Через десять минут после начала пристрелки она потеряла второе котельное отделение, половину орудий и не могла дать ход более тринадцати узлов. Как будто издеваясь над беспомощностью японских снарядов, «Громобой» прошел в пяти кабельтовых от борта обреченного корабля и парой залпов в упор добил его. «Акицусима» до последнего отбивался из единственного уцелевшего носового орудия, но его снаряды, как казалось японцам, бессильно лопались на толстой бортовой броне «Громобоя». Более быстрый «Баян» уже перенес огонь на следующую жертву — крейсер «Сума».
Наблюдая удачные действия Рейценштейна в хвосте японской колонны, еще до утопления «Акицусимы» Макаров отсигналил Йэссену «следовать за „Громобоем“». Несмотря на краткость и расплывчатость приказа, его поняли правильно. В момент отворота японской колонны на юг тройка русских крейсеров «Кореец», «Сунгари» и «Рюрик» прочно висели на хвосте японских броненосных сил и уже успели пристреляться по концевому «Асахи». Учитывая, что кроме них по нему «работали» и хвостовые в русской колонне «Пересветы», ему приходилось очень несладко. Но пока броненосец вполне оправдывал высокую репутацию своих строителей. Построенный в 1900 году на верфи Брауна в Англии, исполин в пятнадцать тысяч тонн был одним из лучших в мире. А с поправкой на то, что его команда имела реальный боевой опыт, наверное, просто лучшим. Под градом русских снарядов любой другой броненосец, любого другого флота мира уже или затонул бы, или вышел из строя. Но «Асахи», несмотря на выбитую кормовую башню, снесенную вторую трубу, взрыв в казематах левого борта, упавшую до двенадцати узлов скорость, принятые ДВЕ ТЫСЯЧИ тонн воды, упорно шел в строю японских главных сил. В момент отворота Того на юг командир броненосца капитан первого ранга Ямада, без пяти минут контр-адмирал, украдкой от подчиненных облегченно вздохнул — теперь у его корабля был шанс. В последнем отрезке русские пристрелялись к его кораблю, и он стал всерьез сомневаться в благополучном исходе боя, и даже просто выживании его корабля. Несколько помог вышедший из линии «Фусо» — он держался за строем колонны японцев и беспорядочно вилял с разбитым рулем. Однако неустойчивость на курсе не мешала его артиллеристам вести точный и частый огонь по обнаглевшим русским крейсерам. Особенно доставалось от него головному «Корейцу».
Вообще, на противостоянии этой пары, сначала заочном, а потом и реальном, стоит остановиться подробнее. В конце XIX века самая «горячая» холодная война и гонка вооружений шла между Чили и Аргентиной. Пару раз противостояние на море уже переходило в горячую фазу, и на рубеже веков обе стороны активно строили флоты для новой войны. Узнав, что Аргентина заказала в Италии пару броненосных крейсеров типа «Гарибальди», Чили поспешила с заказом к законодателю мировых морских мод — к Британии. И, как обычно, британские инженеры не подкачали. Скажем больше, они превзошли сами себя, за что и поплатились. Когда адмиралы в Аргентине узнали, ЧТО строится на верфях для их противника, они впали в состояние «тихой паники». Выкупать у Италии пару уже готовых крейсеров не было никакого смысла. Даже ОДИН «броненосец второго класса» чилийского флота при встрече почти неминуемо топил их обоих, как кутят. Его средний калибр, семь орудий калибра 190 миллиметров на КАЖДЫЙ борт, был почти равноценен главному калибру обоих «Гарибальди» — шесть восьмидюймовок (для лентяев и несведущих — 203 мм) и одно орудие в 10 дюймов. Для противодействия же четырнадцати шестидюймовкам итальянцев оставался главный калибр британца — четыре новейших орудия в десять дюймов, с увеличенной начальной скоростью снаряда. А высокая скорость снаряда — это и более высокая дальность, и лучшая точность огня… При этом британец был быстрее, да еще и лучше бронирован. Он мог просто расстреливать оба корабля противника с дистанции, с которой его четырем орудиям могло ответить только одно. И у детищ итальянского кораблестроения не было бы даже шанса сблизиться. Даже бой двух «итальянцев» против одного британского корабля был почти наверняка проигрышным. При встрече же «пара на пару» экипажам аргентинцев можно было сразу запевать «Аве Мария» и открывать кингстоны. У политиков обоих государств хватило мудрости сесть за стол переговоров, выплатить фирмам-строителям неустойку и обоюдно отказаться от покупки кораблей. Больше трения между Аргентиной и Чили до войны не доходили. Увы, примеры подобной государственной мудрости можно в истории человечества пересчитать по пальцам, не снимая ботинок…
А никому не нужные, уже готовые корабли попали на «свободный рынок»… Сейчас «Фусо», заказанный Чили и выкупленный у Англии Японией, гвоздил всеми орудиями по «Корейцу» и «Сунгари». Заказанных когда-то Аргентиной, также выкупленных у Италии Японией, украденных на полдороги наглым «Варягом» и теперь ведущих бой под русским флагом… Но — «как веревочке ни виться, а концу быть». Созданные для уничтожения друг друга корабли сейчас именно этим и занимались.
В носовой башне «Корейца» товарищи прапорщик Диких и лейтенант Тыртов были обоюдно недовольны друг другом.
— Мы выпустили уже почти шесть десятков снарядов, и что? — снова начал Тыртов, не отрываясь, впрочем, от дальномера. — Еще пару раз бабахнем бронебойными, потом расстреляем остатки фугасов, и все! Можно сидеть курить до конца боя, те снаряды, что в бывшем погребе противоминного, до конца стрельбы к нам не перетащить. А результат?
— Слушай, Дмитрий Иванович, ну чего ты хочешь, чтобы я тебе ответил? — Выцеливающий в прицел «Асахи» Диких был недоволен стрельбой башни не меньше командира, но из принципа с ним не соглашался. — Мне что, сплавать к Того и спросить у него, куда мы попали? Так он сам не знает, какой снаряд от кого прилетел!
— По теории столь нелюбимой вами вероятности, — не упустил шанса поддеть товарища более образованный Тыртов, — мы должны были попасть раз шесть. Хоть одно попадание мы наблюдали? Вертикаль готова, как поймаешь, бей!
— Выстрел! — почти мгновенно раздался отзыв отвечающего за горизонтальное наведение Диких, и после полуминутной паузы ожидания падения снаряда, во время которой тишину в башне не рисковал нарушать никто: — Падения снаряда не наблюдаю. Ты видел?
— Нет, опять как в воду канул….
Ответ Тыртова был заглушен взрывом у башни очередного японского снаряда. На самом деле с меткостью у единственной десятидюймовки отряда Йэссена все было в порядке. Проблемы были скорее с удачливостью. Бронебойные снаряды, попадая в японские корабли, часто проходили навылет, снеся, например, кормовой мостик на «Асахи» и чуть позже продырявив ему бак. Что в бою совершенно безвредно и абсолютно не наблюдаемо с дистанции в три километра. В завязке боя один из дальних выстрелов почти вывел из игры «Идзумо», попади он под таким углом в палубу, но… Промах в пять метров, при стрельбе с дистанции в шесть миль, это накрытие. То есть прицел взят абсолютно верно, и корабль противника был вполне в эллипсе рассеивания, но — все равно промах. Один из «не наблюдаемых» снарядов даже временно вывел из строя носовую башню на «Асахи», но на «Корейце» и этого попадания не заметили. Зато ответный огонь «Фусо», на котором справились наконец с управлением, начал доставать русский корабль все больше. И вот его-то замечали на «Корейце» все. Сначала снесло кормовой мостик, а теперь, судя по начавшему поступать в башню дыму, на баке начинался пожар.
— Господа бога душа мать, блудницу вавилонскую в койку со всеми апостолами! — Судя по выражениям Диких, для башни последнее попадание тоже не прошло даром. — Гидравлика накрылась! Вручную я пока этого гада удерживаю, заряжайте быстрее, скорость наводки совсем никакая, если сменим курс — не поймаю его снова! Как только угол выставишь, сразу… БАШНЮ ВЛЕВО!!!!
По рыку прапорщика пара самых здоровых матросов башни начала с гиканьем вращать тяжеленные маховики ручного привода. Но башня поворачивалась ужасно медленно, для поворота с борта на борт на ручном приводе требовалось около шести минут, и «Асахи» вот-вот неминуемо должен был выскочить из прицела…
— Выстрел! — перебил погоняющего уже истекающих потом матросов напарника Тыртов.
Лейтенант торопился использовать как можно больше снарядов до того, как поломка гидравлики окончательно выключит их из боя. На попадание при таком, с позволения сказать, наведении он на самом деле не особо рассчитывал. Но вдруг да повезет… Он-то успел из своего командирского колпака разглядеть, что японская колонна уже повернула в их сторону, и Беляев неминуемо вот-вот скомандует к повороту. Вести бой тремя кораблями против всего японского флота — безрассудство, а русская линия почему-то японцев не преследует…
— Ого… — Тыртов не верил своим глазам — все дневные труды, все месяцы подготовки и десятки выпущенных на учениях снарядов, все это было не зря. — Вот теперь мы, кажется, все-таки попали…
