— Хорошо-хорошо, умолкаю. — Он на время сдался, ощутив, что дошел до какого-то невидимого предела. Но Сэм не сомневалась, что это не навсегда, и вскоре он продолжит атаковать ее неприступную крепость. Глупо было заводить знакомство в первый же день.
Ночью она попросит Дориана уйти отсюда.
— Хочешь, расскажу тебе об ангелах. — Предложил Габриэль.
— Давай, — согласилась Сэм. Все, что угодно, было лучше, чем его напор.
— Ангелы, или дети света, как их называли раньше, не совсем таковы, какими их представляют люди.
Сэм посмотрела на него широко раскрытыми от удивления глазами. Он же воспринял это, как интерес к его истории, и продолжил:
— Они прекрасны и бессмертны. Они способны творить чудеса, и сами наполнены сиянием солнца, но тьма убивает их, они могут существовать только при свете дня.
— Что же они делают ночью? — спросила Сэм.
— Они ведь летают, — улыбнулся Габриэль. — Они всегда там, где светит солнце.
— Ты их видел когда-нибудь? — Спросила Сэм.
— Ты прямо как дитя, — отозвался он. — Да, я убежден, что они есть.
— Я не имел в виду ужин при свечах. Он может состояться и перед закатом. Представь веранду в лучах садящегося солнца.
— Тебя никак не остановить, да? — Хмуро поинтересовалась Сэм.
— Разве тебе плохо со мной? — Он был очень самоуверенным. С его внешностью и деньгами, очевидно, еще ни одна женщина не отказывала ему. Если бы Сэм увидела его всего лишь пару лет назад, наверняка бы втрескалась по уши. И, может быть, они даже провели бы одну прекрасную ночь на его вилле, а дальше не было бы ничего. Сэм отлично знала этот сценарий: он бы отправился на поиски нового вдохновения, новой девушки, не особенно церемонясь с покоренной женщиной.
— Габриэль, расскажи мне о девушке, с которой вы расстались. — Попросила она.
Сэм успела заметить, как тень скользнула по лицу Габриэля. Теперь была ее очередь задавать ему неудобные вопросы.
— Ничего особенного, просто разбежались, как это бывает. — С напускным безразличием произнес он.
— Мимолетное знакомство, как со мной?
Габриэль хмыкнул:
— Это тебя беспокоит? Что я не обещаю тебе никакого будущего?
— Перестань перетягивать одеяло. Так я права?
— Нет, это не было мимолетным знакомством. Мы были вместе около года.
— Так что же случилось? — Не отставала Сэм.
— Она не смогла смириться с моим образом жизни. — Ответил он, и Сэм ощутила, что ему по- прежнему больно.
— Каким образом? — Спросила она. — Работа? Девушки?
Его взгляд, когда он на этот раз поднял на нее глаза, показался Сэм опасным.
— Можно сказать, что работа.
— Да, композиторы — странные люди. — Согласилась Сэм. И, ощущая свою вину за этот внезапный допрос, произнесла: — Но мне было бы приятно, если бы кто-то написал мне музыку. Ты ведь наверняка писал ей?
Габриэль молчал.
— Я согласна поужинать. — Сказала Сэм.
— Хорошо, — сказал он, подымаясь. Но ей показалось, что он уже не был так рад ее согласию, как раньше.
Глава 3
Самой примечательной в его доме была огромная пустая комната с роялем и стулом. Больше в ней не было ничего: белые стены и деревянный пол.
— Это так необычно и… красиво. — Сказала она.
— Хочешь, чтобы я сыграл? — Спросил он.
— Да, наверное.
— У меня нет настроения играть. — Произнес он, дотронувшись пальцами до крышки, но так и не подняв ее.
— Извини, — Сэм помолчала, — кажется, мне лучше уйти. Может, перенесем наш ужин на другой раз?
Он пожал плечами, не говоря ни да, ни нет.
— Тебе не стоило спрашивать о ней, — произнес он.
— Извини, — снова сказала Сэм, не зная как еще загладить свою вину.
— Ты действительно думаешь, что если тебе пишут музыку — этого достаточно для счастья?
— Этого достаточно, чтобы понять, что тебя любят. А чего достаточно для счастья — это очень сложный вопрос.
— Ты любила когда-нибудь? — спросил он.
— Конечно, — ответила Сэм. — Я и сейчас люблю. — И в ее памяти всплыли сразу два вампира: Дориан и Малькольм. Она любила их обоих, по-разному, но любила.
— И насколько далеко простирается твоя любовь? — Спросил он.
— Что ты имеешь в виду? — Удивилась Сэм.
— Смогла бы ты принять все, что угодно, в своем любимом?
— Мы ведь говорим не об измене? — уточнила она.
— Нет, не об измене. — Подтвердил Габриэль.
— Тогда о чем? О странностях?
— О странностях, можно и так сказать.
— Конечно, смогла… бы. — Сэм опустила глаза. — Даже больше, чем странности.
Габриэль с интересом посмотрел на нее, и Сэм ощутила, как сарказм и горечь стали покидать его.
— Ты говоришь так, словно пережила и приняла многое в своей жизни.
— Габриэль, может, поужинаем? — Сэм не могла говорить с ним об этом.
— Конечно, — торжествующе улыбнулся он, возвращаясь к своему дневному настроению. Но теперь он смотрела на Сэм несколько иначе, как-то по-новому, словно пытался разгадать ее, как загадку.
— Только этого мне не хватало, — подумала Сэм, но рада была перемене его настроения.
Когда солнце коснулось горизонта, он встал, чтобы проводить ее.
— Ну, такая пунктуальность не обязательна, — усмехнулась Сэм, глядя на солнце.
— Обязательна. — Совершенно серьезно сказал он.
— Ладно, — Сэм не подала виду, что это ее немного задело. Она уже практически подготовилась отбиваться от нового напора с его стороны, и как ни крути, а ее женская гордость была слегка ущемлена.
Когда они были на аллее, уже почти у ее дома, и лишь небольшой кусочек солнца оставался над горизонтом, Габриэль поклонился ей, вежливо поцеловав руку, и пошел прочь.
Сэм какое-то время недоуменно смотрела на него, а затем, решив, что с нее хватит и ее собственных проблем, зашагала к дому.
Глава 4
