рукоятку, и на лице старого негодяя появилось удивленное выражение.
В следующий миг его хватка ослабла, и Джулиана высвободилась.
Она увидела сидящую в углу Марджери, связанную по рукам и ногам, с кляпом во рту. Глаза девочки горели голубым пламенем, она отчаянно пыталась подняться на ноги.
Необходимо было перерезать веревки, но нож застрял в груди сэра Джозефа, и Джулиане страшно было даже подумать, что придется его оттуда доставать. Однако любовь к дочери пересилила. Крепко схватившись за рукоятку, она дернула тесак, из раны брызнул фонтан крови.
Джулиана стояла, вся забрызганная алым, а в зале тем временем кипел бой. Наемники кричали и ругались, Раймонд же не произнес ни слова, но Джулиана знала, что он жив. Свистела сталь, доносился звук мощных ударов, то и дело кто-то из солдат валился на пол с раскроенным черепом.
Джулиана оттащила дочь в угол, вынула кляп у нее изо рта, и обе затаились, ожидая конца боя.
21
Раймонд чувствовал, как на него накатывает безумие. Его разъяренный дух взмыл куда-то в недостижимые выси, а руки разили мощно и беспощадно. Наемники не могли с ним справиться, они валились на пол один за другим. Обрывок цепи, свисавший с запястья, отбивал удары и ломал кости; короткий меч исполнял бешеную пляску смерти. Раймонд взмахом левой руки обвивал руку противника цепью, а затем мощным рывком выбивал оружие или переламывал пополам сжимавший его кулак.
— Этот берсерк всех нас убьет! — завопил один из солдат. — Спасайся кто может!
Раймонд еще раз взмахнул цепью, и трое окровавленных врагов, выплевывая выбитые зубы, шарахнулись от него, но один остался на месте.
— Он все равно нас прикончит, — крикнул он. — Лучше умереть храбрецами.
Раймонд хищно улыбнулся — его последний противник в спешке не успел надеть кольчугу, так что справиться с ним будет несложно. Солдат тоже улыбнулся, и Раймонд почуял неладное. Увы, слишком поздно — оказалось, что сзади к нему незаметно подкрался один из наемников. На шею рыцарю накинули веревку. Он передернулся от отвращения, а злорадный голос прошипел ему на ухо:
— Вот ты и снова в ошейнике.
Но нет, это были не сарацины, а всего лишь жалкие разбойники. Веревку на Раймонда накинул нищий рыцарь, вынужденный заниматься ремеслом разбойника, чтобы не умереть с голоду, а спереди на Раймонда с обнаженным мечом двигался обычный солдат, скорее всего разорившийся крестьянин, сменивший соху на клинок.
Раймонд яростно взревел, обхватил подкравшегося сзади врага и перекинул через плечо.
В следующий миг «крестьянин» в ужасе смотрел на обрубок своей руки, из обрубка хлестала кровь.
Рыцарь-разбойник поднялся на ноги и бросился наутек. Раймонд же с торжествующим воплем кинулся за беглецами.
Джулиана перерезала веревки, стягивавшие руки и ноги Марджери. Справившись с этим непростым делом, Джулиана обернулась и увидела, что в зале нет ни Раймонда, ни наемников. На полу валялись несколько тел — одни неподвижные, другие жалобно стенающие.
— Куда они все подевались? — шепотом спросила Джулиана, а Марджери звонко ответила:
— Папа их всех прогнал. — И воинственно добавила: — Он их догонит и всех перебьет.
— Понятно…
Джулиана прижала руку к отчаянно колотившемуся сердцу.
— Что они с тобой сделали? — спросила она.
— Если ты думаешь, что они меня изнасиловали, то ты ошибаешься, — грубовато ответила Марджери, обнимая мать за шею.
Джулиана погладила ее по волосам, и обе вздрогнули от пережитого ужаса.
— Они все время ссорились между собой, — уже тише сказала Марджери. — А на меня внимания почти не обращали.
— Надо возблагодарить святую Деву Марию, ибо она тебя защитила.
— Да, я совершу паломничество в Райпонский собор, — кивнула Марджери. — Я дала обет. Если останусь живой и невредимой, непременно возблагодарю святого Уилфрида за то, что он сохранил мне жизнь и невинность.
— Так и сделаем, — горячо кивнула Джулиа-на. — Мои солдаты за стенами башни. Раймонд сейчас их сюда впустит.
Она оглянулась на окровавленное тело сэра Джозефа и передернулась.
— Нужно только взять ключи от кандалов, чтобы снять их с Раймонда.
Неужели придется возиться с трупом? Джулиана и мертвого сэра Джозефа боялась больше, чем всех живых наемников, вместе взятых. Но зато как будет чудесно снять с Раймонда проклятый ошейник… Тогда муж простит ей все ошибки и прегрешения. А даже если и не простит, все равно дело того стоит.
— Сейчас возьму нож, — изображая уверенность, сказала она, — и заберу ключи.
Марджери испытующе взглянула на нее.
— Мама, если ты боишься…
— Кто, я? — Джулиана на четвереньках подползла к распростертому телу. — Чего мне бояться?
Она внимательно посмотрела на поверженного врага.
Сэр Джозеф был мертв, она сама всадила нож ему в грудь. Вон и губы у него посинели, щеки еще не утратили румянец, но кожа приобрела пергамент-но-желтоватый оттенок. Он мертв, неподвижен. Джулиана подобралась чуть ближе, внимательно следя за лицом старого рыцаря. Вдруг дрогнет веко или дернется уголок губ?
Но нет, он был неподвижен.
— Да умер он, умер, — прошептала она.
В следующую секунду сэр Джозеф цепко схватил ее за запястье.
От боли и неожиданности Джулиана выронила нож, и старик тут же подхватил клинок. Джулиану охватил невыразимый ужас, а сэр Джозеф приоткрыл глаза и, зловеще улыбаясь обескровленными губами, прошептал:
— Я же говорил, ты дура.
Марджери рванулась с места, но сэр Джозеф обхватил Джулиану за шею и приставил к ее горлу клинок.
— Марджери, ради Бога, не приближайся! — крикнула Джулиана.
— Ты думала, что ты меня убила? Он приподнялся, еще крепче прижимая ее к себе. В этот момент в зал вернулся Раймонд, и костлявое лицо сэра Джозефа озарилось торжествующей улыбкой.
— Где Марджери? — крикнул Раймонд и замер, увидев страшную сцену.
— Джулиана…
Его слова звучали как заклинание, но Джулиана на мужа даже не взглянула. Словно загипнотизированная, она смотрела в глаза сэру Джозефу. Она чувствовала, как огонек безумия, пылавший во взгляде старика, обжигает ее жаром адского пламени. Но от сэра Джозефа уже пахло смертью, силы оставляли его. Полученная им рана была смертельной, но смерть не спешила забирать свою добычу.
— Вы умираете, — прошептала Джулиана.
— Да, но я хочу прихватить тебя с собой. Он приподнялся — сначала на колено, потом, пошатнувшись, встал и, по-прежнему держа лезвие у ее горла, сказал:
— Поднимайся, Джулиана. Вставай. Джулиана хотела сглотнуть, но боялась, что клинок перережет ей горло. Медленно поднявшись, она покачнулась, и Раймонд испуганно вскрикнул. Сэр Джозеф крепко держал свою жертву левой рукой за подбородок.
— Немедленно отпусти ее, — приказал Раймонд.
— С какой стати?
Джулиане было омерзительно прикосновение его холодной и липкой от предсмертного пота руки.
— Что ты спрятался за бабу? — презрительно воскликнул Раймонд. — Разве пристало рыцарю использовать такой жалкий и низменный щит?
— Зато из нее получатся отличные ножны для моего ножа.
— Я ваша родственница, сэр. Вы не возьмете столь тяжкий грех на душу.
Сэр Джозеф от неожиданности моргнул, и Джулиана на миг избавилась от воздействия его
