— Возможно, он идет по чьим-то горячим следам,— согласился Фрэнк.— И не хочет засвечиваться.
Внизу они наткнулись на тетю Гертруду, пребывающую в настоящей панике.
— Звонил Элмер. Он приезжает завтра в восемь утра!
— Замечательно! — воскликнул Джо, улыбаясь во весь рот.
— Но мы не ждали его так скоро. Ведь надо еще приготовить для него комнату и…
— Тетечка, не волнуйся! Завтра утром у тебя будет на это достаточно времени. Мы поедем встречать гостя, а ты наведешь в доме порядок.
На следующее утро, приехав на автовокзал, братья запарковали машину и заглянули в зал ожидания. Там было многолюдно, однако Элмера Харди — этакого романтического героя периода великих географических открытий — узнать было нетрудно. Его бронзовая от загара кожа, огромная грива волос, густая борода и грубая матросская одежда сразу бросались в глаза.
— Дядя Элмер! — окликнул его Фрэнк. Мужчина повернул голову, лицо его расплылось в улыбке.
— Вы — Фрэнк и Джо,— сказал он, выбираясь из толпы и направляясь им навстречу. Правая рука у него была на перевязи, так что он протянул им левую. Отступив немного назад, гость оглядел братьев с головы до ног.
— Ну, срази меня болт ватерштага! Просто не верится, что передо мной сыновья Фентона. Да вы уже совсем взрослые.
— Мы страшно рады познакомиться с вами, дядя Элмер. Из рассказов тети Гертруды мы знаем, что вы стали настоящей семейной легендой.
— Ну что вы! Зовите меня просто Элмер. Ничего легендарного во мне нет. Я всего-навсего старый морской волк.
— Вы сломали руку? — с участием спросил Фрэнк.
— Нет, растянул. Неудачно поднял рюкзак. Неловко просить вас об этом, но раз уж вы заговорили о моей руке, помогите мне, пожалуйста, с багажом.
— С удовольствием! — ответил Джо.
В багажном отделении Элмер ткнул пальцем в громаднейший брезентовый мешок, на котором было написано его имя.
— Вот этот.
— Ничего себе! — воскликнул Джо.— Держу пари, он занял половину автобуса.
Элмер засмеялся.
— Нет, ты ошибся, всего лишь четвертую его часть.
Фрэнк и Джо, дотащив мешок до машины, положили его на заднее сиденье и повезли гостя домой.
Элмер очень тепло поздоровался с Лаурой Харди и тетей Гертрудой и нежно поцеловал каждую из них в щеку. При этом на глаза его навернулись слезы.
Тетя Гертруда приготовила обильный завтрак, и Элмер с большим аппетитом принялся его уплетать. О своем прошлом он говорил неохотно, да и то лишь в общих чертах.
— Бывали хорошие времена, бывали и плохие,— вздохнул он.— Как в жизни любого человека. Теперь я уж далеко не молод, и последние несколько лет только и думал о том, как бы повидать родных. Подумать только: я — родственник знаменитого Фентона Харди! Страшно жаль, что его сейчас нет. Ну, хватит обо мне. Расскажите, как вы жили все эти годы.
Немного посидев вместе со всеми, Фрэнк и Джо извинились и ушли: им было нужно повидать Тони.
Тони вполне оправился, и доктор разрешил ему встать с постели, вот он и ходил из угла в угол.
— Мне наплевать, позвонит ли мне мистер Соло и предложит ли он мне какую-нибудь компенсацию,— кипятился он.— Все равно я считаю, что это дело рук циркачей!
Сидевший на диване Биф Хупер поддержал Гони.
— Я полностью с тобой согласен!
— Даже если кита украл кто-то из циркачей,— сказал Фрэнк,— из этого не следует, что мистер Соло принимал в этом какое-то участие. Конечно, он человек нервный — а ваш кит отнимал у него зрителей,— но тем не менее вполне порядочный.
— Возможно,— согласился Биф.— Но что касается громилы Фелсена, а уж тем более Боко и Рембрандта, то они отнюдь не похожи на симпатичных вожаков юных бойскаутов.
— Догадки и предположения — неотъемлемая часть работы сыщика,— сказал Фрэнк.— Но сейчас нам нужны факты. Только факты!
— О каких это фактах вы здесь говорите? — раздался с лестницы знакомый голос, и в комнату вкатился Чет.
— Ребята, представляю вам Честертона Великого! — делая широкий жест рукой, провозгласил он.
Биф и Тони, а также братья Харди зааплодировали. Чет отвесил глубокий поклон и, пройдя в другой конец комнаты, устало рухнул в кресло.
— У-уф! Только что съел на завтрак дюжину блинов! — Он погладил живот и закатил глаза.
В комнату вошла миссис Прито. В руках у нее был поднос, на котором лежали две только что испеченные пиццы: одна с грибами, а другая с колбасой.
— Я подумала, что вы не прочь подкрепиться,— улыбнулась она.
— Еще бы! — воскликнул Биф.
Пока он помогал миссис Прито разрезать пиццу, Тони открыл несколько бутылок содовой воды.
— Чет! Ты как насчет пиццы? — спросила миссис Прито.
— Никак не могу! — простонал он.— Только если малюсенький кусочек — для поддержания сил.— И он положил себе на тарелку самый большой кусок.
Ребята ели молча. Вдруг, оторвавшись от куска горячей пиццы, Фрэнк поднял глаза.
— Я только что вспомнил одну вещь про Боко.— И он рассказал друзьям о странной татуировке на руке клоуна.— Как вы считаете, между татуировкой на руке Боко и пропавшим китом может быть какая-то связь?
— Скорее всего, это просто совпадение,— пожал плечами Биф.
— Ты знаешь,— сказал Джо,— на груди у Рембрандта тоже изображен кит. Так что получается уже три кита.
— И все-таки это совпадение,— с сомнением произнес Тони.— Люди накалывают на свое тело самые разные узоры и картинки. Почему бы им не изобразить и кита?!
— Но…— упорно стоял на своем Джо,— три кита…
— Четыре кита! — вскакивая, выкрикнул вдруг Чет.
Все молча уставились на него.
— Фрэнк, ты же говорил, что на записке, которую получил Р.-Р. Данн и в которой ему предлагали купить «Белый талисман», стояла подпись «Сейвал»?
— Говорил. Ну и что?
— Ведь сейвал — это тоже кит!
ПОТАСОВКА
— Откуда ты знаешь? — с удивлением спросил Фрэнк.
— Я знаю это, потому что занимаюсь резьбой по кости,— гордо произнес Чет,— Увлекшись ею, я узнал массу разных вещей. А если изучаешь искусство резьбы по пластинам китового уса, то невольно узнаешь многое и о китах.
— Это само собой разумеется, — сказал Джо.— Давай, Чет, ближе к делу.
Будучи единственным человеком в комнате, знающим ответ на загадку, Чет наслаждался своим положением и поэтому не спешил.
