того, о чем я даже не ведаю? Далее — конкурсы. Хотя нет, здесь я, пожалуй, извращусь по моему вкусу. Но вот что можно, а что нельзя в представлениях я даже не уразумею. Если, например, танцы — это слишком вульгарно?!
— Стоп! Стоп! Сто-о-оп!!! Спокойнее! Та-ак. Ты из какой страны приехала?
— Я? Ну…И многих.
— Так, что-то не поняла. Так в чем проблема?!
— Ну, вообще-то я с четырнадцатого века спала, — скромненько призналась.
— Это шутка? — тихо вопросила подруга, заглядывая мне в глаза. Но удосужилась лишь отрицательного покачивания головой. — Ладно. В конце концов, это не мое дело. Так где, ты говоришь, проживаешь? Как зачем? Или ты думаешь, что мы будем столь важные решения в школе принимать?
Припомнив, что говорил секретарю ректора Даниил, когда он выспрашивал наше место жительства, я повторила ей его слова. Через минуту же, девушка убежала, не забыв прокричать мне, что вечерком зайдет. Надо полагать, адрес она все-таки поняла, хотя я и не была до конца уверенной, что разъяснила все правильно.
Но ведь это не все, что мне надо! Предположим с женскими вещами, да побрякушками я разобралась, а с мужскими?!
Постоя секундочку рассеянно рассматривая стенку, я со всей силы хлопнула себя по лбу. Вот же глупая! А Даниил мне на что?
Проклятого я разыскала в библиотеке.
— Так ты мне поможешь? — с самой невинной рожицей воззвала я к его совести… к ее остаткам.
И как вы думаете? Естественно он согласился! Правильно же говорят: если демон что-то хочет, он это получит, не взирая на мнение остальных. А мне до отчаянья захотелось праздника.
И он будет!
Даниил
Я не знаю, откуда к ней в голову пришла эта сумасшедшая мысль, и тем более не ведаю, как ей удалось уговорить господина Денисова, провести День Ярмарки в институте. Но я знаю одно — ничем хорошим для меня это не обернулось.
Еще в первые дни мой демон решительно принял выспрашивать у меня все: про одежду, про самые различные пристрастия, про увлечения видами спорта, про еду…
И если поначалу, воспринимая это как одну очень увлекательную игру. Скрывая смешки, серьезно и подробно рассказывал и даже показывал на картинках по Интернету ей все желаемое, то потом, когда оказалось, что данного для девчонки мало — едва не взвыл. Меня таскали по всем магазинам, бутикам, сувенирным лавкам… Нередко присоединялась и Ирина, так же как я, пытаясь найти пути к отступлению, сослаться на самые важные дела, но — не судьба.
И ей приходилось так же рассказывать о стремительных скачках в моде, не ограничиваясь одной страной. А Юнона постоянно что-то записывала и кивала в такт ее или моим речам, но не отпускала.
Продолжалось сие наказание шесть самых долгих дней. И в какой-то, пропущенный нами, момент, началось то самое затишье, которое просто обязано было разразиться бурей.
Выглядело оно со стороны очень мирно, ребенок наконец-таки угомонился и заперся в комнату на пару дней. Даже забросив в это время учебу. Если бы не Медуника, коя спокойно оповещала меня, что Юнона что-то кропотливо выписывает, да высчитывает, я, может быть, тоже бы поверил тишине. Но, прожив с девчонкой практически месяц и узнав ее настоящий, совершенно непоседливый характер, начинал нервничать. И не только по поводу очередной грандиозной пакости, а еще и за саму демоницу.
Еще перед отъездом из дома, помню, дед предупреждал меня, что демоны — очень увлекающаяся раса. И если они нашли для себя цель — то пока не добьются лучшего и законченного результата, все остальное просто становится для них не таким и важным. И я беспокоился. Медок жаловалась, что мой демон почти ничего не ест с тех пор, как ей завладело это желание праздника. Кроме того, сидеть два дня подряд в комнате — тоже может сказаться на ее здоровье, по словам домовой.
Я бесился. Стучал к ней в комнату и требовал открыть. Грозился выломать дверь. И все никак не мог заснуть, обеспокоенный поведением Юноны. Но она лишь тихо отвечала, что пока не закончила и просила подождать еще. Я ждал.
Наконец, мое терпение было полностью вознаграждено. На третий день, тот самый, предпраздничный, мое чудо все-таки выползло из своей крепости. Бледная, с взлохмаченными волосами и сонными глазами, в помятой одежде и слегка шатающаяся, но жутко довольная, она походила скорее на приведения, чем на демона.
Я выдохнул сквозь зубы и, схватив протянутый мне листок, как выразилась девчонка список дел на сегодня, мрачно послал ее… в ванную. Где за нее вцепилась Медуника и пока не привела свою хозяйку в порядок, а в особенности пока не накормила, сказать что-либо эта катастрофа просто не могла.
Тем временем, я пробежал список глазами и у меня чуть волосы на голове не встали!
— Один вопрос. Про время, я не спрашиваю. Но где ты возьмешь столько денег?! Это за один товар сколько нужно отдать, а еще доставка, установка, люди. Ведь нужны и циркачи, так?
Я внимательно посмотрел на недоумевающую девушку. Неужели она думала, что я за все заплачу? Даже если бы я и правда хотел, что само собой исключается, у меня совсем нет желания потакать наглой девчонке, то не смог бы. В конце концов, я не миллионер!
Что я надеялся увидеть в ее взгляде? Разочарование? Обиду? Не знаю. Но явно не ехидство.
— Деньги? Зачем? Неужели не проще все наколдовать? По-моему это выйдет даже намного интересней! Тем более, что с вещами у меня уже все готово. А что касается людей. Да, людей у меня на службе действительно нет, — она сделала паузу, словно давая мне время, почувствовать горечь момента. — Но может, их заменят тени? Думаю, это будет намного лучше!
Тени? Хм… что это еще за тени? Кстати, сей вопрос, я все-таки озвучил.
— Слуги демона. Они имеют тела, как у людей, и силу, близкую к оботнической. Почему именно тени? Я вообще-то не спрашивала, но, думаю, из-за своей верности господину. Тени его никогда не предадут, и даже пожертвуют жизнью за один каприз хозяина. Нет, это не похоже на лишение воли. Скорее привитая любовь, ну как матери к своему ребенку. Вот.
Я скептически поглядел на девчонку.
— И когда ты собралась подготавливать все для праздника?
— Сейчас, — она решительно встала. — И, кстати, ты пойдешь со мной!
Почти все десять дней я кропотливо изучала особенности данного времени. Меня интересовало все от одежды, до пристрастий в пище. Многое пришлось пояснять мне несколько раз. Нет, совсем не из-за того, что я не могла понять обычных для двадцать первого века вещей. До меня прекрасно доходил и принцип действия, и пользования. Но вот зачем это?
Зачем нужны столь алкогольные напитки, если они убивают человека? Зачем крохотные лоскуточки тела, называемые платьями и блузками, пропускающими холод, да мало того, вообще ничего не скрывающими? Зачем нужна громкая, резкая музыка, которая расшатывает нервную систему человека, ведь Ирка постоянно повторяет, что нервные клетки не восстанавливаются? Зачем совершенно бесполезные, даже не искусные безделушки? Вульгарные украшения? Зачем?
Ни Ира, ни Даниил так и не смогли мне вразумительно ответить на эти вопросы. Так надо. И что — все?! Только поэтому быть такими? И, тем не менее, во многом я соглашалась с их выбором, но иные вещи я решительно дополняла, а то и вовсе удаляла из списка.
Исчезло то, что сейчас называли музыкой: слушать эту отвратительную мелодию было выше моих сил. Вместо нее должны были выступать живые артисты — мои менестрели. И я совершенно точно уверена, что остальным студентам должно понравиться — просто не может быть иначе.
Некоторой «модной» одежды тоже не будет на ярмарке. Вместо нее, на витринах будут развешаны прекрасные платья и костюмы прошлого века — некое подобие маскарадных лавок.
Украшения, как для женщин, так и отдельно для мужчин (чем они хуже?) — только сделанные самыми искусными мастерами.
