массовых митингах. Только в 1932 году Геринг установил тесные связи с Фрицем Тиссеном, лидером «Стального шлема»[20] (немецкий эквивалент Американского легиона[21]), и тот на встрече промышленников Дюссельдорфа открыто выступил в поддержку Гитлера. Лед был взломан. Участники этой встречи, проникшись симпатией друг к другу, тотчас же собрали деньги. Но взносы, хотя и сделанные с лучшими намерениями, были довольно незначительными. В то время «тяжелая промышленность» никак не субсидировала политическую деятельность Гитлера, хотя, несомненно, местные партийные организации добивались больших или меньших взносов от некоторых сочувствующих промышленников. Широкомасштабные пропагандистские поездки Гитлера в решающем 1932 году финансировались за счет вступительных взносов на гигантских массовых митингах, где за места в первых рядах требовалось платить фантастические цены. Часто утверждали, что Гитлер пришел к власти на деньгах от тяжелой промышленности. По этому вопросу я могу поделиться следующими личными наблюдениями.
До августа 1931 года я работал редактором в Эссене. Когда я перебрался в Мюнхен и стал «шефом пресс-бюро штаба национал-социалистической партии», оппозиционные газеты написали, что я являюсь «связным рейнландской тяжелой промышленности», предварительно договорившимся о поддержке и финансировании Гитлера «угольными баронами». Мой переезд в Мюнхен был вызван просьбой Гитлера наладить еще более тесные связи между ним и промышленниками. В действительности моим единственным доходом в то время, как редактора и служащего издательства, было жалованье от 600 до 800 марок в месяц, и даже эту мизерную сумму нередко задерживали мои работодатели. У меня даже не было банковского счета, не говоря уж о состоянии. Я никак не был связан с тяжелой промышленностью. Гитлер принял меня на службу по предложению Гесса, и я согласился служить партии бесплатно, при условии разрешения зарабатывать в Мюнхене на жизнь работой корреспондента иностранных газет. Гитлер не желал и слушать об этом; он попросил меня посвятить все свое время партийной работе за те же деньги, которые я зарабатывал раньше. Я упоминаю этот важный факт только потому, что это была единственная финансовая проблема, которую я когда-либо в своей жизни обсуждал с Гитлером.
Подлинные факты становятся еще более ясными, если принять во внимание странный случай, произошедший во время предвыборной кампании в Липпе в декабре 1932 года. В то время я сопровождал Гитлера в качестве репортера на публичных собраниях и поэтому мог наблюдать, как он буквально по крупицам собирал деньги, чтобы покрыть расходы на дорогу. Всего за семь недель до своего прихода к власти Гитлер провел ночь в Гревенбурге близ Детмольда, где его главный адъютант смущенно подошел ко мне и спросил, не могу ли я одолжить ему 2000 марок. Свою просьбу он мотивировал тем, что у Гитлера нет ни пфеннига, а местная партийная организация не в состоянии заплатить за зал, в котором завтра должен состояться митинг. Если Гитлер получал деньги от промышленников, как могло в столь решающий момент возникнуть такое финансовое затруднение?
В Берлине Гитлер часто жил неделями со всем своим штатом в отеле «Кайзерхоф», что обходилось в немалую сумму. Несколько раз он добывал деньги для оплаты по счетам, не гнушаясь давать эксклюзивные, охраняемые авторским правом интервью американским информационным агентствам и газетам, за что получал несколько тысяч долларов.
Естественно, положение вещей фундаментально изменилось, как только Гитлер стал главой правительства. За короткий переходный период указы правительства благоприятно сказались на отечественной промышленности, которая его стараниями стала развиваться бурными темпами. В 1934 году прошел слух, что «бизнес» добровольно сделал подношение Гитлеру, предоставив в его полное распоряжение фонд в несколько миллионов марок ежегодно. Это был знак благодарности за поддержку, оказанную экономике. Насколько мне известно, Гитлер не просил предоставлять ему эту сумму, составившую Промышленный фонд, и никогда не руководил ее использованием. Деньгами Промышленного фонда распоряжался Рудольф Гесс, в то время начальник штаба, а позже – глава партийной канцелярии Мартин Борман. Борман, действуя как доверенное лицо, использовал деньги для личных проектов Гитлера. Я вернусь к этой теме в связи со строительством замка в Берхтесгадене, против которого Гитлер долго возражал.
Оглядываясь назад и видя картину в целом, я считаю, что с полным правом могу сказать: Гитлера можно обвинять в чем угодно, но только не в том, что на его решения влияли финансовые соображения. Промышленные бароны не покупали его и не склоняли на свою сторону. Все было далеко не так. Напротив, он медленно, но верно навязывал свою волю «бизнесу», постепенно вводя элементы планирования и установив над ним абсолютный контроль правительства, тем самым направляя его развитие в нужное ему русло, а именно в сторону военной экономики.
Как он вообще относился к экономическим вопросам? Думаю, он понимал, что в ходе эволюции общество уже переросло традиционную форму автономного, частного капитализма и разум требует нового и более функционального экономического порядка, иными словами, плановой экономики. Экономическую систему, которую он имел в виду, можно описать следующим образом: частное предприятие на принципах общественной собственности под контролем правительства. Но гипернационализм, которым были пропитаны все его действия, спешка и чрезмерность во всем, в том числе и в политике, давали эффект, противоположный ожидаемому. Гитлер понимал, что мы живем в переходный период между двумя веками. Он осознавал экономическую проблему, поставленную историей. Но он видел ее в искаженной политической перспективе как немецкую, а не универсальную проблему, требующую широкого подхода. Ему была свойственна старомодная, узкая точка зрения крайней националистической расистской автократии. А в такую прогрессивную эру, как наша, автократия становится неплодотворной.
В ранние годы, приезжая в Эссен, Гитлер останавливался в «Евангелишер Верейнхаус» (протестантской гостинице), а позже в отеле «Кайзерхоф». Став канцлером, он часто посещал виллу «Хюгель», резиденцию Круппа. За день до чистки сторонников Рема в 1934 году Гитлер приехал в Эссен на свадьбу гаулейтера Тербовена и присутствовал как на гражданской, так и на религиозной церемонии. Он был очень высокого мнения о невесте Тербовена, работавшей раньше личным секретарем Геббельса; она делала конфиденциальные записи под диктовку Гитлера во время переговоров в Берлине, завершившихся его приходом к власти. Однако истинной причиной его широко разрекламированного присутствия на свадьбе в католическом соборе Эссена было желание скрыть свой план. Никто не мог заподозрить, что атака на Рема уже готовится. Этим же вечером он уехал в Годесберг, а затем на аэродром Хангелаар близ Бонна, чтобы лететь в Мюнхен. Мы, сопровождавшие его, понятия не имели, в чем дело, пока адъютант Гитлера, войдя в самолет, не попросил нас снять оружие с предохранителей.
Первоклассный шофер Кемпке, прослуживший у Гитлера много лет, был родом из Оберхаузена, близ Эссена. Кемпке был одним из шестнадцати детей в семье шахтера. Сидя за рулем многочисленных «Мерседесов» Гитлера, он не догадывался, что 30 апреля 1945 года сослужит последнюю службу своему хозяину – вынесет завернутое в ковер тело Гитлера из бункера канцелярии в сад, чтобы предать огню.
В ранние годы своей борьбы Гитлер познакомился с бывшей чемпионкой Германии по плаванию Анни Рехборн. Она проводила каникулы в Берхтесгадене, и Гитлер пригласил ее посетить Бергхоф. Она пришла со своим женихом, доктором Брандтом, работавшим врачом в благотворительном госпитале в Бохуме под началом профессора Магнуса. Гитлеру понравился Брандт, и он оставил его при себе, назначив постоянным личным врачом, а позже, во время войны, гражданским главой военно-медицинской службы.
Одной из основных идей национальной экономической политики Гитлера была идея максимального ограничения покупательной способности народа. Ведь когда сама страна не может производить многие товары первой необходимости и предметы роскоши, излишняя покупательная способность представляет собой постоянную угрозу структуре цен и стабильности валюты. Это, наряду с соображениями народного благосостояния, было одной из самых важных причин широкой рекламы организации «Сила через радость». Гитлер хотел отвлечь массы наемных работников, зарабатывающих деньги и получающих жалованье, от рынков. Вместо того чтобы предложить им материальные блага, дать им больше хлеба, масла и мяса, которые ввозились в страну за иностранную валюту, он убеждал людей покупать по доступным ценам нематериальные блага – развлечения, путешествия, искусство и недвижимость. Такое народное благосостояние сочеталось с практическими экономическими целями. Народу предоставлялся широкий доступ в лучшие театры и концертные залы; были построены большие корабли, оборудованы огромные пляжи для отдыха населения. В мирное время Гитлер дважды совершал круизы по Северному морю на одном из крупных кораблей, принадлежавшем организации «Сила через радость». Он побывал на островах
