Какой ужас! — возмутилась Катрин. — Но кто мог…
А кто всего две минуты назад грозился убить меня? — воскликнул Дуг, вытирая лицо салфеткой.
Ян не стал бы… — начала Катрин.
Почему ты вечно защищаешь его? — разозлился Дуг. — Я-то знаю, что вы были близкими друзьями, но ты уверяла меня, что между вами все кончено!
Так и есть, но я ведь хорошо знаю, что он собой представляет! Он никогда не стал бы вредить тебе. Может, кто-то просто неудачно пошутил.
— А мне вовсе не смешно, у меня до сих пор горит язык.
Катрин взяла его за руку.
Пойдем со мной в кухню, я дам тебе кубик льда. Обойдя стол, Фрэнк уселся на пустой стул рядом с Джо.
Ты заметил что-нибудь? — спросил он его тихо. Джо недовольно сморщил лоб.
— Абсолютно ничего. Я следил за тем, чтобы Дуг и Ян не разбили тарелки о головы друг друга. А ты видел что-нибудь?
Тоже ничего. Интересно, мог ли это Ян незаметно плеснуть соус на спагетти Дуга?
Все может быть. — Джо с сомнением покачал головой. — Но тогда он должен был проделать это молниеносно. Кто еще мог это сделать? Поблизости сидели только Катрин, Филипп и Калед.
Кого-то ты забыл, — улыбнулся Фрэнк. Джо с недоумением уставился на него.
Кого?
— Себя самого, — Фрэнк улыбнулся и шутливо толкнул его локтем.
Прежде чем Джо успел парировать эту шутку, к столу вернулась Катрин.
— Джо, Фрэнк, — сказала она. — Вы даже не попробовали кускус. Вам что — не нравится здешняя стряпня?
Вернувшись на свое место, Фрэнк тут же вооружился вилкой, но для начала попробовал лишь крохотный кусочек. Сидящий напротив него Джо сделал то же самое.
Шутник — кем бы он ни был — избрал своей мишенью, вероятно, только Дуга. Но кто знает — он мог попутно плеснуть соус и в другие тарелки. Братья рисковать не хотели.
После ужина было еще довольно светло, поэтому решили поиграть в волейбол. Джо с Яном оказались в одной команде, а Дуг и Фрэнк — в другой. Играли с полной отдачей, не давая спуску противникам; особенно изощрялись Ян и Дуг: они старались ударить друг друга мячом в лицо или живот, даже если при этом теряли очко.
Кончилось все это тем, что капитан команды, парень с Гавайских островов по имени Кана, остановил игру.
Если вы собираетесь сводить друг с другом счеты, играйте один на один. А здесь команда — либо играйте как следует, либо уходите.
Ты скажи это знаменитому спортсмену, — заявил Ян. — Это он начал.
Кана раздраженно фыркнул:
— Меня совершенно не интересует, кто начал, но разговор на этом прекращаем. Вам ясно?
После этого соперники поостыли.
Игра закончилась победой команды, в которой играл Ян. Он так открыто злорадствовал по этому поводу, что Дуг готов был сжевать от злости сетку. И прежде чем» он и Ян завелись снова, братья подхватили Дуга под руки и силком увели на виллу.
После этого Фрэнк и Джо пошли к себе в комнату и, подбросив монетку, разыграли, кому из них первому идти в душ. Выиграл Джо. Пока он мылся, Фрэнк начал делать заметки о том, что случилось за день, но тут в дверь кто-то постучал.
Это явился Дуг.
Мне надо поговорить с вами, — заявил он и уселся на краешек кровати. — Дело в том, что все эти неприятности ужасно действуют мне на нервы. Мне нужно готовиться к соревнованиям, а я вместо этого только и думаю, какой еще гадости мне ждать и от кого. Вы с Джо должны мне как-то помочь.
Но ведь мы только что приехали, — напомнил ему Фрэнк.
— Да я знаю, знаю. Я ведь не упрекаю тебя и не прошу, чтобы вы подставляли себя под удар, но если вам все это не остановить, мне придется действовать как-то самому.
— А что, например, ты можешь предпринять?
Дуг хрустнул костяшками пальцев.
— Откровенно говоря, я и сам не знаю. Может, для начала сообщу в прессу о том, что здесь происходит. Я, правда, не могу сказать, кто, по моему мнению, стоит за всем этим, у меня нет никаких доказательств, но ведь все и так совершенно очевидно!
Ты имеешь в виду Яна? — спросил Фрэнк.
Кого же еще? Ведь он…
Раздался громкий стук в дверь, и они услышали взволнованный голос Катрин. Она позвала:
— Джо, Фрэнк!
Подскочив к двери, Фрэнк распахнул ее. Катрин схватила его за руку и повела по коридору. Дуг шел по пятам. У самой лестницы она остановилась — здесь все было заставлено стульями, а на площадке, возле самых ступеней, проступало какое-то влажное пятно.
— Видите? — спросила она. — Сначала мое внимание привлек запах.
Фрэнк принюхался, а затем, опустившись на колени, потрогал пятно.
— Мастика? — спросил он.
Она кивнула.
— Если бы я поднялась по лестнице чуть позже, или если бы кто-нибудь прошел здесь…
Фрэнк уже мысленно представлял себе, как кто-нибудь, наступив на скользкое пятно, кубарем скатился бы по лестнице вниз.
Тогда не избежать бы нам несчастного случая, — сказал он. — А где у вас обычно хранится эта мастика?
Внизу в кладовке.
Ее запирают?
Да нет. Мне это в голову никогда не приходило. Здесь ведь все свои.
Фрэнк помрачнел.
— Я бы этого не сказал, — заявил он. — Я думаю, лучше поскорее отскрести мастику, прежде чем кому-либо вздумается воспользоваться этой лестницей.
В этот момент к ним подошел Джо, и общими усилиями они в рекордно быстрое время счистили мастику с пола. А потом, прежде чем отправиться спать, братья обошли тихие коридоры виллы. Они опасались, что обнаружат ловушки где-нибудь еще, но все оказалось в порядке. Видимо, на сегодня неизвестный пакостник свою гнусную работу закончил.
Позавтракав, Фрэнк поднялся из-за стола со словами:
Пойду поищу Катрин, хочу спросить ее, как добраться в город и обменять на наличные наши чеки.
Ладно, — отозвался Джо. — А я пока поднимусь наверх и возьму список того, что нам надо купить. Встретимся на террасе.
Дверь в кабинет Катрин оказалась открытой. Фрэнк собрался было войти, но остановился: Катрин разговаривала с бородачом, которого Фрэнк видел накануне беседующим с двумя кровельщиками. Катрин, однако, заметила его и жестом пригласила войти.
— Эмиль, — сказала она, — это — Фрэнк Харди, один из частных сыщиков, о которых я тебе уже говорила. А это, — обратилась она к Фрэнку, — Эмиль Молитор, лучший друг моего покойного дяди.
— Надеюсь, милая, и твой тоже, — сказал мужчина.
Он протянул руку Фрэнку, а тот вспомнил вдруг проспекты, на которые обратил внимание в студии.
Молитор? — переспросил он. — Галерея Молитор в Париже?
Верно, — ответил Молитор. Казалось, замечание Фрэнка удивило и насторожило его.
Эмиль занимался скульптурами и гравюрами дяди, — объяснила Катрин. — Жак, бывало, говорил, что
