Вокруг фонтана, опершись спинами о стволы пальм, сидели молодые парни. Они почти не двигались. Некоторые, похоже, спали, а остальные смотрели куда-то вдаль, поглощенные своими мыслями. Перед каждым стоял поднос с едой, но лишь двое-трое лениво тянулись к своему подносу, чтобы отправить в рот какую-то кроху.
В комнате находились и женщины, все в длинных одеяниях из тонкого полупрозрачного шелка. В отличие от мужчин, женщины не пренебрегали едой. Собравшись группками, они не только без стеснения поглощали пищу, но и тараторили на всю комнату. Одна из женщин – по-видимому, отделившаяся от какой- то группы – обходила притулившихся у деревьев людей. Подойдя к одному, поднимала его голову за подбородок, что-то шептала и, умело ускользнув от протянутых к ней рук, переходила к другому.
– Что за кругляшки едят эти женщины? – спросил Брайен.
– Бараньи глаза, – ответил Келб.
– Ничего себе! – В голосе Брайена послышался интерес. – Любопытно, каковы они на вкус. А что там еще за кишки?
– Бараньи внутренности, начиненные рисом, сахаром, корицей и другими специями, – пояснил Келб.
– Вот это да! Овечья требуха! Любимая еда шотландцев. Шотландцы участвовали в первых крестовых походах. Наверное, не обходили вниманием местных женщин... – Брайен замолчал. После небольшой паузы он продолжил:
– Не очень-то аппетитно едят эти женщины. Лезут руками в одно блюдо. Сами едят, подкармливают друг друга, да и о парнях не забывают.
Что правда, то правда. Джим заметил, как теперь другая женщина, отделившись от своей группы, обходила впавших в беспамятство мужчин. Она останавливалась перед каждым и по своему усмотрению, то скатывала из лежащей на подносе пищи маленький шарик и запихивала его в рот едоку, то просто шлепала очередного парня по щеке и переходила к другому. По-видимому, женщины играли роль гурий, ублажающих попавших в рай праведников.
Келб пересек комнату и подошел к стене. Никакой двери видно не было. Келб двинулся вдоль стены, опустив голову. Он что-то вынюхивал в песчаном полу. Наконец Келб остановился, повернулся к стене и начал энергично рыть передними лапами песок, по-собачьи отбрасывая его назад. В полу показалась панель, выложенная из глазированных изразцов. Голубые и белые плитки панели чередовались в шахматном порядке.
Келб надавил лапой на одну из голубых плиток. Прежде невидимая глазу, уходившая в песок вертикальная каменная плита отошла вниз, и открылось прямоугольное отверстие.
– Мы у потайного хода, господин, – вслух сказал Келб.
Пес вошел в образовавшийся проход и оказался в узком темном тоннеле, пробитом в скальной породе. Келб остановился:
– Ты здесь, господин?
Джим сообразил, что пес не только не видит ни одного из своих пассажиров, но и не может их учуять.
– Мы все здесь, Келб, – вслух произнес Джим. Беглецы оказались под землей, и теперь можно было разговаривать как обычно.
– Очень хорошо, господин.
Келб повернулся к отверстию и принялся сгребать передними лапами откинутый песок на шахматную панель. Закончив работу, пес попятился. Плита медленно поползла вверх и встала на прежнее место. В тоннеле наступила кромешная темнота.
– Господин, вам больше незачем быть блохами, – сказал Келб. – Если вы примете прежнее обличье и встанете со своим другом в полный рост, то у стены справа найдете стойку с факелами. На ней должны быть и кремень с огнивом. Стоит высечь искру, и факелы загорятся.
Джим подал команду, превратился в человека и тут же почувствовал на спине гоблина. Брайен дышал сзади.
Джим пошарил рукой по стене – она была шершавой и колкой. Наконец Джим нащупал стойку. Вот и факелы. Они были установлены в ряд, вертикально.
Верхние концы факелов походили на плотно скатанную в рулон бумагу. Джим вынул один факел из отверстия в стойке и принялся искать кремень с огнивом. А вот и они. Висели на одной веревке. Джим высек искру и зажег факел.
Теперь можно и оглядеться. Брайен все еще выглядел не лучшим образом, хотя заметно повеселел. Келб выжидательно смотрел на Джима.
– Гоб, с тобой все в порядке? – окликнул Джим гоблина.
– Да, милорд, – ответил Гоб. – Мне вылезать?
Гоблин сидел в потайном кармане плаща Джима.
– Пока не на что смотреть, – ответил Джим. – Мы в темном тоннеле. Оставайся там, где сидишь.
– Хорошо, милорд.
Беглецы двинулись по тоннелю. Келб уверенно бежал впереди. Тоннель оказался длиннее, чем ожидал Джим. Пробить ход в скальном грунте непросто. Когда Келб остановился, позади осталось не менее четверти мили. Выход из тоннеля закрывала такая же каменная плита, как и вход.
– Я нажал на все, на что надо было нажать, но плиту, похоже, заело, – сказал Келб, покрутившись у выхода. – О господа, вы не попрыгаете на полу? От сотрясения плита может сдвинуться с места.
Ничего удивительного, подумал Джим. Вряд ли механические приспособления в четырнадцатом веке работают лучше, чем в двадцатом.
– Брайен, – сказал Джим, – нам лучше подпрыгнуть вместе, тогда вместе и приземлимся. Я сосчитаю до
