* * *
Каленусия, Горы Янга, кратер Воронки Оркуса, день “Z+16”, время начала – 10:00
Мюф сдержанно ликовал – гордой радостью героя, получившего равно почетную и заслуженную награду.
Сайбер модели “сумка на ногах” отыскался в кладовой – безобразная квазичерепаха с примитивным интеллектом, скорее всего принадлежала покойному Нуньесу. В скалах такая бесполезна – короткие манипуляторы не позволяли лазить по камням. Дорогая игрушка так осталась валяться в кладовой. Сейчас расторможенный Белочкой сайбер спешно самообучался: суетился, побрякивал, натыкаясь на стены бункера.
Мюфа подмывало опробовать трофейную кассету, но тогда наверняка пришлось бы сознаться в краже. Образ Доктора (бесцветные лужицы глаз, черное дуло излучателя) так и не стерся из памяти младшего Фалиана – пережитый страх, унижение, ощущение собственной беспомощности и ничтожества осели на самых задворках маленькой души, время от времени неприятно напоминая о себе неясной тревогой. Мюф потрогал припрятанную в кармане кассету и в мыслях отложил опасный эксперимент на неопределенное “потом”.
– Тим!
Сайбер, отзываясь на имя, с разбегу, больно ткнулся в ноги хозяина. Мюф подпрыгнул, потер крепко ушибленную лодыжку.
– Пошли, Тим.
Мюф чувствовал – сейчас его окликнут. Взрослые уже толпились у выхода, нацепив налобные фонари, озабоченные и злые. Джу озиралась, отыскивая приятеля взглядом, ее коричневые волосы выбились из-под шапочки и блестели – почти как пластиковый корпус Тима. Дед стоял выпрямившись и не оборачивался, тем не менее Мюф все время чувствовал настойчивый, негромкий зов – Иеремия цепко помнил о внуке. Слева от дедушки что-то лениво колыхалось. Мюф прищурился, картинка лучисто расплывалась – так бывает, если, прищурясь, поглядеть на лампочку. В зрелище маячила некая странность, подумав, Мюф сообразил – взрослые не видят эту штуку. Вытянутое пятно не выглядело страшным – в нем было что-то от маленького котенка, вроде тех, у которых торчит морковкой ершистый хвостик, и немного – от сайбера Тима. Младший Фалиан успокоился, решив про себя при случае заняться пятном вплотную и поближе…
– Уходим, Мюф! Пошли.
Белочка шагнула в тревожное солнце утра. Воронка, освещенная косыми лучами, поражала ясной яркостью. В незамутненной чистоте красок – кремовой, черной, золотой и глинисто-рыжей присутствовал трудноуловимый зловещий колорит – панорама походила на гигантский, тщательно прописанный холст, у которого нет ни конца, ни начала. Хлам – ржавое железо (знакомое и незнакомое, равно), битый камень, покосившийся бункер – все это стерлось, исчезло, стушевалось перед величественным и опасным затишьем Аномалии. Воздух оставался кристально прозрачным, но небо над верхней кромкой южных вершин сгустилось до темно-мышиного, свинцового цвета. Свинцовая крыша небес, яркая, пронзительно и страшно сияющая желтизной твердь, бездонная выемка пропасти.
Белочку передернуло. “Это как внутренность гигантского надколотого яйца. Я никогда не смогу привыкнуть к этому месту,” – подумала она и устрашилась собственного предчувствия. “С чего я взяла, что могу надолго остаться в Аномалии?”.
Ментальный эфир мертво молчал. Увяли языки огня, не рокотал звездный прибой, нити исчезли. Белочка опомнилась – она уже на несколько шагов отстала от идущего впереди Фалиана. Аномалия терпеливо, равнодушно поджидала. “Ну что ж – посмотрим на тебя поближе, ты – безумная мечта Грубого Хэри”…
Глава X
Все запутывается окончательно
– С чего начнем, колонель? У вас нет подспудного желания не соваться туда?
Стриж кивнул в сторону аккуратного отверстия в бежевой глине стенки. Отверстие, напоминавшее вход в пещеру, обнаружилось всего за двести шагов от бункера. Дыра около полутора метров в размахе имела любопытную форму – почти правильного пятиугольника.
– У меня есть желание разобраться с этим поганым делом как можно скорее и уйти отсюда во имя Разума. Вы сделали снимок входа, Алекс?
– Да. Кстати, а мальчишку следовало бы оставить в бункере. Какой чумы вы тащите ребенка с собой?
– Я вам объяснял, Стриж, парень – ментальный резонатор старика. Это как бы часть оборудования. И не делайте ханжеской физиономии – при вашем-то послужном списке… Дирк!
– Я здесь, полковник.
– Что у тебя сегодня с головой, лейтенант?
– В норме, шеф! Эта подлая штука меня отпустила.
– Отменно. Раз так – вот диспозиция, господа псионики и непсионики. Пред нами нечто, возможно – пещера, а скорее – шахта. Топография места нам неизвестна, происхождение – аналогично, агрессивных гуманитарных объектов не ожидается, а вот насчет аномальных выбросов пси – никакой гарантии. Заходим внутрь, разделяемся. Дезет, Симониан, Дирк – налево. Я и мастер Фалиан с внуком – направо. Держаться вдоль стен. Считать и фиксировать повороты. Съемка – по мере надобности. Звукозапись – желательно непрерывно. Встречаемся через два часа на этом самом месте, вопросы и предложения есть?
– Действия на случай экстренной ситуации, колонель?
– Убираться из опасного места как можно скорее. Взаимопомощь групп, увы, лишь по мере возможности. Итак, действуйте!
– Погодите…
Иеремия отрицательно покачал головой.
– Вам бы, полковник, послать меня с одной бригадой, а внучка – с другой. Мы с ним друг друга на расстоянии слышим, с самого его рождения так. Если какая беда, будет у вас на крайний случай ниточка.
Септимус смутился перед лицом двусмысленной перспективы: посылать вспыльчивого луддита со Стрижом рискованно, нагрузить Дезета сразу и девушкой, и ребенком – по любым меркам чересчур.
– К кому предпочитаете присоединиться, мастер Фалиан?
Иеремия сухо дернул подбородком в сторону Белочки и иллирианца.
– По рукам. Но предупреждаю – никаких конфликтов. Вы отправляетесь на дело чрезвычайной важности, а не на сафари под названием “подведем итоги дружелюбия”. Вас, Алекс, да-да, вас, не отворачивайтесь… вас все сказанное касается в равной мере… Пошли.
Сумрак каверны упал, мгновенно отрезая людей от тревожного, яркого сияния утра. Иллирианец, сострадалистка и Иеремия повернули налево; наблюдатель, Дирк и фермерский мальчишка – направо.
След в след за Мюфом, не отставая, крабом распластавшись по камням, упорно торопился примитивный сайбер.
До того примитивный, что ему, кажется, совсем не вредила Аномалия…
* * *
Каленусия, Горы Янга, кратер Воронки Оркуса, день “Z+16”, 11 часов 30 минут.
Стриж шел с годами наработанной опасной, обманчиво мягкой осторожностью, светя по сторонам фонариком. Лампа, прикрепленная ко лбу, позволяла держать руки свободными и наготове. Открывшаяся картина изрядно разочаровала бы человека, склонного поискать приключений, но иллирианец приключений не искал и поэтому испытывал сдержанное удовлетворение. За провалом входа обнаружился обычный или почти обычный штрек. Кто-то когда-то вырубил в плоти камня прямые, довольно широкие горизонтальные коридоры, к тому же не отличавшиеся ни запутанностью лабиринта, ни мрачно-роскошной красотой естественных пещер. Местами на стенах сохранились остатки арматуры, клочки тонко раскатанного металла – облицовка? Ничего слишком странного в штреке не было – если, конечно, не принимать во внимание его неизвестное происхождение.
– Не отставайте, леди.
