материализованные мысли, лозоискатель может принять их за оригиналы — спрятанные вещи… Но подобные теории, по моему мнению, не имеют никакого отношения к серьезной науке.
— Этот феномен вполне можно объяснить без мистики, — продолжал Иориш. — Если сосредоточить взгляд на рамке и мысленно представить себе, как она поворачивается, то через некоторое время действительно начнется вращение. Дело в том, что металлический уголок находится в руке в положении неустойчивого равновесия. Сам лозоискатель должен быть сосредоточен и напряжен, чтобы это равновесие поддерживать. Но если какой-то сигнал извне переключает его внимание, то нервные импульсы, управляющие мышцами кисти, растормаживаются — она незаметно наклоняется, и рамка поворачивается. А такой сигнал невольно подает индуктор, когда рука лозоискателя оказывается вблизи спрятанного предмета. Это может быть непроизвольный жест, восклицание, движение глаз, которые бессознательно фиксирует человек с рамкой.
Однако поиски спрятанного предмета — это еще не истинное лозоискательство. Ведь испокон веков с рогульками из лозы находили полезные ископаемые, подземные воды, пещеры, о которых раньше никто не знал. Чьи же «сигналы извне» улавливали люди, во время своих поисков?
— На бессознательном уровне лозоискатель, по-видимому, может воспринимать локальные искажения различных физических полей: гравитационного, электрического, магнитного, радиационного, акустического, — объясняет Юлий Иосифович. — Такие искажения наблюдаются вблизи крупных геофизических аномалий (например. Курской). К тому же в поисках им иногда помогают и более явные сигналы. Известно, например, что по густоте, цвету и наклону стеблей различных растений можно довольно точно судить, как в данном месте распределяются подземные воды. По-видимому, лозоискатели бессознательно воспринимают и другие сигналы: рельеф местности, вид почвы, ее влажность, запах и так далее. Когда человек находится в состоянии «активной готовности» к поиску, то любой из этих малозаметных признаков может на мгновение отвлечь его внимание — нервные сигналы рассогласовываются, кисть наклоняется, рамка поворачивается.
По мнению ученого, реальное лозоискательство очень трудно доказать экспериментально. Он считает, что едва ли здесь можно обойтись без постройки огромных испытательных полигонов с искусственными залежами полезных ископаемых. Представьте себе, к примеру, рукотворное «месторождение» железной руды — шар диаметром в сто метров. А ведь чтобы избежать невольных подсказок индукторов, подобные объекты поиска должны перемещаться без участия человека, автоматически, по программе, которую задает датчик случайных команд.
— Но так ли уж необходимы в наше время титанические усилия и гигантские расходы в изучении лозоискательства? — подводит итог Иориш. — Наша задача состояла в выяснении принципиальных вопросов о его природе, и нам представляется, что в результате проведенной работы ответы на них получены. Неспециалисты же, ратующие за широкое внедрение этого метода в практику, большей частью плохо осведомлены об актуальных задачах геологической разведки, о высоких требованиях к ее точности и надежности, о быстродействии современной аппаратуры. Лозоискательство не может конкурировать с геофизическими методами поисков полезных ископаемых. Что же касается индивидуальных увлечений «чудесами» лозы, то, конечно, они никому не возбраняются. Но при этом надо сохранять критический образ мышления и… не терять чувства юмора.
Казалось бы, на этом можно закончить повествование о секретах биолокации — так ученые называют сейчас лозоискательство, — похоронив под грудой аргументов и насмешек «устаревший метод». Но если уж Иориш упомянул «неспециалистов, ратующих за его широкое внедрение в практику», то справедливости ради надо и им предоставить слово. Вероятно, Юлий Иосифович имел в виду членов межведомственной комиссии по проблеме биолокации Союза научных и инженерных обществ (СНИО). В научных спорах следует говорить сухим языком фактов. Приведем лишь несколько из них — те, которые могут пролить новый свет на принципиальный вопрос об эффективности метода.
Секреты биолокации
Итак, о чем же говорит язык фактов?
Специалисты из треста Челябинскводстрой успешно использовали биолокацию, если невозможно было применять геофизические методы (те самые, с которыми, по мнению Иориша, не может конкурировать лозоискательство). А именно — в зимнее время или когда породы богаты рудами, графитом, углем. По рекомендациям операторов И. Инютина, В. Сыча, В. Реформатского, С. Круглей было пробурено около полутора тысяч скважин, и только 8 процентов из них оказались безводными. А когда бурение вели по данным геофизических методов, безводными оказались 12 процентов скважин. Если же разведку вели по геолого-морфологическим признакам — даже 13 процентов. Благодаря биолокации только в СМУ-2 этого треста убытки от безводных скважин ежегодно снижались на 35–50 тысяч рублей.
Оператор В. Прохоров уверенно находил залежи сульфидных и колчеданно-металлических руд на Енисейском кряже, когда были бессильны традиционные методы. По данным Красноярского отделения Сибирского НИИ геологии, геофизики и минерального сырья, экономический эффект от применения биолокации на первой площади был равен стоимости бурения 100 скважин, на второй — результативность бурения повысилась с 40 до 90 процентов, на третьей — все 11 удачных скважин были заложены в местах, указанных оператором. Сотрудники этого института считают, что биолокация может намного повысить эффективность поисковых и разведочных работ.
На трассе газопровода Торжок — Минск — Ивацевичи оператор В. Филимонов правильно определил 16 пересечений с кабелем и 7 — с трубопроводами. А на 400-километровом участке газопровода Ухта — Торжок он обнаружил два участка с интенсивной почвенной эрозией. Все эти данные подтвердились в результате раскопок. По мнению специалистов из института Гипроспецгаз, которые контролировали эксперименты, биолокационный метод прост в применении, высоко результативен, не требует громоздкой аппаратуры, что очень важно в поисковых условиях.
Раскопки подтвердили точность указаний оператора В. Сочеванова, который на площади в 40 гектаров за несколько часов определил, где проходят дренажные системы довоенной постройки. Специалисты из Северного НИИ геологии и минералогии засвидетельствовали: биолокация позволяет более чем вдвое сократить время поисков, повышает технологичность работ и культуру производства.
Операторы И. Кузнецов и Г. Вячеславов несколько месяцев вели экспресс-поиск аварийных мест трубопроводов Мособлтеплоэнерго. За 30–50 минут они оконтуривали поврежденный участок с точностью до одного метра, как потом показывало вскрытие. Работали с одинаковым успехом в любую погоду и время суток.
На участках, оконтуренных операторами И. Мининой и Е. Бондаренко, сотрудники Ленинградского государственного университета раскопали уникальные археологические объекты. Так, они нашли фундамент храма постройки 1192 года и языческое святилище дохристианского времени на территории Хутынского монастыря близ Новгорода. По мнению ученых ЛГУ, биолокация весьма перспективна в археологии и заслуживает широкого внедрения в практику.
А сотрудники Киево-Печерского заповедника считают ее более эффективной, чем радиоволновой метод. И вот почему. Оператор В. Стеценко определял места подземных пустот на глубине 15–20 метров и наметил 130 точек для бурения, 78 процентов из них дали положительный результат. А радиоволновой метод оправдывался в среднем лишь в одном случае из четырех.
…Эти примеры можно было бы значительно продолжить. Более ста институтов и организаций из 25 городов страны официально заявили об эффективности биолокационного метода. Данные, полученные 62 операторами, подтвердились 2715 скважинами и горными выработками. Экономия от применения биолокации, подсчитанная только по 6 справкам из ста, составляет 1 миллион 846 тысяч рублей…
Чаепитие в снежной лавине
