только кусал губы.
В этот момент оба играющих по очереди меняли по пять из своих десяти карт, чтобы построить «созвездие». В «созвездие» входили две карты высшего достоинства — «звезды», а также шесть «планет», «комета» и одна «луна». Но «созвездие» мало у кого получалось, поэтому выигрыш по такой схеме был весьма редким явлением.
Поэтому, когда Реба сказала: «Посмотри и заплачь! „Созвездие“ берет весь банк!» — Сэм застонал от злости.
Игрок заставил себя улыбнуться, но когда Реба пододвинула деньги к себе, Мак-Кейд видел, как пот струится по шее неудачника. Похоже, что тот был близок к краху. Если это так, то он довольно скоро выйдет из игры.
И действительно, игрок уже хотел что-то сказать, но положение спас пират.
Он был молод, не старше двадцати пяти, и шел через комнату, исполненный хмельной надменности. Подвешенная очень низко кобура с пистолетом била его по бедру. Чувствовалось, что он считает себя асом стрельбы навскидку и хочет, чтобы остальные думали так же.
С точки зрения Мак-Кейда, пират был даром Божьим, тем, на кого он рассчитывал с самого начала и уже отчаялся встретить.
— Разрешите мне в вашу компанию?
— Если у дамы нет возражений, я — за! — быстро ответил игрок. Возможно, еще один играющий вернет его удачу и уменьшит масштабы проигрыша.
Реба сделала вид, что обдумывает предложение, выпив залпом свою последнюю порцию коктейля Спина.
Наконец, когда Мак-Кейд уже подумал, что она перегнула палку и сейчас пират разозлится и уйдет, она ткнула пальцем на свободный стул.
— Конечно, почему бы и нет! Только сначала покажи, какого цвета твои денежки.
Пират пошарил в карманах и вытащил пачку купюр, достаточно большую, чтобы заткнуть ею глотку зверю Энво. Он шлепнул ее на стол, заказал выпивку и перетасовал карты.
Через несколько минут удача отвернулась от Ребы. Пират выиграл, и он продолжал выигрывать, в то время как игрок-профессионал сощурил глаза, пытаясь понять, в чем тут дело. Неужели она проигрывала нарочно? Ведь это же бессмысленно! Зачем прибегать к уловкам, чтобы проиграть? Но поскольку сам он от этого выигрывал, то, пока игра идет именно так, игрок решил помалкивать.
Прошел час, и Реба стала совсем невнимательной, она забывала карты своих противников и совершала глупые ошибки.
Ее партнеры объясняли это тем, что она много выпила. Мак-Кейду подумалось бы так же, если бы он не видел, как Реба тайком выливала свое спиртное в грязную жижу на полу.
В конце концов все было кончено, деньги у Ребы подошли к концу. В центре грязного стола лежала солидная куча денег, рыгнув, Реба бросила в нее свои последние кредиты.
— Ну-у, в-в-все, г'спда! — проговорила она заплетающимся языком. — Кроме смердюка да денег на плату н'мер ч'тыре, у меня ни г-гр-гроша!
Пират посмотрел на свои карты и вновь на Ребу. Его налитые кровью глаза блестели от возбуждения.
— Отлично! Ставь на кон смердюка, и я покажу тебе, что у меня на руках! — почти выкрикнул он.
Реба наморщила лоб, как бы пытаясь понять предложение пирата или, найдя это слишком трудным, хотя бы сделать вид,что она думает.
Игрок-профессионал уже понял, что здесь что-то не так. Но он не знал что, да и не хотел знать. Под конец ему все же удалось немного выиграть, и это его вполне удовлетворяло. Поэтому он сказал, массируя пальцы:
— Для меня это слишком много. Я — пас!
Реба пыталась сосредоточить свой затуманенный взгляд на его лице. Она пьяно замотала головой.
— К'нечно, тут самый интерес, а ты вса-вса-сваливаешь. Нет, это не для меня! Слышшь, я ставлю на кон смердюка. Смотри мои карты, только не плачь!
Будучи не в восторге от «смердюка», Мак-Кейд тем не менее был счастлив, что все наконец пошло в нужном направлении. Он взглянул на Ребу и пирата, раскладывавших свои карты.
Наступила долгая тишина.
Первой нахмурилась Реба, за ней пират, а потом и Мак-Кейд. Он не мог со своего стула видеть их комбинации, но что-то явно было не так.
Раз Реба хмурилась, то пират должен был ликовать, а он не ликовал. Внезапно Сэм все понял. Реба выиграла! Проклятая баба опять сорвала банк! Вся работа, весь этот маскарад с кандалами — все коту под хвост!
И тогда Реба сделала единственное, что еще было в ее силах. Сидя на стуле, она закачалась, потерла лоб, мучительно пытаясь понять, что с ней, и опрокинулась навзничь. Ее стул с грохотом полетел на пол.
Разговоры прекратились, посетители повернулись на шум, но через несколько секунд все было по- прежнему. Ничего особенного, просто еще один гуляка допился до положения риз.
Обычное происшествие в этом или любом другом баре приграничных миров.
Игрок посмотрел на пирата. Пират посмотрел на игрока, оба усмехнулись.
— Пятьдесят на пятьдесят? — спросил игрок.
— Заметано! — согласился пират. И двое мужчин, не мешкая, поделили банк. Покончив с этим, они повернулись к Мак-Кейду.
— У тебя корабль есть, а у меня нет, — сказал игрок после некоторого размышления. — Давай сто кредитов, и смердюк твой.
Сэм знал, что даже право на владение отличным рабом исполу стоит дороже ста кредитов, и, видно, это же знал пират.
— Согласен. Вот твои сто кредитов! — ответил он, не торгуясь.
Пират отсчитал деньги, перешагнул через распластавшуюся на полу Ребу и тычком поставил Мак-Кейда на ноги. Сэм испуганно сжался, поблагодарил пирата за удар и вслед за ним поплелся к шлюзу.
Между тем и вся команда пиратов тоже направилась к выходу. Двое были заняты, выясняя, кто кого перерыгает, остальные просто брели, поминутно натыкаясь на мебель и отпуская грубые шутки по этому поводу.
Мак-Кейд получил пинок от своего нового владельца и услышал его слова:
— Пошевеливайся, смердюк, мы улетаем домой!
Стараясь говорить как можно плаксивее, он спросил:
— И где это, господин?
— Да на Скале, смердюк, на Скале! Куда же еще могут лететь домой члены Братства?
16
Первую часть полета Мак-Кейд провел запертым в небольшом складском отсеке в компании со сломанным роботом-ремонтником. Поначалу Сэм не обращал внимания на эту машину, но когда одиночество стало совсем невыносимым, он попытался завязать беседу:
— Здорово! Что такой симпатичный робот, как ты, делает в таком месте, как это?
Раздалось жужжание сервомоторов, и робот повернул свою округлую голову.
— Имею дефекты в цепях электронной логики. Жду ремонта.
Робот, похоже, не был склонен к беседе.
Мак-Кейд сочувственно кивнул:
— Это серьезное повреждение! Послушай, но ведь ты же ремонтник, верно?
— Да, я робот-ремонтник.
— Но если ты ремонтник и нуждаешься в ремонте, почему бы тебе не заняться самим собой?
Прошло много времени, а робот все не отвечал. Наконец, когда Сэм уже собрался было вздремнуть, он заговорил:
— Приношу извинения за задержку ответа. Я не понимал, почему ты задал такой вопрос. Потом понял, что ты здесь по той же причине, что и я. Когда вышли из строя микросхемы твоей логики?
