лошадей.
Доски были связаны между собой, а не сбиты, и Джим увидел сквозь щель, что рулевое весло закреплено в таком положении, чтобы корабль следовал точно по ровному попутному ветру.
В укрытии хватало места, чтобы там встал Дэффид, повесив перед собой на гвоздь колчан со стрелами. Он мог стрелять оттуда как вперед, так и по сторонам через восемь длинных щелей от пяти до восьми дюймов шириной. Сейчас Дэффид стоял, держа в руках лук с наложенной стрелой, но в приближающегося неприятеля пока не стрелял.
Четыре моряка повернулись, когда Джим, Брайен и Жиль выбрались к ним; Эдуард удивленно уставился на Джима и застыл, разглядев герб на висящем на его левом плече щите. Команда, как и он, повернувшаяся на звук, увидя такую реакцию своего шкипера, тоже посмотрела на Джима и тоже застыла, переводя взгляд с лица на щит и обратно, наполовину озадаченно, наполовину со страхом. Джим открыл было рот, чтобы заговорить со шкипером, но тот его опередил.
— Милорд! — воскликнул он. — Я не знал… милорд и в самом деле Рыцарь-Дракон?
— Да, — сказал Джим, — только я не ожидал, что ты узнаешь меня.
— Я более англичанин, чем француз, милорд, — ответил Эдуард, — но даже если бы я был обыкновенным французом, не мог бы не слышать о Рыцаре-Драконе, молва о деяниях которого достигла по крайней мере этой части Франции. Этот герб хорошо известен здесь, так же как и в Англии. Если я не ошибаюсь, милорд и раньше бывал на французской земле?
— Да, — сказал Джим, — и эти рыцари вместе со мной. О них ты тоже слышал?
Эдуард посмотрел на щиты Брайена и Жиля, потом перевел удивленный взгляд на Дэффида, который, не обращая на него внимания, сосредоточился глядя прямо перед собой, в щель защитного сооружения. Эдуард снова взглянул на Джима. На его лице появилось странное выражение.
— Маг — сказал он, — для меня честь хоть раз в жизни встретиться со всеми вами, пусть даже в такой момент. Но особая честь встретить волшебника такого ранга и такой репутации.
— Не следует обращаться ко мне как к магу, — устало проговорил Джим. Сколько раз и скольким уже людям он пытался это объяснить? — Как у волшебника у меня очень низкий ранг. Обращение «маг» относится к тем кто достиг самого высокого ранга. Ты можешь обращаться как к магу к Каролинусу, моему учителю, и будешь прав; ты мог бы так обращаться к Мерлину, если бы жил в его время. Обращайся ко мне просто «милорд», как и раньше.
— Как милорд пожелает, — ответил Эдуард. — И все равно я счастлив находиться среди таких легендарных рыцарей. Это дает мне надежду, что мы все же победим.
— Не стоит ожидать слишком многого, — сказал Джим, — в конце концов, мы всего лишь люди и не в силах сделать невозможное. Возможно, этот Кровавые Сапоги осилит нас, точно так же, как это сделали бы латники, если бы Секох не превратился обратно в дракона.
— Вот тогда-то я и заподозрил, что милорд не простой смертный, — сказал Эдуард. — А разве драконы могут превращаться в людей и обратно, как оборотни? Я этого не знал.
— Нет без посторонней помощи они этого не могут — сказал Джим. — Но раз уж разговор коснулся Секоха, то ты видел, как он только что улетел; я послал его посмотреть, не найдет ли он помощи от другие драконов. Я не знаю, на что мы можем рассчитывать без этой помощи.
— Сначала у меня вообще не было надежды… — начал Эдуард, но его прервал глухой стук, который, казалось, раздался прямо у него за спиной.
— У них, похоже, есть лишние стрелы для арбалетов, — прокомментировал Дэффид, не отрывая взгляда от щели перед собой. — У меня стрел менее тридцати, и каждая должна убрать их человека, потому что, когда они кончатся, я буду уже не лучником, а просто еще одним человеком с ножом.
— Почему же ты тогда не стреляешь? — спросил Эдуард.
Не проронив ни слова, Дэффид указал на доску, которая покрывала его убежище. Острый металлический наконечник стрелы дюйма на полтора высовывался из доски. Эдуард тихо выругался.
— И это через двойную толщину! — сказал он. — С близкого расстояния они пробьют доску насквозь. Но почему ты не стреляешь в ответ, лучник?
— Ты не заметил, что стрела ударила сверху вниз? Она взлетела настолько высоко, насколько ее сумел пустить арбалетчик, и все равно не упала точно. Она так глубоко вошла в дерево больше из-за силы падения, чем из-за своей первоначальной силы. Но то, что падает сверху, когда-нибудь прилетит и снизу, и это правда, что с близкого расстояния она не только пробьет доску, но и пролетит насквозь. Это мощное оружие, арбалет, хотя медленное и неуклюжее. А почему я не стреляю, посмотри сам, шкипер. — Дэффид немного подался назад, а Эдуард сделал шаг вперед и заглянул в бойницу.
— Клянусь всеми святыми! — воскликнул шкипер. — Он все еще на том же расстоянии от нас.
— Вот именно, — сказал Дэффид. — Сейчас отсюда, с моим луком и умением, я могу попасть в любого на том корабле, но не уверен, что убью того, в кого целился. А раз у меня, как я уже сказал, менее тридцати стрел, я попридержу их, пока каждая не сможет выполнить свою задачу. Займись своим кораблем, мастер шкипер, а работу лучника оставь мне.
Эдуард отступил:
— Конечно, прости меня за мое нетерпение, мастер лучник.
— Извинения приняты, — сказал Дэффид, опять уставившись в бойницу. — Я начну стрелять, как только буду к этому готов.
Эдуард повернулся к остальным:
— Нам всем лучше укрыться, пока они не подойдут поближе. При таком легком бризе мой корабль не может двигаться быстрее, а даже если бы и мог, Кровавые Сапоги все равно плывет еще быстрей. Его корабль больше нашего, его паруса больше наших, и его корпус быстрее движется по воде.
Смысл этих слов был настолько ясен, что никто ничего не сказал в ответ. Джим, Брайен и Жиль, так же как и Эдуард с тремя членами своей команды, вернулись к носовой рубке, спустились на нижнюю палубу и сели, прислонившись спиной к трехфутовой стене рубки и сделавшись таким образом невидимыми для арбалетчиков.
Брайен снял шлем. Джим и Жиль последовали его примеру. Забрала у них были все время подняты, но без шлема намного удобнее, чем в шлеме с поднятым забралом.
— Ну, мастер шкипер, — сказал Брайен, — настало время рассказать, сколько, по-твоему, человек находится на напавшем на нас корабле, какое оружие и доспехи у них имеются и как они собираются попасть к нам на борт, если мы не переберемся к ним сами.
Глава 25
Эдуард с минуту внимательно смотрел на него.
— На мгновение, сэр рыцарь, я забыл, кто вы такие, — сказал он. — Конечно же, только паладин может говорить о высадке на борт корабля с таким многочисленным противником, как этот.
— Ну ладно! — довольно резко проговорил Брайен. — Ты собирался высказать нам свои предположения о численности этого противника и о других вещах, о которых я спросил.
— Я уже высказал свои предположения раньше, — сказал Эдуард, — но раз так, повторю. Я подозреваю, что у него на борту человек двадцать — тридцать, в основном шотландцы, как и он сам. Он единственный рыцарь на борту, остальные одеты и вооружены как попало, от кинжалов до копий. Сам он, говорят, носит тяжелый, длинный двуручный меч, который называется каким-то странным шотландским словом, клай… клид…
— Клаехиа мор, — хрипло проговорил Брайен, — обычными словами его можно назвать «великий меч».
— Точно, — сказал Эдуард. — Он просто гигант в сравнении с остальными, и говорят, когда он сражается с этим мечом, никому не устоять против него.
— Ха! — сказал Брайен. — Есть способы со щитом и палашом противостоять такому оружию. Может быть, я покажу сегодня некоторые из них вам и ему.
Их разговор был прерван несколькими глухими ударами воткнувшихся в укрытие вокруг Дэффида арбалетных стрел. Джим, который теперь прислушивался, тоже три раза слышал звуки на носу. Жиль развернулся там, где сидел, прислонясь спиной к стенке рубки, и приподнял голову, чтобы взглянуть в сторону носа.
— Дэффида задело, — сказал он.
