– Да, теперь, когда Лихо мертв, все они упокоятся с миром. В том числе и Нейз. А ты что скажешь, парень? На что это похоже? Тебе было страшно?
Я покачал головой.
– Мне было гораздо страшнее после того, как я прочел мамино письмо. Она знала, что должно произойти. Я почувствовал, что у меня просто нет выбора. Все было предрешено. Но если все предрешено, то какой смысл вообще жить?
Ведьмак нахмурился и протянул ко мне руку.
– Дай-ка это письмо.
Я достал его из кармана и отдал ему. Он прочел письмо, вернул его мне и долго сидел, не произнося ни слова.
– Твоя мать проницательная и умная женщина, – заявил он наконец. – Это видно хотя бы из написанного здесь. Она точно рассудила, как я должен буду действовать. И знала достаточно, чтобы сделать правильный вывод. Это не пророчество. Жизнь и без веры во всякие пророчества достаточно скверная штука. Ты сделал свой выбор, спустился в катакомбы, но ведь мог поступить и иначе. Мог просто уйти, и тогда все сложилось бы по-другому.
– Но после того, как я сделал свой выбор, все остальное произошло в точности так, как она предсказала. Мы втроем встретились с Лихом, и только двое выжили. Я был мертв, когда вы выносили меня из подземелья. Как это объяснить?
Ведьмак не отвечал. Молчание затянулось. Наконец я лег и погрузился в сон без сновидений. Я ни словом не упомянул о проклятии, потому что знал, что учитель не хочет об этом говорить.
ГЛАВА 22
Уговор дороже денег
Близилась полночь, над деревьями повис рогатый месяц. Ведьмак не стал приближаться к своему дому напрямую, предпочтя обойти его с востока. Я подумал о яме для Алисы в восточной части сада. Яме, которую вырыл я.
Надо полагать, теперь он не станет сажать ее в яму? После всего, что она сделала, чтобы помочь нам? Позволив завязать себе глаза и заткнуть уши, она без единой жалобы провела долгие часы в тишине и мраке.
Тут я увидел впереди ручей, и в душе вспыхнула новая надежда. Ручей был узкий, вода в нем бежала быстро, посверкивая в лунном свете. И посреди потока лежал один-единственный камень.
Ведьмак хотел учинить Алисе проверку!
– Шагай прямо, девочка, – сурово заявил он. – Вон туда. Пересеки этот ручей!
Я взглянул на Алису, и сердце у меня упало. Она, похоже, была в ужасе. Я вспомнил, как вынужден был переносить ее через подземную реку рядом с Серебряными вратами. Теперь Лихо мертв, его власть над Алисой закончилась, но кто знает? Вдруг причиненный ей вред слишком велик и возрождение невозможно? Вдруг Алиса слишком глубоко увязла во тьме и никогда уже не сможет пересечь бегущую воду? Вдруг она насовсем превратилась в злобную ведьму?
Алиса, дрожа, замерла у края воды. Дважды она поднимала ногу, чтобы шагнуть на плоский камень в середине потока, и дважды опускала ее. Выступившие на лбу капли пота начали скатываться по носу и глазам.
– Давай, Алиса, ты сможешь! – попытался я подбодрить ее.
Ведьмак кинул на меня испепеляющий взгляд.
Тут, сделав над собой невероятное усилие, Алиса шагнула на камень, перенесла на него тяжесть тела, выбросила вперед левую ногу и оказалась на другом берегу. Там она тут же села и спрятала лицо в ладони.
Ведьмак прищелкнул языком, пересек ручей и быстро начал подниматься по склону холма в сторону деревьев на краю сада. Я дождался, пока Алиса поднялась, и мы вместе пошли туда, где, сложив руки, ждал Ведьмак.
Как только мы приблизились, он внезапно сделал шаг вперед, схватил Алису и перекинул ее через плечо, держа за ноги. Она закричала и стала вырываться, но он, по-прежнему не произнося ни слова, еще сильнее прижал ее к себе и зашагал по саду.
Я в отчаянии следовал за ним. Он углубился в сад, направляясь прямо к могилам с останками ведьм, прямо к пустой яме. Это было нечестно! Алиса ведь прошла проверку, разве нет?
– Помоги мне, Том! Пожалуйста, помоги мне! – закричала она.
– Разве нельзя дать ей еще один шанс? – умоляюще спросил я. – Всего один шанс? Она же пересекла ручей. Она не ведьма.
– Да, на этот раз она выкрутилась, – рявкнул через плечо Ведьмак. – Но порча внутри нее, просто ждет своего часа.
– Как вы можете так говорить? После всего, что она сделала…
– Это самый надежный способ. Так будет лучше для всех!
Я понял – настал час для того, что папа назвал бы «горькой правдой». Придется сказать Ведьмаку, что мне известно о Мэг, даже рискуя тем, что он возненавидит меня за это и не захочет учить дальше. Но, может, упоминание о прошлом заставит его передумать? Нестерпимо было даже подумать, что Алисе придется вечно сидеть в яме, которую вдобавок я же своими руками и выкопал.
Остановившись на самом краю ямы, Ведьмак собрался опустить туда Алису, и тут я закричал:
– С Мэг вы так не поступили!
Он повернулся ко мне с выражением крайнего изумления на лице.
– Вы же не посадили Мэг в яму, верно? – продолжал я. – А она была ведьмой! Вы не сделали этого, потому что она была вам не безразлична! Пожалуйста, не поступайте так с Алисой! Это несправедливо!
Изумление на лице Ведьмака сменилось яростью. Он стоял на краю ямы, переминаясь с ноги на ногу, так что я даже испугался, как бы он сам туда не свалился. Это продолжалось, казалось, целую вечность, но потом, к моему облегчению, ярость уступила место какому-то другому чувству. Он повернулся и зашагал прочь, по-прежнему с Алисой на плече.
Обойдя новую, пустую яму, он прошел мимо той, где томилась в заключении Костлявая Лиззи, мимо могил, в которых были похоронены две мертвые ведьмы, и вышел на вымощенную белыми камнями дорожку к дому.
Несмотря на недавнюю болезнь и все то, через что ему пришлось после нее пройти, а также тяжесть Алисы на плече, Ведьмак шагал так быстро, что я едва поспевал за ним. Достав ключ из кармана штанов, он отпер заднюю дверь дома и вошел внутрь прежде, чем я добежал до порога.
Он направился прямо на кухню и остановился около камина, где, рассыпая искры, мерцало пламя. В кухне было тепло, свечи зажжены, на столе расставлены два прибора.
Ведьмак медленно снял Алису с плеча и опустил вниз. В то мгновение, когда ее остроносые башмаки коснулись плиток пола, огонь в камине погас, свет свечей затрепетал, а в воздухе заметно похолодало.
Следом за тем послышалось гневное ворчание, от которого задребезжала посуда и даже пол мелко затрясся. Это злился домовой Ведьмака. Если бы Алиса вошла в сад, даже в сопровождении Ведьмака, он тут же разорвал бы ее на части. Однако поскольку Ведьмак принес Алису на себе, домовой осознал ее присутствие лишь в тот миг, когда ее ноги коснулись пола. И теперь явно был не слишком доволен.
Ведьмак положил ладонь левой руки на голову Алисы и три раза с силой топнул ногой по полу.
Наступила тишина. Ведьмак заговорил громким, командирским голосом:
– Слушай меня! Слушай внимательно, что я скажу!
Ответа не последовало, но в камине снова затеплился огонь, и холод в воздухе стал ощущаться меньше.
– Пока это дитя в моем доме, ни один волос не упадет с ее головы! – продолжал Ведьмак. – Однако приглядывай за всем, что она делает, и в особенности как выполняет мои приказания.
