абсолютно всех — это приводит, я бы сказал, к беспринципной позиции, к соответствующему результату, который мы и имеем сейчас.
Конечно же группа будет поддерживать законы, которые вносятся в Верховном Совете, если они действительно связаны с нуждами народа.
— Накануне я разговаривал об этой группе с некоторыми депутатами. Кое-кто, например, карагандинский шахтер Ярослав Дончак, прямо сказал: «Если эта группа будет противопоставлять себя Верховному Совету, то я в нее не войду. В нынешнее сложное время Верховный Совет должен быть единым».
— Слово «единство» уже нанесло большой вред нашей стране. Под «единством» у нас всегда предполагалось, что надо думать так, как думает вождь. Пора нам от этого стереотипа в конце концов избавляться. В борьбе мнений и вырабатывается наиболее верная точка зрения.
Но Дончак прав в том, что у группы не должно быть прямого противопоставления как самоцели. И этого нет. Не думаю, что группа станет блокировать любой проект закона, если он вносится не ею. Просто несерьезно так себе представлять задачи группы.
— То есть это не так, как понимает порой свои задачи оппозиция в некоторых странах — в угоду политических целей и амбиций что угодно проваливать?
— Нет, конечно. Для группы интересы народа и страны — это интересы номер один.
— Таким образом, деятельность не ради политиканства, а ради конструктивности, практических целей?
— Безусловно. Ведь это — одновременно и помощь Верховному Совету, его Президиуму. Скажем, мы уже сейчас начинаем подготовку ко второму Съезду. Так это же наша общая задача — чтобы он прошел с наибольшей отдачей. Мы хотим добиться принятия некоторых наиболее приоритетных, на наш взгляд, законов как можно раньше. Это ведь делается ради людей. Избиратели сейчас многого не понимают. Они смотрят по телевизору наши бесконечные и часто просто пустые дебаты. Их это уже возмущает, терпение у них кончается… Я встречался с членами забастовочного комитета Донбасса. Они высказывали недовольство и Съездом и сессией. Ждут конкретных решений. И я с этим полностью согласен. Наряду с общей дискуссией пора добиться и конкретных решений, связанных с жизнью людей…
Б.Н. Ельцин. На пленуме я буду драться за Горбачева…[72]
…Самые последние события. По Москве бродят слухи, что на ближайшем пленуме[73] намечается переворот. Хотят снять Горбачева с поста Генерального секретаря ЦК КПСС и оставить ему руководство народными депутатами. Я не верю этим слухам, но уж если это действительно произойдет, я буду драться на Пленуме за Горбачева. Именно за него — своего вечного оппонента, любителя полушагов и полумер. Эта тактика его в конце концов и погубит, если, конечно, он не осознает этой главной ошибки сам. Но сейчас, по крайней мере до ближайшего съезда, на котором, может быть, появятся новые лидеры, он единственный человек, который может удержать партию от окончательного развала.
М.С. Горбачев. О так называемом покушении на товарища Ельцина [74]
Товарищи, прения, как договаривались, завершаем. Сегодня днем собрались члены Президиума и послушали информацию по вопросу, который сейчас интересует уже не только общественность Москвы, но и страны. Так или иначе, нельзя уклоняться, на него нужно дать ответ. Я имею в виду вопрос о так называемом покушении на члена ЦК КПСС, члена Президиума Верховного Совета СССР товарища Ельцина Бориса Николаевича. Многие депутаты, и не только они, уже и лично ко мне обращались. Вышло так, что в последнее время товарищ Ельцин нескольким газетам на этот счет давал интервью. Нужно внести ясность. И Верховный Совет должен иметь тут ясность, потому что дело дошло просто до политической спекуляции. Если Верховный Совет заинтересован, то мы должны предоставить слово, как и поступили на Президиуме, товарищу Бакатину и товарищу Ельцину. Так, да?
Пожалуйста, товарищ Бакатин.
Уважаемые товарищи депутаты, Президиум Верховного Совета поручил мне доложить об обстоятельствах, связанных со слухами вокруг имени Бориса Николаевича Ельцина. Докладываю вам, что 29 сентября от первого заместителя начальника ГУВД Мособлисполкома товарища Черноглазова я получил вначале устный, а потом письменный рапорт о том, что им получен рапорт от командира охраны Успенских дач. В этом документе сообщалось об устном заявлении Бориса Николаевича Ельцина о якобы совершенной попытке покушения на его жизнь. Разрешите зачитать информацию об этом.
28 сентября 1989 года в 23 часа 10 минут на проходной дачного хозяйства «Успенское» Совета Министров СССР (Одинцовский район) к милиционерам Тумскому и Костикову, несшим службу по охране дач, обратился товарищ Ельцин Борис Николаевич и сообщил, что примерно в 21.00 он ехал на автомашине к своему другу, который проживает на территории указанного дачного хозяйства. (Я не называю фамилию друга.) Автомашина, на которой он ехал, была им остановлена на перекрестке дорог село Успенское — Николина Гора и водитель отпущен. Поздоровавшись с инспектором ГАИ, несшим службу на этом перекрестке, товарищ Ельцин пошел в сторону дачного хозяйства, расстояние около 500 метров, пешком. Во время движения его догнала автомашина, и неизвестные втащили его в нее, накинули на голову мешок и повезли в неизвестном направлении. Через некоторое время его вытащили из автомашины, сбросили с моста в Москву-реку. Примерно через 300 метров от моста вниз по течению он выплыл к берегу, отдохнул, после чего пришел на указанную проходную. Одежда на нем была мокрая. Работники милиции помогли отжать одежду, угостили чаем, спросили разрешения доложить о случившемся в отделение милиции. Однако товарищ Ельцин о случившемся просил никому не сообщать. Милиционеры позвонили на дачу, но там ответили, что здесь таких нет. Впоследствии сестра-хозяйка дачи пояснила, что товарищи, проживающие на даче, два дня назад легли на лечение в больницу. Спустя некоторое время в проходную дачного хозяйства позвонил мужчина и спросил, находится ли там Борис Николаевич. Что с ним? Ему ответили утвердительно и попросили принести одежду. Спустя некоторое время с аналогичным вопросом позвонила женщина, которой был дан тот же ответ. После этого она попросила его никуда не отпускать и дождаться ее приезда. Через 30–40 минут, в 00 часов 50 минут, к проходной на автомашине «Нива» подъехал неизвестный мужчина, еще через 10 минут на автомашине «Волга».серого цвета приехали жена, дочь и зять. Указанные лица уехали в час ночи.
Перед отъездом Борис Николаевич просил милиционеров никому не сообщать о случившемся. Я должен сказать, что милиционеры не имели права не сообщать о случившемся. В соответствии с Уставом патрульно-постовой службы и милиции СССР, его сто двадцать седьмой статьей, они обязаны доложить о подобных заявлениях — устных или письменных, а также о фактах. Тем более что они очевидны: мокрая одежда, насквозь вымокший человек в очень тяжелом состоянии не позволяли в данном случае не верить. Поэтому они и доложили по службе, я таким образом получил информацию о случившемся. Я также считал невозможным оставить это заявление без расследования, поэтому для объективного выяснения обстоятельств сделанного сообщения Борисом Николаевичем Ельциным следственным управлением ГУВД Мособлисполкома возбуждено уголовное дело по признакам покушения на умышленное убийство. О чем, собственно, можно было судить из его обращения к милиции.
Расследованием установлено, что обстоятельства, изложенные в заявлении товарища Ельцина, объективного подтверждения не нашли. В чем это выражается?
— Во-первых, водитель автомашины, закрепленный за товарищем Ельциным, факты остановки и выхода товарища Ельцина у поста ГАИ, в 500 метрах от проходной, категорически отрицает. Отрицает также и факт преследования их какой-либо автомашиной. Утверждает, что высадил его непосредственно у
