«Сама» заболела, слегла в постель, а «сам», темнее тучи, рвал и метал, рыча аки лев…
– Вот дочку вашу хочу попытаться разыскать, любезный господин Сметанин… – проговорил Путилин.
– Чувствительно благодарен, а только можно бы и без этого обойтись… – угрюмо ответил старый купец.
– Как?! Вы не хотите отыскать свою дочь?
– Совершенно верно: особого желания не имею.
– Почему же?
– А потому, ваше превосходительство, куда же она годится после такого сраму? На всю столицу ославилась и фамилию мою
обесчестила.
– Ну, какое тут бесчестие… – утешил «миллионщика» Путилин. – Меня вот Русанов-старик просил отыскать невесту его
сына – вашу дочь.
– Да ну? Неужто? Значит, не вполне прогневался? В голосе Сметанина послышалась радость.
– Да ведь я бы и вам рекомендовал подождать гневаться на исчезнувшую дочь. А что, если в этой необыкновенной оказии скрывается преступление?
Купец побледнел.
– А именно?
– А то, что вашу дочь могла похитить какая-нибудь банда негодяев. Знаете ли вы, что произошло почти одновременно с исчезновением вашей дочери?
И он поведал ошеломленному миллионеру о похищении дочери-невесты купчихи Сосипатровой.
– И у нее! Что же… что же это такое, ваше превосходительство?…
– А вот это-то и надо расследовать.
– Явите такую милость! Вовеки благодарен буду.
– Где комната вашей дочери? Укажите мне. Надо ее осмотреть.
Сметанин провел нас анфиладой комнат, убранных с поражающей купеческой роскошью.
– Вот ее комнаты, ваше превосходительство.
Они, как и все «жилые» помещения тогдашнего купечества, были меблированы очень просто.
На диване, на стульях, на креслах – всюду в беспорядке валялись различные принадлежности женского туалета.
– С момента одевания к венцу вашей дочери эта комната не прибиралась? – спросил Путилин.
– Нет. До того ли было? Это страшное известие как громом поразило нас всех…
– Вы не помните, в каком платье была ваша дочь до венчального наряда?
Сметанин руками развел.
– Ей-Богу, не упомню. Все из головы вышибло!…
– Скажите: кто прислуживает вашей дочери?
– Девушка, Паша.
– Она, то есть ваша дочь, хорошо к ней относится? Любит ее?
– О да! Дочь моя – не гордячка, добрая, приветливая, так уж воспитана.
– Пригласите эту девушку сюда.
Через несколько минут перед нами стояла хорошенькая девушка с бойким, плутоватым лицом, несколько смущенным.
– Вы слышали, милая, какое несчастье приключилось с вашей барышней? Ее похитили из-под венца.
– Да-с, слышала… – не подымая глаз, пролепетала она.
– Вам жалко барышни?
На миг в лукавых глазенках горничной промелькнул какой-то еле уловимый огонек.
– Очень-с…
– А она ведь нашлась! – вдруг быстро выпалил Путилин.
– Да неужто? – отпрянула девушка.
Странное дело: в этом возгласе послышалось больше испуга, чем радости.
Путилин усмехнулся.
– Ну-с, милая, а теперь покажите, в каком платье была ваша барышня до одевания в подвенечный
