогаче. С обувью, правда, проблема, но множество экзотов путешествуют туда-сюда по-другим мирам, включая Старую Землю; к тому же некоторые до сих пор носят свою старую обувь.
Он говорил басом, чуть более низким, чем Хэл. В остальном – если учесть разницу в возрасте и степень родства между ними, они очень походили друг на друга.
Саймон, конечно, ниоткуда не мог узнать, что Хэл некогда был Доналом. Он, разумеется, слышал о странной находке: маленький ребенок, один в кабине старинного корабля курьерского типа, который, дрейфуя, оказался поблизости от Древней Земли. Ян прожил достаточно долго, умер когда правнуку было десять лет. Саймон наверняка заметил сходство между Яном и Хэлом.
Но во всяком случае, он ни разу не упомянул о каких-либо умозаключениях по этому поводу. В их внешности имелись явные различия. Саймон был ниже Хэла, плотнее, с более узким лицом и скорее темно- каштановыми, чем черными волосами.
Тем не менее они ощущали свою принадлежность к одной семье – как это всегда было среди Гримов из Форали – с момента их первой встречи тремя годами раньше. А что до внешности, то сходство между ними становилось, как ни странно, наиболее заметным, когда они двигались.
– Спасибо, Саймон, – сказал Хэл. – Кстати, не ответишь мне на один вопрос? Ты здесь уже три года. Что ты думаешь о тех землянах, с кем тебе приходилось иметь дело за это время?
Саймон нахмурился.
– Я представлял их себе другими.
– Да, они отличаются от тех, кто живет на Молодых Мирах. Но мне трудно сказать, чем именно.
Он задумался, складка между бровями стала глубже.
– По-моему они очень хорошо разбираются в том, как приукрасить жизнь; я имею в виду – в вещах. За последние сто лет они превратили Землю в милый, зеленый мир. Но – особенно в течение последнего года или около того – я ощущаю, что они испытывают какое-то подобие голода. Как будто им недостает чего-то, но они не знают, чего именно. Возможно, именно поэтому – хотя и принадлежат к миллиону различных сект, групп и так далее, – все они громадными толпами собираются слушать Рух или кого-нибудь из ее людей. Точно не знаю.
– Саймон, Грим прав, – сказала Аджела. – Несомненно, причина того, что они приходят слушать нас, – некий голод. И они действительно не знают, чего же им не хватает.
– Ну что ж, – произнес Хэл. – Значит, действительно есть перемены. Хорошо. Еще одна причина взглянуть на то, что происходит на Культисе. Да, и как можно скорее.
Он протянул руки, чтобы обнять на прощание Аджелу, которая была ближе всех к нему; но золотоволосая женщина отступила назад.
– Ты не улетишь – я тебе прямо об этом говорю, не встретившись прежде с Тамом.
В голосе прозвучало нечто большее, чем гнев.
– Я, конечно же, не собирался так поступать, – мягко отозвался Хэл. – Могу я поговорить с ним теперь, или он отдыхает?
– Я узнаю, – ответила Аджела все еще резким тоном. Она встала и вышла из комнаты. Вернулась она очень быстро.
– Все в порядке. Ты можешь сейчас увидеть его, Хэл. Аманда, вы не возражаете, если я отведу к Таму только Хэла? Сейчас ему трудно общаться больше чем с одним человеком одновременно.
– Конечно, нет, – ответила Аманда и улыбнулась.
– Спасибо, – Аджела повернулась и направилась к выходу. Хэл последовал за ней. Дверь открылась и снова закрылась за ними.
Войдя в соседнюю комнату, Хэл внезапно очутился в полумраке. На мгновение это озадачило его, но он вспомнил, что здесь, в комнатах Тама, освещение всегда соответствовало смене дня и ночи внизу, на поверхности Земли под Энциклопедией.
В остальном сама комната выглядела так же, как всегда: наполовину – кабинет, наполовину поляна в лесу, с небольшим ручейком, пересекавшим ее. Неподалеку от ручейка стояли старомодные огромные кресла, и в одном из них сидел Там; впрочем, кресло скорее походило на кровать. Там был одет как обычно: сорочка, брюки и куртка. Только на этот раз его колени покрывал красно-белый плед, казавшийся в этом полумраке слишком ярким.
Хэл заметил, как Там повел указательным пальцем вбок; Аджела поспешно подошла, взяла плед и унесла его куда-то за деревья. Только тогда Хэл узнал в пледе плащ межпланетного корреспондента, который Там по праву носил до того, как оказался в Энциклопедии.
Хэл посмотрел старику в глаза и впервые увидел в них неподвижность. Неподвижность, которая отдавалась эхом, словно звук тяжелого удара, прокатившийся по многочисленным залам старинного замка. Хэл почему-то вспомнил короля Артура Пендрагона из «Королевских идиллий» Альфреда Теннисона. Комната внезапно сделалась еще темнее, подобно сумрачной картине последней битве на побережье, описанной в теннисоновских строках.
