с разными диковинами. Помимо мумии Ристера, тут было немало других удивительных вещей, вроде клетки с птицами из неведомых миров, ландшафтными миниатюрами, сплетенными из человеческого волоса, чего-то заспиртованного, о котором никто не знал, зачем оно, а также каменной глыбы, наделенной, как говорили, загадочными целительными свойствами, и многого, многого другого.
В салуне никого не было, кроме Фила, человека, которого Фил держал над головой, и перепуганного бармена. На полу валялись обломки мебели и битое стекло.
Фил возвышался семифутовой горой, которая весила более трехсот фунтов и действительно сильно смахивала на медведя. У него были карие глаза, короткая морда и густой коричневый мех. Он носил шотландскую юбку — килт своего собственного покроя, и пистолет-пулемет на его бедре смотрелся не крупнее обычного пистолета, а двенадцатидюймовый тесак, закрепленный ремнем на правой ноге, служил ему вместо ножа.
Когда-то Фил был обычным человеком, но с помощью биопластики его трансформировали для работы в ледяных мирах, и поэтому ему нравилось жить на Алисе. Фил не только был опытным биологом, но еще и целой армией в одном лице. Он прекрасно видел в полной темноте, имел чрезвычайно развитую мускулатуру и острые как бритва зубы из сверхтвердой стали.
В течение короткого времени Фил мог действовать в форсированном режиме. Но в этом состоянии он расходовал колоссальное количество энергии, и выйдя из него, оказывался совершенно обессиленным и беспомощным.
Однако на сей раз, Фил даже не вспотел. Этому он отчасти был обязан низкой гравитации астероида, а отчасти собственной невероятной силе. Держа мужчину над головой, это чудо генной инженерии одновременно читало ему нотацию. Несчастный его обидчик выглядел насмерть перепуганным, и, как знал Мак-Кейд, не без основания. Тем временем бармен, а может быть даже и сам Мек, крутился перед Филом и умолял его образумиться. Но тщетно. Филу было что сказать, и он говорил:
— ...Стало быть, ты можешь понять, каково мне. Никому не нравится быть отверженным, слышать, как его называют не таким, как все, и подвергают словесным оскорблениям. Особенно такие жалкие кретины, как ты! Хоть я и сторонник воспитания с помощью пряника, кнутом, по-моему, тоже не следует пренебрегать. Именно поэтому я собираюсь швырнуть тебя в эту стену.
К счастью для незадачливого соперника, указанная стена была сделана из легкого пластика с прослойкой из огнеупорной пены. Он пролетел сквозь нее, почти не встретив сопротивления. Однако с другой ее стороны не оказалось ничего, кроме каменного пола. Мужчина рухнул на него с весьма впечатляющим грохотом.
Мак-Кейд вздрогнул. Кто-то прошел за салун и поднял бесчувственное тело с обломков. Жить он, конечно, будет, но ему явно придется провести несколько дней в госпитале астероида.
Фил наметанным глазом оценил причиненный ущерб, полез в свой висевший на поясе кошелек и вытащил пять золотых империалов.
— Это должно возместить весь ущерб, и даже сверху кое-что останется. По рукам? — спросил он.
Бармен, мужичонка средних лет с обожженной радиацией кожей и внушительным брюшком, кивнул. Ему явно не хотелось торговаться с Филом.
— По рукам!
Фил улыбнулся, обнажив два ряда сверкающих зубов:
— Отлично. Ну, раз уж мы все уладили, допью-ка я свое пиво.
С этими словами Фил поднял кружку, опрокинул в пасть ее содержимое и с грохотом опустил кружку на стойку. Пена и капли пива разлетелись во все стороны.
Фил рыгнул и утер морду мохнатой лапой.
— Ах, хорошо пошло! Привет, Сэм, привет, Рико. Что, готовы лететь домой?
Мак-Кейд оглядел произведенные Филом разрушения и усмехнулся.
— Готовы, если ты готов! Ты уверен, что не хочешь снести эту забегаловку совсем? — спросил он.
Фил протестующе махнул лапой и пояснил:
— Да нет, тут просто небольшое недоразумение! Ну как, приобрел питательный раствор?
Рико хихикнул:
— Ну а то! Этот навоз влетел нам больше чем в сотню тысяч кредитов.
Фил нахмурился:
— Рико, ты безнадежен! Это — не «навоз». Это — специально разработанный питательный раствор, который мы используем в наших гидропонных установках. Конечно, если бы ты уделял графикам прироста населения планеты столько же времени, сколько ты тратишь на свои охотничьи вылазки...
Все время, пока они шли к поверхности астероида. Фил читал Рико лекции по гидропонике, демографии и экологии планет. А там им удалось отбиться от оравы лоточников, заплатить пошлину за выход и взять свои скафандры из платного гардероба.
Облачившись в костюмы и проверив их, Сэм, Рико и Фил вошли в один из четырех больших шлюзов, которые служили для входа и выхода из Скалы Ристера, и дождались, пока из него не будет откачан воздух. Через пять минут они ступили на каменистую поверхность астероида. Внушительных размеров посадочная площадка была почти полностью забита челноками и судами небольшого тоннажа. За ними лучи солнца высвечивали зубчатые контуры недальней и невысокой горной цепи.
На взгляд Мак-Кейда, все астероиды были похожи как горошины в стручке. Делая длинные прыжки к своему «челноку», он раздумывал, почему Ристеру именно этот так пришелся по душе. Ответ знал только сам покойный.
Челнок, как и корабль, которому он принадлежал, был военного образца. И тот и другой благодарная Империя подарила Мак-Кейду после того, как он потерял свой предыдущий корабль во время поисков Фиала Слез.
Этот Фиал, религиозная святыня Иль-Ронна, был похищен пиратом-отступником Мустафой Понгом.
Иль-Ронн поклялся, что вернет святыню любой ценой, пусть даже ценой межзвездной войны. Тогда Император и обратился к помощи Мак-Кейда. Но эти события уже отошли в область истории, и Сэм был бы рад забыть о них.
В плане челнок представлял собой плоский металлический клин. Он был способен буксировать довольно большие баржи и летать в атмосфере планет при ведении боевых действий. У него был тупой нос, прямоугольный в сечении фюзеляж и короткие стреловидные крылья. На своих выдвижных консолях он как бы прижался к поверхности астероида и больше походил на ископаемого жука, чем на космический корабль.
Мак-Кейд набрал цифры на панели замка, расположенного на днище корабля. Рядом с замком появилась полоска света, и вскоре она превратилась в прямоугольное отверстие. Из него показался трап, он опустился и замер, коснувшись поверхности астероида. Трое мужчин поднялись по трапу, вошли в шлюз и дождались, когда в нем установится нормальная температура и давление. После этого они сняли скафандры, подвесили их к фиксаторам на переборке и прошли в жилой отсек челнока.
Грузовой отсек находился в кормовой части судна, сейчас он был почти полностью забит разными грузами и разгерметизирован. При необходимости взять на борт пассажиров в нем поддерживались необходимые климатические условия.
Пройдя через кубрик с убранными койками и крошечный камбуз в рубку управления, Мак-Кейд опустился в кресло пилота. Рико сел справа, а Фил разместился сзади в одном из двух сидений для пассажиров. Сэм включил вспомогательные двигатели-репеллеры, получил «добро» от компьютерной диспетчерской системы астероида и повел челнок к зеленоватым огням пакгаузов.
Для ускорения процесса погрузки-выгрузки судов пакгаузы не герметизировались. Кроме одного-двух человек, одетых в скафандры, космонавты не увидели ни одной живой души — здесь все работы были полностью автоматизированы.
Автопогрузчики, не сталкиваясь друг с другом, деловито сновали по заданным им маршрутам, долговязые и многошарнирные роботы вышагивали вокруг штабелей товаров, а управляемые компьютером трактора тянули вереницы грузовых платформ к кораблям, стоявшим поодаль.
Действуя согласно передаваемым по радио командам, Мак-Кейд подвел челнок к пакгаузу номер семь, открыл люк грузового отсека и стал по телемонитору смотреть, как автопогрузчик устанавливает в этот отсек два серебристых цилиндра.
