На стороне подростка

их же доводами: «А вы? Ваши дружеские возлияния, приятели, ваши годовщины, ваши крестины...»

Подростки интуитивно чувствуют, что алкоголь отравляет организм еще больше. И они, вероятно, правы, однако они упускают из виду другие социальные последствия. Подростки, которые обращаются к наркотикам, стремятся сбежать в воображаемый мир и в мир общения с такими же, как они, вместо того чтобы действовать. Надо сказать им, что наркотик сделает их куда более пассивными перед лицом препятствий, что именно он источник апатии, безразличия. Если алкоголь ведет к насилию, то гашиш — временами к насилию, временами к пассивности, в любом случае он, в отличие от алкоголя, не придает храбрости. И доказательство тому — стакан вина или водки перед смертной казнью, солдатам — перед штурмом, этот удар хлыста облегчает действие.

Но молодые возражают родителям: «Общество спаивает вас, чтобы посылать на бойню. Мы умирать под барабанный бой не хотим».

Табак и алкоголь не мешают созданию чего-то подлинного, творчеству скульптора, музыканта, художника. Наркотик же разрушает... Табак и алкоголь поддерживают активность, тогда как наркотик ослабляет ее. То небольшое желание, которое остается, желание скрытое, запрятанное и оттого еще более бессловесное... Наркотик возвращает вас к состоянию «сытого грудного ребенка». Это феминизирует мальчиков и маскулинизирует девочек.

Открытие эндоморфинов — церебральных гормонов — навело невропатологов на мысль, что морфин и его производные восполняют какой-то дефицит. Такое объяснение из области биохимии означает, что есть люди, которые в силу своих физиологических и метаболических особенностей страдают недостаточным выделением базовых морфинов, морфинов естественных. И так как эти люди склонны к состоянию тревоги больше, чем другие, они и нуждаются в «поддержке».

Это объяснение материалистическое, биохимическое. Оно не может удовлетворить духовные запросы. Действительно, существует разная степень чувствительности. Есть люди, которые после дозы «мягкого» наркотика испытывают немедленную и более сильную реакцию, чем другие. Так же как есть люди, чувствительные к алкоголю, которым достаточно наперстка, есть и другие, которые могут выпить неизвестно сколько и перестать чувствовать действие алкоголя гораздо быстрее. Есть люди, которые после значительной дозы, полученной за короткий промежуток времени, тем не менее сохраняют равновесие, самоконтроль, и с ними не бывает несчастных случаев...

Вообще, гиперчувствительность к алкоголю наследуется от родителей-алкоголиков, когда у ребенка уже in utero [In utero (лат.) — в утробе (матери). — Примеч. ред.] была ослаблена печень.

Натали Клиффорд Барней заметила: «Алкоголь — наш общий предок», и это высказывание применимо к жителям западных стран.

Ко всем. Нет цивилизации без алкоголя.

Да, но в спорадической форме... До Второй мировой войны на островах Тихого океана алкогольные напитки всегда строго распределялись и хранились для больших праздников. Например, в Меланезии или в Микронезии. Напитки приготавливались путем брожения сока кокосового ореха, жители коралловых островов получали их в очень небольших дозах и лишь во время ритуальных церемоний. То же самое было в Африке. До тех пор пока черные не узнали пшеничной водки белых, они использовали фруктовый алкоголь, который производили на месте в очень ограниченных количествах. В этом есть что-то рациональное, в таком хозяйствовании закрытой общины, и в строгом регламентировании потребления. В Скандинавии — субботними вечерами. В Африке — шесть дней в году, это был все-таки другой ритм.

Нынче субботними вечерами пьяны все. Следовало бы отдать себе отчет, символом чего является желание напиться, желание наркотического дурмана. Все искусственные средства, приносящие радость, — следствие того, что удовлетворение материальных потребностей очень облегчается благодаря развитию Цивилизации и технологии. Люди не знают, что им делать со своими желаниями, трансформируя их в потребность чего-то повторяющегося, чем можно было бы заниматься, ничего не делая, как бы заниматься умственной работой. Молодежь имеет обыкновение собираться без алкоголя, чтобы отличаться от стариков. Чтобы иметь что-то свое. Радости для каждой возрастной категории. Пассивные радости. Но что предлагается молодым для досуга? То же, что и для учения: соревнование. Спорт, игры, что-то чересчур академическое. Развлекаться не получается, приходится выигрывать. Мастерство, индивидуальные возможности, искусство игры быстро становятся большим публичным шоу. Этим не занимаются больше для собственного удовольствия, это спектакль для других. Публика требует представлений. Молодежь прекрасно видит, что любительский спорт исчез в угоду профессиональным рекордам. Олимпийские игры превратились в огромную двигательную машину для получения грандиозных призов, спортсмены принимают допинги, спортивный дух теряется. Реакция молодых: не влезать в эту систему шестеренок, ничего ни от кого не хотеть. Мы оставляем вам ваши вакхические ритуалы и ваши допинги. А нам оставьте наши курильни.

Не надо разговаривать с ними на языке одобрения, но еще меньше подходит язык репрессивного наказания или морального осуждения. Язык нужно выбирать с ясной головой и со знанием дела: «Мы выслушали вас. Общество подает дурной пример или предлагает другие пороки или ловушки. Ваше право предпочитать пассивные удовольствия. Но знайте, что, когда вы станете взрослыми, вам не на что будет опереться. Вы заплатите за отсутствие собственного опыта опасностью превратиться в бродяг».

Принимая гашиш, молодые разрушают даже сексуальные отношения, которые у них все-таки должны быть. Молодые люди могут год-два не утруждать себя поисками партнерши и не испытывать никакого желания победить свою застенчивость — онанизма им вполне хватает.

«Мягкие» наркотики нейтрализуют созидающее и воспроизводящее либидо. Наша роль — не в том, чтобы помешать подросткам, но мы обязаны сказать им, что их ждет. Такой путь развития более чем вероятен. Очень немногие из тех, кто принимал наркотики, даже «мягкие», выбираются из этого — они теряют почву под ногами, теряют соревновательный дух, необходимый, чтобы выиграть борьбу. Подростки так и не приобретут опыта, который позволил бы им найти средства защиты тогда, когда в их жизни возникнут препятствия. А страна, населенная людьми, которые не способны защищать себя и место, где они живут, — настоящая приманка для тех, кто имеет силы и желание завоевывать, это прямая дорога стать жертвой, «колонией».

Известно, что эта слабость перед жизнью, невозможность преодолеть препятствие, сделать усилие делает нас уязвимыми для любых видов вторжения. Ведь так гибли цивилизации.

Мы не должны морализировать, но сказать молодежи: «Либо вы среди тех, кто хочет уйти в тень, либо среди тех, кто говорит: пусть будет трудно, но удар я выдержу» — наша обязанность.

Молодежь не чувствует для себя угрозы СПИДа. Они ведут себя так, как будто ничего не происходит. Крайне трудно заставить их понять, какая опасность подстерегает всех, понять, что должна быть солидарность между людьми, что они не должны передавать инфекцию дальше.

Уничтожение любого риска расслабляет. Подростки ищут риска, который уничтожают контрацептивы. Каждый в одиночку противостоит самым серьезным проблемам общества. Каждый на своем уровне спрашивает себя: «К какому обществу я хотел бы принадлежать?» И может, следовало бы, чтобы каждый подросток был немного маргиналом и чтобы рядом были другие маргиналы.

Можно больше не отделять активных молодых людей от пассивных, победителей от проигравших, завоевателей от мечтателей, настолько употребление наркотиков уравняло всех. Молодые люди, которые занимаются спортом, или те, кто служит в армии, особенно в ударных частях, даже парашютисты, принимают вечером «мягкий» наркотик, после прыжка, после учений, и «плывут». Как те, кто раньше выпивал или курил.

Когда курильщиков «мягких» наркотиков призывают на военную службу, они ведь не прекращают употреблять наркотики. Даже наоборот: в армии есть унтер-офицеры, храбрые и мужественные, как правило, бывшие «коммандос», которые по вечерам тоже курят, но уже гашиш.

В тюрьмах — еще больше. Употребление наркотиков — социальная зараза, она отрицает закон.

Даже молодые участники религиозных движений курят «травку», это для них в порядке вещей.

Возможно, лишь участники молодежных христианских движений могут быть избавлены от этого, потому