только на карту. — Если бы это была первая экспедиция, которую я сколотил, чтобы измерить глубину звезды... — Лок рассмеялся. — Шесть обученных и умелых мужчин, изучивших свою профессию под гипнозом и знающих ее, как свои пять пальцев, спаянных крепче, чем куски биметаллической пластинки. Кража среди этого экипажа? — он снова рассмеялся, покачав головой. — Я был в них так уверен. А в Дэне — больше всех, — он ухватил Мышонка за волосы и тихонько покачал его голову из стороны в сторону. — Но этот экипаж нравится мне больше. — Он показал пальцами на карту. — Что ты видишь здесь, Мышонок?
— Ну, мне кажется... двух ребят, играющих под...
— Играющих? — перебил Лок. — Разве похоже, что они играют?
Мышонок откинулся назад и прижал к себе инструмент.
— Что видите вы, капитан?
— Двое ребят, схватив друг друга за руки, собираются драться. Ты видишь, что один белый, а другой темный? Я вижу любовь против смерти, свет против тьмы, порядок против хаоса. Я вижу столкновение всех противоположностей под солнцем. Я вижу Принса и самого себя!
— Кто же есть кто?
— Не знаю, Мышонок.
— Что это за человек — Принс Ред, капитан?
Лок ударил кулаком левой руки о раскрытую ладонь правой.
— Ты видел его на экране в цвете и объеме и ты еще спрашиваешь? Богатый, как Крез, балованный психопат. Он однорукий, а его сестра так красива, что я... — он уронил руки. — Ты с Земли, Мышонок. Из того же мира, что и Принс. Ты часто там бывал, а я никогда там не жил. Наверное, ты знаешь, почему человек, все преимущества которого — следствие изобилия созвездия Дракона, мальчиком, юношей и мужчиной так... — кулак снова ударил по ладони. — Не обращай внимания. Возьми свою чертову арфу, сыграй что-нибудь. Начинай. Я хочу смотреть и слушать.
Мышонок залез в футляр. Одна рука на деревянном грифе, другая скользнула по полированным изгибам. Он крепко сжал пальцы и закрыл глаза. Сосредоточенность перешла в задумчивость, задумчивость — в озарение.
— Вы говорите, он однорукий?
— Под этой черной перчаткой, которой он так театрально расколотил камеру, нет ничего, кроме металла и пластика.
— Это значит, что у него нет разъема, — Мышонок перешел на хриплый шепот. — Я не знаю, как обстоят дела там, откуда вы родом, на Земле же это — худшее, что только может случиться с человеком. Капитан, цыгане тоже их не имеют, и Катин всего несколько секунд назад прекратил свои воспоминания по поводу того, как это плохо. — Сиринкс был уже вынут. — Что бы вы хотели, чтобы я вам сыграл? — он взял несколько аккордов.
Но Лок опять разглядывал карту.
— Сыграй. Вскоре нам нужно будет подключаться, чтобы добраться до Алкэйна.
Рука Мышонка опустилась...
— Мышонок?
...и отдернулась, не коснувшись струны.
— Почему ты украл именно эту карту?
Мышонок пожал плечами.
— Просто так получилось. Она упала на ковер рядом.
— Но если бы это была другая карта: двойка кубков или девятка жезлов — ты бы поднял ее?
— Думаю, что да.
— Ты уверен, что в этой карте ничего нет, ничего особенного? Если бы там была другая карта, ты оставил бы ее лежать или же тоже взял?
На Мышонка снова накатился страх, взявшийся неизвестно откуда. Пытаясь побороть его, он резко повернулся и положил руку на плечо Лока.
— Ну, капитан! Не обращайте внимания на то, что говорят карты. Я хочу помочь вам добыть эту звезду, понимаете? Я буду с вами, и вы выиграете эту гонку. И не позволяйте этой сумасшедшей говорить противное!
В течение всего этого разговора Лок чувствовал себя несколько неопределенно. Сейчас же он глядел серьезно.
— Не забудь вернуть этой сумасшедшей карту, когда выйдешь отсюда. Мы скоро будем на Ворписе.
Напряженность исчезла. Хриплый смех раздвинул темные губы.
— Я все же думаю, что они играют, капитан, — Мышонок откинулся на изголовье койки.
Закинув босую ногу на ногу Лока, ставший страшно похожим на марионетку рядом с кукловодом, он ударил по струнам.
Огоньки запрыгали по механизмам.
Лок глядел на карту у своих ног. Что-то произошло с ним. Он не знал причины. Но первый раз за очень долгое время он глядел на человека, которого позвал по причине, не имеющей ничего общего с его звездой. Он не видел, что было перед его глазами. Он откинулся назад и взглянул на творение Мышонка.
Заполнив всю каюту, Мышонок двигал мириады ярчайших огней вокруг громадной сферы, создавая хрупкие фигуры торжественной диссонансной фуги.
Глава 5
«Добро пожаловать, дорогие путешественники... — заговорил мегафон, как только они вышли с посадочной площадки через освещенные восходом солнца ворота. — День на Ворписе длится тридцать три часа, а гравитация достаточно высока, чтобы заставить пульс биться в три раза быстрее, чем на Земле, в течение шестичасового акклиматизационного периода...»
Они прошли мимо стометровой колонны. Чешуйки, горящие в лучах восходящего солнца, сплошной броней покрывали Змея — механистический символ сверкающего ночного неба, этой части Галактики — свернувшегося вокруг своего исполинского постамента. Как раз в тот момент, когда они шагнули на движущуюся дорогу, алый солнечный свет окрасил последние пятна ночной синевы.
«...Четыре города с более чем пятимиллионным населением. Ворпис производит пятнадцать процентов всего необходимого созвездию Дракона динапласта. В экваториальных отмельных зонах добываются минералы около трех дюжин наименований в тропических и полярных областях, в каньонах на плато наши нейтрайдеры охотятся на аэролатов и аквалатов. Ворпис знаменит на всю Галактику своим Институтом Алкэйна, расположенным в столице северного полушария городе Фениксе...»
Они миновали пределы слышимости, и наступила тишина. Дорога превратилась в лестницу.
— Капитан, куда мы идем? — Себастьян взял с корабля лишь одного из своих питомцев. Тот покачивался и переступал с лапы на лапу на плече у хозяина.
— Мы возьмем в городе краулер-туманник и отправимся в Алкэйн. Кто хочет, может пойти со мной побродить вокруг музея или побыть несколько часов в городе. Если кто-то хочет остаться на корабле...
— И упустить возможность посмотреть Институт Алкэйна?
— ...Посетить его недешево стоит...
— ...но ведь там работает тетя капитана...
— ...поэтому мы свободно можем пройти, — закончил Айдас. — Об этом не беспокойтесь, — Лок соскочил с ленты к причалу, где были пришвартованы краулеры-туманники. Полярные области Ворписа были покрыты столовыми горами, некоторые из которых занимали площадь в десятки квадратных миль. У их подножия постоянно клубился густой туман, взаимодействующий с азотно-кислородной атмосферой. Пыль, состоящая из окиси алюминия и сульфата мышьяка, соединяющаяся с испаряющимися гидрокарбонатами, вздымалась с бурлящей поверхности, скрывая все пространство между горами. Сразу же за плоскогорьем, на котором был расположен космодром, виднелось еще одно, с ухоженными растениями южных областей Ворписа, являющееся чем-то вроде естественного парка — преобладали каштановый, рыжий и алые цвета. Феникс располагался на самой высокой и большой столовой горе.
Краулеры-туманники — внутреннее транспортное средство планеты, приводимые в движение статическими электрическими зарядами — бороздили поверхность тумана подобно речным судам.
