– Даже если священник и появится в городе, я ничего не смогу для тебя сделать и не могу сказать почему. Поверь мне на слово. Обвенчать вас с Брайеном в Пальмире так же нереально, как и мне вернуться вместе с тобой в Англию, хотя поверь, Геронда, я очень хочу снова увидеть Малверн.
Геронда судорожно рассмеялась:
– Так уж ничего и не можешь сделать! Прости меня, но я в это не верю. – Она дотронулась до своей правой щеки. – Видишь этот шрам? Мне обезобразили лицо, потому что меня некому было защитить. В твое отсутствие замку угрожала опасность, а я оказалась в руках негодяя, который поклялся измываться надо мной изо дня в день, нанося мне раны до тех пор, пока я не соглашусь выйти за него замуж. Этот человек при поддержке подкупленных им придворных короля намеревался удостоверить твою смерть, жениться на мне и стать хозяином Малверна. Я не уступила ему. Я спасла Малверн, надеясь, что ты когда-нибудь вернешься домой. Я сделала это для тебя, отец, а ты не хочешь пошевелить для меня и пальцем!
Сэр Джеффри закрыл глаза. Морщины на его лице сделались резче. Казалось, отец Геронды сразу постарел лет на двадцать.
– Ничем не могу тебе помочь, – выдавил он из себя. – И не могу сказать, по какой причине. Самое лучшее – оставить все так, как оно есть. Ты должна верить мне.
– Никогда не поверю, – сказала Геронда. Она повернулась спиной к сэру Джеффри и отошла в сторону.
К Геронде подошла Анджела. Надо утешить подругу. Энджи попыталась обнять Геронду за плечи.
– Не прикасайся ко мне, Анджела, – сказала Геронда, даже не повернув головы. – Я сейчас за себя не ручаюсь. Постой рядом.
Обе женщины застыли как изваяния.
Сэр Джеффри вздохнул и попятился к своему футляру.
– Одну минуту, сэр Джеффри, – поспешно проговорил Джим. – Ты знаешь меня?
– Нет, – безразличным тоном ответил сэр Джеффри.
– Я – сэр Джеймс Эккерт, твой сосед. Я живу в Маленконтри.
Сэр Джеффри оставил попытку залезть в футляр и взглянул на Джима:
– В Маленконтри?
– Да. Маленконтри достался мне от того недоброй памяти рыцаря, который держал в своих руках жизнь Геронды. Мы с женой, леди Анджелой, которая сейчас стоит рядом с твоей дочерью, – близкие друзья сэра Брайена и Геронды. Думаю, не следует отчаиваться. Безвыходных положений не бывает. Я постараюсь помочь тебе. Я известен в Англии как Рыцарь-Дракон. К тому же я еще и маг, ученик Каролинуса, которого ты должен знать так же хорошо, как и я.
– Ты маг? – удивился сэр Джеффри.
– Да. Я, правда, стараюсь пользоваться магией только в случае крайней необходимости, но все-таки мне удается порой разглядеть в жизни больше, чем простому смертному. Если ты расскажешь нам, что удерживает тебя в Пальмире, может быть, я сумею найти выход из создавшегося положения.
Сэр Джеффри задержал взгляд на Джиме, медленно покачал головой и печально улыбнулся:
– Мне не поможет даже маг.
– Ты же рыцарь, – угрюмо проговорил Брайен. – Куда подевалось твое бесстрашие?
– Бесстрашие здесь ни при чем, Брайен, – сказал сэр Джеффри. – Бывают случаи, когда всякая борьба бессмысленна. Как можно бороться с ураганом или с зимней стужей, заставшей ночью в лесу заблудившегося путника? Со стихией не справится ни простой смертный, ни рыцарь, ни маг.
– Человек с непредубежденным умом справится и со стихией, – сказал Джим. – Заблудившийся ночью в зимнем лесу способен соорудить укрытие и спрятаться от стужи, а застигнутый ураганом может отыскать убежище или выгрести из бушующих волн, если непогода застала его в море. Если ты сам, сэр Джеффри, не знаешь, как бороться с постигшим тебя бедствием, это не значит, что никто другой – ни я, ни моя жена, ни Брайен, ни Геронда – не в силах помочь тебе выпутаться из затруднительного положения. Это не значит, что мы не сможем помочь тебе все вместе. Подумай, может, тебе все-таки стоит рассказать нам, что держит тебя здесь.
– Мой рассказ может обойтись в цену, которую я не смогу заплатить, – сказал сэр Джеффри.
Он замолчал и с мольбой в глазах посмотрел мимо Джима. Может быть, на Геронду?
Джим обернулся. Геронда и Энджи медленно направлялись к арке, ведущей в другую комнату. Вот они прошли мимо, вошли в арку и исчезли в комнате с занавесями.
Сэр Джеффри проводил Геронду и Энджи взглядом. Когда он вновь посмотрел на Джима, Джим не поверил себе – в глазах сэра Джеффри появился блеск, взгляд стал решительным.
Отец Геронды повернулся к сэру Ренелю:
– Ренель, иди и ты в другую комнату. Мне надо поговорить с сэром Джеймсом и сэром Брайеном.
– Я больше не раб и не подчиняюсь ничьим приказам, даже твоим, – сказал сэр Ренель. – О свободе я больше не помышляю, но хочу умереть рыцарем. Я остаюсь.
– Тогда тебе придется разделить риск с этими господами, – сказал сэр Джеффри. – Я предпочел бы разговаривать только с ними. Скажи, Ренель, если я попрошу тебя выйти из комнаты не как твой хозяин, а как старый друг и соратник, ты оставишь нас?
– Мы действительно были соратниками, – сказал сэр Ренель, повернувшись к Джиму и Брайену. – Вместе участвовали в этой дурацкой авантюре, крестовом походе. Хотели огрести кучу золота. В те дни мы были очень похожи, нас даже принимали за близнецов, хотя между нами нет никакого родства. Потом наши пути разошлись, и мы встретились только на невольничьем рынке. Я пребывал там в качестве жалкого раба, выставленного на продажу, а сэр Джеффри явился на рынок богатым покупателем, почтенным Мюрадом. Как он достиг своего положения, я не знаю. Сэр Джеффри купил меня и привел в свой дом, возможно
