на том, что делает их собственная компания. — Так что мы это сделали. Но многим из нас эта идея не понравилась.
Майя глотнула свой кофе и понизила голос. Одна из ее собак что-то настойчиво вынюхивала под стулом Грега.
— Почти сразу же китайцы попросили нас внедрить цензуру поисковых результатов, — сказала Майя. — Гугл согласился. Компания заняла беззаботную позицию: «Мы не делаем плохого — мы даем клиентам доступ к лучшему поисковому инструменту! Если мы покажем им ссылку, по которой они не смогут перейти, это их только расстроит. Это был бы плохой юзер экспириенс».
— Что теперь? — Грег оттолкнул от себя собаку. Майя выглядела уязвленной.
— Теперь ты «персона интереса», Грег. За тобой Гуглохвост. Теперь кто-то постоянно смотрит через твоё левое плечо. Ты ведь знаешь, как звучит миссия компании, верно? «Организовать мировую информацию». Всю. Через пять лет мы будем знать, сколько какашек было в унитазе до того, как ты смыл. Прибавь к этому то, что можно автоматически подозревать каждого, кто подходит под статистическую картину плохого парня, и ты будешь…
— Выгуглен.
— И высушен, — кивнула она.
Майя увела обоих лабрадоров в спальню. Он услышал её приглушенный спор с подружкой, и она вернулась одна.
— Я могу это исправить, — сказала она быстрым шепотом. — После того, как китайцы начали репрессии против людей, мы с некоторыми коллегами посвятили наш двадцатипроцентный проект тому, чтобы поиметь их. — (Среди бизнес-инноваций Гугла было правило, требовавшее от каждого сотрудника посвящать двадцать процентов рабочего времени своим интересным и любимым проектам) — Мы назвали его «Гуглоочистителем». Он залазит глубоко в базы данных и статистически тебя нормализует. Твою поисковую историю, твои гистограммы Gmail, шаблоны хождения по Сети. Это единственный способ.
— Я не хочу навлекать на тебя неприятности.
Она тряхнула головой.
— Я уже обречена. С тех пор, как я сделала эту чертову штуку, каждый день приближает меня к расплате — теперь это только вопрос времени, что кто-нибудь выдаст меня ООБ, и — ох, не знаю. Что угодно они могут сделать с такими людьми как я, в войне с абстрактными существительными.
Грег вспомнил аэропорт. Поиск. Свою рубашку, отпечаток ботинка на ней.
— Сделай это, — сказал он.
Негде спрятаться
«Гуглоочиститель» творил чудеса. Грег мог сказать это по рекламным объявлениям, выскочившим рядом с его поиском — реклама явно предназначалась для кого-то другого: «Интеллектуальные факты о дизайне», «Семинария онлайн», «Завтрашний день без терроризма», «Программное блокирование порно», «Гомосексуальные намерения», «Дешевые билеты на Тоби Кейт». Это была программа Майи в действии. Новый персонализированный поиск Гугла явно принимал его за кого-то совсем другого: набожного представителя правого крыла.
Для него это было отлично.
Он зашел в свою адресную книгу и обнаружил, что половина его контактов отсутствует. Его почтовый ящик был пуст, как выеденный термитами пень. Профиль в Оркуте — нормализован. Его календарь, семейные фотографии, закладки: все пусто. До этого он не совсем осознавал, насколько большая его часть мигрировала в Сеть и проложила себе дорогу на гугловские сервера — его полностью онлайновая личность. Майя вычистила его до блеска — он стал человеком-невидимкой.
Грег сонно шлепнул рукой по клавиатуре лэптопа, лежащего рядом со своей кроватью, чтобы оживить экран. Он покосился на часы, вспыхнувшие на панели инструментов: 04:13! Иисусе, кто ломился в его дверь в такой час?
— Иду! — крикнул он сонным голосом, напялил одежду и шлепанцы. Поковылял в прихожую, включил там свет. Он покосился в дверной глазок и увидел Майю, хмуро смотрящую прямо на него.
Грег разомкнул цепочку, открыл замок и дернул дверь.
Майя прорвалась мимо него вместе с собаками и своей подругой. Она блестела от пота, её обычно причесанные волосы спутались в клочья на лбу. Она потирала красные глаза.
— Собирай чемодан, — каркнула она хрипло.
— Что?
Майя взяла его за плечи.
— Давай, — сказала она.
— Куда ты хочешь…?
— В Мексику, наверное, пока не знаю. Собирай, чёрт возьми. — Она протиснулась мимо него в его спальню и начала выдергивать ящики.
— Майя, — сказал он резко — Я никуда не поеду, пока ты не расскажешь мне, что происходит.
Она уставилась на него, убрала волосы с лица.
— «Гуглоочиститель» жив. После того, как я очистила тебя, я остановила его и ушла. Запускать его снова было бы слишком опасно. Но он все еще настроен посылать мне уведомления, когда срабатывает. Кто-то пользовался им шесть раз, чтобы вычистить три особых аккаунта — все они принадлежат членам сенатского торгового комитета по переизбранию.
— Гуглеры очерняют сенаторов?
— Не гуглеры. Это кое-кто снаружи. Блок IP-адресов зарегистрирован в округе Колумбия. И все адреса использовались пользователями Gmail. Угадай, кому принадлежат аккаунты?
— Ты шпионила за почтовыми аккаунтами?
— Ладно. Да. Я посмотрела их письма. Все иногда так делают, и по гораздо худшим причинам, чем я. Но посмотри — получается, что вся эта деятельность управляется нашей лоббистской фирмой. Просто они так делают свою работу, защищают интересы компании.
Грег чувствовал, как его пульс застучал.
— Мы должны кому-то рассказать.
— От этого не будет проку. Они все о нас знают. Они могут видеть каждый поиск, каждое письмо. Каждый раз, когда мы попали в вебкамеру. Кто в нашей социальной сети… ты знаешь, что если у тебя в «Оркуте» пятнадцать друзей, то по статистике ты не более чем в трех шагах от того, кто «пособничал терроризму»? Помнишь аэропорт? За это ты пробудешь там гораздо дольше.
— Майя, — сказал Грег, собираясь с мыслями. — Не слишком поспешная реакция бежать в Мексику? Просто уволься. Мы с тобой можем сделать стартап или еще что-нибудь. Это безумие.
— Они приходили ко мне сегодня, — сказала она — Два офицера из ООБ. Они пробыли там несколько часов. И они задавали мне множество очень трудных вопросов.
— Про «Гуглоочиститель»?
— Про моих друзей и семью. Мою поисковую историю. Мою личную историю.
— Господи.
