стоял на коленях отец Мор и что-то негромко бормотал, глядя прямо в нависший над ним Глаз. Одежды людей вновь обрели нормальный вид, а поверхность озерца утратила весь блеск и теперь больше всего напоминала Желтую Дорогу в Долине Идола.
Одно из лежащих тел слабо пошевелилось. Он повернул голову и стал равнодушно смотреть, как тяжело поднявшийся Фредерик, прихрамывая, побрел к отцу Мору. «Когда же он угомонится?» — подумал принц, борясь с нежеланием следовать за братом. Наверное, только смерть могла остановить безумца.
Отец Мор повернул голову, посмотрел на Фреда, и что-то в его взгляде вмиг убедило принца, что самое страшное уже позади. И он решил не утруждать себя преследованием.
Брат подошел к первосвященнику в тот момент, когда отец Мор устало произнес:
— Я готов.
Льдистая поверхность под ним вспыхнула прежним золотым светом, и вырвавшийся из-под нее желтый луч осветил облака. Отец Мор попытался подняться с колен, но Фредерик пинком ноги отбросил его из светового пятна и сам встал в центр. В руке брата блеснул нож, и он уставился прямо в излучающий боль Глаз. Его первые слова услышали только Ланс и отец Мор:
— Ты не выполнил условия нашего договора…
И тут размытое пятно света на тучах уплотнилось, его края очертились ярче, сформировав идеально ровный круг, на котором в следующее мгновение отобразилось гигантское изображение головы Фредерика. Исполинские губы разлепились, и заключительная половина фразы разнеслась на десятки миль окрест:
…— Поэтому, я убью тебя!
И резким движением Фредерик вонзил отточенный нож прямо в Глаз.
Вспышка высветила всю равнину, вплоть до горизонта. В считанные секунды огонь охватил весь Столб, от основания до невидимой вершины. Ланс был вынужден отвернуться, а когда пламя спало, ни Столба, ни Фредерика больше не было. Зато в Источнике, в толще его желтого покрытия, проступили черные линии, в кажущейся хаотичности которых он все же угадал некую форму. Но, как Ланс не вертел головой, понять, что именно изображено, он не смог.
Устало вздохнув, он медленно пошел к приподнятому краю вершины холма, и только став на него, обернулся. И с чувством выругался. Весь овал Источника занимало витиеватое, составленное из хитроумно разбросанных дуг и линий, лицо Фредерика. Человека, с этой минуты ставшего Богом.
Много часов прошло с момента Нисхождения Единого Творца, а толпы вокруг холма не убывали. Люди стихийно организовывались в очереди, хвосты которых терялись за горизонтом. Медленно проходили через холм, по краю Источника, и вместе с толпой уходящих пропадали за противоположным горизонтом. Зачастую только для того, чтоб стать в конец другой, ведущей назад, на холм, очереди. Носители серых плащей совсем растворились в этом людском океане.
Принц и отец Мор расположились в стороне от колонн паломников.
Затянув повязку на плече первосвященника, Ланс осмотрелся:
— Пожалуй, придется отстраивать Храм в третий раз.
— Мы сделаем это, Ваша Светлость. Мы будем отстраивать его столько раз, сколько потребуется.
—
Отец Мор быстро взглянул ему в глаза и тут же перевел взгляд на овал на груди принца.
— Мы рады любой помощи, Ваша Светлость, — ответил он после значительной паузы.
Он уже начал приходить в себя и знакомый, живой огонек вновь заблестел в его глазах. Все чаще отец Мор стал посматривать по сторонам, но Ланс не мог отпустить его, не задав мучащий его вопрос.
— Отец, почему Фредерик? — нерешительно спросил он.
Плечи Мора поникли:
— Я не знаю, Ваша Светлость.
— Но ведь он, возможно, единственный, кто как раз и не заслуживает подобной чести.
— Не нам с вами решать это.
— А вам не обидно? — ляпнул Ланс, о чем тут же пожалел.
Отец Мор жалко улыбнулся:
— Вы поняли меня, Ваша Светлость. И стыд мой только возрос от этого. Я и в правду надеялся, что первым стану вровень с Творцом. И потому, так и не стал. Я возгордился и предал Его. Как мне теперь смотреть в глаза людям?
Ланс осторожно положил руку на плечо маленького священника:
— Мой брат был бессердечным, свихнувшимся подонком, и вы даже в мыслях не должны допускать, что он в чем-то выше вас.
Отец Мор осуждающе посмотрел на принца:
— Нельзя так говорить, Ваша Светлость. Творец не мог выбрать недостойного.
Ланс обежал глазами людей вокруг:
— Верно, но он мог выбрать самого удобного для себя… Что для такого, как Он, нужды всех эти людей?
— Да большинству из них от Единого ничего и не нужно. Они пришли просто посмотреть, — раздался за спиной насмешливый голос.
Они обернулись и посмотрели на незаметно приблизившегося сзади человека. Высокого, с клиновидной бородкой и карими глазами, чью живость не скрывал даже низко надвинутый капюшон.
— Лорд Сарах? — удивился принц. — И вы здесь?
— Неофициально, Ваша Светлость, что весьма предосудительно. Понимая это, отдаю себя в Ваши руки.
— Пустое, — отмахнулся Ланс.
Имперский лорд поклонился:
— Рад, что не навлек на себя гнева Вашей Светлости.
— Простите, князь, — вмешался отец Мор, — вы, кажется, не верите в благостность замыслов людей вокруг?
Сарах улыбнулся:
— К сожалению, нет. Только за последний час я получил более десятка предложений, касающихся приобретения этого плаща, — он провел рукой по эмблеме на груди.
— Глупость и тщеславие, как они не опасны, слишком ничтожны сами по себе, чтоб поколебать истинную Веру.
— Будем надеяться, что так и есть, — не стал упираться лорд из Империи.
Притягиваемые их серыми одеяниями, вокруг стали собираться люди, и принц с Сарахом спешно распростились с отцом Мором.
— Почему бы Вашей Светлости ни присоединиться к Семье? — предложил имперец, оправляя свое помятое домино.
Принц развел руками.
— Я бы не прочь, но где их искать?
— Почел бы за честь провести Его Светлость, — с готовностью предложил Сарах.
…Его Семья расположилась совсем неподалеку, на каких-то бревнах, оставшихся еще со времен строительства Храма. Все они предусмотрительно поснимали серые одеяния и, в целом, выглядели неплохо. Даже Эмилия казалась довольной, а при виде имперского лорда глаза ее прямо засветились. Братья встретили их спокойно. После сдержанных приветствий Сарах полностью переключил внимание на сестру, и у них появилась возможность перекинуться парой слов.
— И все же, кто-то может мне сказать, выиграли мы или проиграли? — осведомился Филипп.
— Спроси что-нибудь полегче, — буркнул Винсент.
Ланс подсел к Виктору:
— Как ты?
— Переживу, — процедил тот, верно поняв его вопрос.
— Эй, Леон, а как там Диана? — окликнул близнеца Винсент.
— С ней все в порядке. Думаю, еще сегодня мы встретимся. Кстати, с ней и Эдвин.
