прав, тан Марсун. У нас в Загорье такие вечера не практикуются. А у вас часто это происходит?
— Дважды в неделю. А как вы наказываете провинившихся рабов?
— А мы не ждём определённого дня и наказываем сразу.
— Странный вы народ, загорцы. Дикие какие-то. У вас, наверное, только одно развлечение — война. Пользуйтесь случаем, учитесь, как надо жить достойно. Разве мы не приятно провели вечер? Будет о чем вспомнить, о чем рассказать другим. Ну а сейчас пора и отдохнуть. Желаю тебе, тан Андрей, приятно провести ночь. Пусть Владыки пошлют тебе интересные сновидения.
Лена выводит наших товарищей из ступора. Они тоже готовы пожелать тану Марсуну чего-нибудь очень приятного, но под моим тяжелым взглядом прячут свои эмоции поглубже. Они выходят из зала, стараясь не смотреть на кол с телом Марии и на страшное «яйцо». А Лена задерживается на несколько секунд возле казненной и берёт её за щиколотку и запястье.
— Странное дело, — говорит она Марсуну, — тело полностью одеревенело.
— С посаженными на кол всегда так, — отвечает Марсун, зевая. — Но живут они еще долго. Эта, как обещал Горат, протянет не менее двух дней. Только на кол поглубже опустится.
Ну это вряд ли. Я-то уже вижу, что бока несчастной женщины перестали подниматься и опадать. Лена остановила сердце бедной Марии. Завтра я потребую расчета по выигранному закладу. Если Марсун сдержит слово, торчать завтра Горату здесь же на таком же колышке. Думаю, это зрелище понравится моим друзьям больше.
