— Вы кого-нибудь ищете? — спросил он.
— Конечно, — ответил Брайен, прежде чем Джим успел вмешаться, — честного английского капитана и корабль, который доставит нас в Англию.
— Английского! — послышался злобный возглас из толпы.
— Здесь не найти англичан! — жестко сказал вожак. — Мы все здесь французы, господа рыцари! — Он вдруг хитро посмотрел на них: — Или это вы англичане?
— Шотландцы и англичане! — ответил Джим, прежде чем Брайен успел вновь заговорить. — Мы те, кто удостоился чести от короля Иоанна и только что окончил переговоры с ним. Теперь мы должны выполнить свой долг перед ним и вернуться в Англию, такова наша цель. Но это секретное дело, которое не вам обсуждать.
Слова Джима, как он и предполагал, не оскорбили рябого. Это была обычная манера рыцаря — задрать нос и заявить, что простолюдин не поймет, или ничего не объяснять, потому что тот не имеет права знать. Это, похоже, полностью удовлетворило моряка.
— Тем не менее, сэр, — сказал рябой теперь уже вполне вежливым тоном, — как я сказал, среди нас нет англичан. И сегодня вы не найдете француза, который согласится переправить вас через Английский канал, да и завтра тоже. Говорят, со дня на день начнется вторжение. Не знаю, как именно вы туда попадете, но вам лучше поторопиться. Ну а мы вернемся к нашей выпивке.
— Удивляюсь я, — сказал Джим, — как это вы, французские шкиперы, так спокойно оставляете свои корабли без всякой охраны. А что если кто-нибудь украдет один из них?
Рябой моряк удивленно уставился на Джима. Это был совсем не подходящий для рыцаря вопрос. Сама мысль, что рыцарь или даже обычный человек скажет «удивляюсь», никому и в голову не пришла бы. Затем рябой рассмеялся:
— Это Брест, сэр рыцарь. Для того чтобы выйти в открытое море, надо пройти брестский рейд. Никто, не зная местного рейда, не сможет вывести отсюда корабль, не выбросив его на берег или не налетев на камни. А те, кто может безопасно вывести корабль в море, французы и некоторые англичане, нам хорошо известны. Если кто и попробует совершить это, он будет пойман на полпути и не сможет сбежать, а мы узнаем, кто это сделал, в ту же минуту, как корабль отплывет. Желаем вам хорошего вечера, господа рыцари, — сказал он и, развернувшись на каблуках, последовал за своими товарищами, которые уже поднимались по склону к постоялым дворам и к выпивке, которую оставили.
— Хм, Брайен, знаешь, я кое-что забыл, — сказал Джим. — Помнишь, мы налетели на камень во время нашего последнего путешествия в Брест, хотя у нас был шкипер, который знал путь или, по крайней мере, считал, что знает?
— Хорошо помню, — ответил Брайен. — Однако Жиль все еще с нами и способен превратиться в тюленя, если возникнут трудности. Разве он не сможет опять снять нас с камня?
— Ты забываешь, — сказал Джим, — что мы в тот раз совсем легонько задели камень. Засядь мы покрепче, и потребовался бы еще один корабль, чтобы стянуть нас оттуда, если это вообще удалось бы сделать, — корабль потонет в ту же минуту, как его снимут с камня и в пробоину в борту хлынет вода.
— Ха! Понятно, — ответил Брайен.
— Ну, — проговорил Джим, — несмотря на то что сказал этот человек, не будет вреда, если мы проверим остальные корабли и посмотрим, нет ли там английских моряков. Если нет, то надо поскорее вернуться к Секоху и Жилю и решить, что делать дальше.
— Джеймс, — сказал Брайен, когда они снова двинулись вдоль причала, — извини, если я задам тебе вопрос из области, в которую не должен вмешиваться, но разве ты не можешь вернуть нас в Англию магическим путем?
— Возможно, — ответил Джим, — но здесь имеются два обстоятельства. Во-первых, я не знаю, смогу ли перенести нас так далеко. Во-вторых, я не знаю, сколько магической силы у меня осталось.
— Я не понимаю, Джеймс, — нахмурился Брайен. — Каролинус меня перенес…
— Каролинус мог это сделать, — перебил его Джим, — но ты и все остальные должны понимать, насколько его магия сильнее моей. Это очень большое расстояние.
— Не понимаю, — сказал Брайен, — магия — это всегда магия, разве нет?
— Тогда давай так, — начал объяснять Джим. — Мне позволили использовать больше магии, чем я имел право. Боюсь, я уже дошел до грани, если не переступил ее, поспешно переправив нас сюда, к докам. В действительности я хотел избежать использования магии, пока мы не окажемся опять в моем замке. Тогда я узнаю у Каролинуса, сколько магии у меня еще осталось.
Брайен кивнул. Израсходовать больше, чем можно себе позволить. Это было то, что он хорошо понимал.
Они закончили осмотр лодок, но так и не нашли земляков-англичан. Имелись еще и другие лодки, причаленные к буям в море. Но Джим не видел возможности добраться до них и не заметил там признаков жизни. Они повернулись и отправились назад, чтобы присоединиться к Жилю и Секоху.
— Что-нибудь случилось? — спросил Джим, когда они подошли достаточно близко.
— Ничего! — откликнулся Жиль. — Было чертовски скучно! Более того, Джеймс, ты знаешь, что этот человек-дракон не знает даже простейших вещей, не имеет представления о том, как держать меч или кинжал, не говоря уже о том, как ими пользоваться? Я не думаю, что от него будет какой-то толк, если на нас нападут грабители.
Секох выглядел пристыженным таким заявлением.
— Нельзя его в этом винить. Жиль, — сказал Джим. — В конце концов, он никогда раньше не держал в руках оружия.
— Хорошенькое дельце! — воскликнул Жиль. — Вы нашли корабль?
— Мы нет, — сказал Брайен, опередив Джима, — а Дэффид еще не возвращался?
— Нет, — ответил Жиль, — а солнце уже близится к горизонту.
— Да, — согласился Джим, — ему надо скорее возвращаться. И если он не…
— Вон он! — воскликнул Секох, перебив Джима. — И с ним кто-то еще. Мы не заметили их раньше, потому что они были за теми квадратными штуковинами, которые сложены вон там.
— Наверно, тюки с товарами, — сказал Джим, прищурившись от заходящего солнца. — Во всяком случае, он будет здесь через минуту. А тем временем, Жиль, ты должен кое-что понять насчет Секоха. Предположим, например, тебя вдруг превратили в дракона…
— Джеймс! — испуганно воскликнул Жиль.
—О, я не собираюсь этого делать, — успокоил его Джим, — я никогда ни во что не превращаю своих друзей, разве что для спасения их жизни или чего-нибудь в этом роде. Именно по этой причине я и превратил Секоха в человека и собираюсь немедленно превратить его обратно в дракона, как только это станет для него безопасно. Ему нравится быть человеком не больше, чем тебе драконом. Но подумай сам. Если тебя превратить в дракона, ты ведь будешь не кто иной, как невежа в использовании когтей и зубов.
— Не вижу, зачем мне это надо, — пробормотал Жиль, — но во всяком случае я не хочу становиться драконом, даже для того, чтобы спасти свою жизнь.
К этому моменту Дэффид и мужчина, который был на голову ниже его, хотя так же строен и жилист, подошли к ним. У нового знакомого Дэффида были обветренные лицо и руки и валкая морская походка; Дэффид и его спутник подошли теперь достаточно близко, чтобы Джим мог вежливо проигнорировать Жиля.
— Дэффид! — позвал он, когда до них оставалось с дюжину шагов. — Так ты нашел нам англичанина!
— Нет, сэр рыцарь! — громким голосом отрезал пришедший с Дэффидом человек. — Здесь нет англичан! Я француз!
Заканчивая свою речь, он подошел уже достаточно близко к Жилю, Брайену, Джиму и Секоху, чтобы понизить голос. Они с Дэффидом остановились.
— Сэр рыцарь хочет меня убить? — сказал он мягко. — Кроме того, что я потеряю свою лодку, не считая всего прочего, что может со мной случиться?
— О, прошу меня извинить. — Джим понизил голос.
— Я рожден от англичанина и вырос в Англии. Но я знаю здешние места так же хорошо, как Пять
