одном Рассел прав: родные и впрямь никогда ее не слушают, во всяком случае им вечно не хватает терпения выслушать то, что она могла бы сказать в свое оправдание.
— Твой отец объявил ультиматум. Если ты не выйдешь замуж за Рассела, он от тебя отказывается.
Зоя похолодела. Уже зная, каким будет ответ, она все же спросила:
— Он? А ты, мама, ты тоже готова от меня отказаться?
На том конце провода повисло красноречивое молчание. Наконец мать осторожно сказала:
— Дорогая, ты знаешь, как мне тяжело, но мы с твоим отцом…
Зою раздирали противоречивые чувства. С одной стороны, ее возмущала несправедливость, но с другой, как это часто бывало, когда мать начинала говорить с ней жалобным тоном, ее терзало жгучее чувство вины. Последнее пересилило первое.
— Хорошо, мама, я сделаю то, чего вы от меня хотите.
Мать тут же воспрянула духом.
— Я рада это слышать! Ты сняла тяжесть с моей души.
Зоя же не испытала ничего даже отдаленно напоминающего облегчение, у нее возникло пугающее ощущение, что она идет прямиком в расставленную для нее ловушку. А где-то рядом маячит Рассел Корбет, который только и ждет, когда ловушка захлопнется.
3
Рассел ждал Зою, прислонившись к сияющему боку черного «ягуара». На этот раз он был в деловом костюме, бледно-голубой рубашке и при галстуке. Зоя увидела его, когда переходила через дорогу к остановке автобуса. Рассел встретился с ней взглядом и пошел ей навстречу.
— Привет.
Зоя опустила глаза и стала разглядывать трещины на асфальте: по какой-то неведомой причине ей было трудно посмотреть Расселу в глаза.
— Зачем ты приехал?
— А ты как думаешь?
Зоя пожала плечами и все-таки набралась смелости посмотреть ему в глаза.
— Догадываюсь, что не для того, чтобы вручить мне обручальное кольцо. — Зоя пыталась замаскировать свою растерянность небрежным тоном.
— Вообще-то именно для этого, кольцо у меня с собой.
Ответ Рассела ее ошеломил.
— Кольцо принадлежало моей бабушке. Если оно окажется тебе не по размеру, мы еще успеем его подогнать. — Он достал из нагрудного кармана маленький бархатный футляр, немного потертый по краям, и протянул ей.
Зоя осторожно открыла крышку и увидела перстень с крупным изумрудом.
— Смелее, примерь его.
Зоя надела кольцо на палец и почему-то совсем не удивилась, когда оно пришлось впору.
— Какое красивое! Наверное, дорогое?..
— Да.
Зоя растерялась еще больше. Будь их брак настоящим, она была бы счастлива принять от Рассела фамильное кольцо, но в их ситуации надеть кольцо казалось ей чуть ли не кощунством. Скрывая растерянность, Зоя принялась рыться в сумочке в поисках ключа.
— Выпьешь что-нибудь? — пробормотала она, не поднимая головы.
— Не откажусь.
С улицы к четырехэтажному дому, где Зоя занимала квартиру на верхнем этаже, вела дорожка, выложенная плитами. Зоя молча пошла по ней, Рассел — чуть позади. Раньше Зоя как-то не замечала, что дом давно нуждается в ремонте, но сейчас ей стало неловко перед Расселом за свое убогое жилище — сам он наверняка обитает в шикарных апартаментах. Но Рассел снова ее удивил: оглядев крошечную прихожую ее скромной квартирки, он заметил:
— У тебя уютно.
Зоя молча бросила ключи на тумбочку и жестом предложила ему пройти в гостиную.
— Ты давно здесь живешь?
— Несколько месяцев, отсюда мне близко до работы.
— Ах да, конечно, работа для тебя на первом месте.
Не то чтобы Рассел произнес эту фразу высокомерно или с насмешкой, но что-то в его тоне задело Зою.
— Кто тебе сказал, что для меня работа на первом месте? Мои родители? Ты с ними встречался? Вы говорили о моей работе?
— Боюсь, пока что мои разговоры с твоим отцом касались других тем. К сожалению, мы не сошлись во мнениях, — сказал Рассел без малейшего намека на сожаление в голосе. — Он считает, что он прав, а я считаю, что он ошибается.
— В чем?
— Не в чем, а в ком. В тебе.
Встретив ее удивленный взгляд, Рассел пояснил:
— Твой отец тебя совсем не знает.
Зоя почувствовала себя неуютно, словно ее внутренний мир выставили на всеобщее обозрение. Она не понимала, как Рассел пришел к такому выводу, он ведь и сам ее не знает. Не мог же он разобраться в ее душе за одну-единственную ночь, которую они провели в одной постели.
— Не совсем понимаю, что ты имеешь в виду, — сказала она.
Рассел пристально посмотрел на нее. Не выдержав его взгляда, она отвернулась и включила свет. В крошечной квартирке было темновато, и это придавало обстановке опасный оттенок интимности.
— Ты не похожа на своих родственников. Взять хотя бы волосы. У твоих сестер волосы каштановые и вьются, а ты — блондинка с прямыми волосами.
— И что из этого?
— У твоих родителей тоже каштановые волосы.
— Может, я унаследовала цвет волос от какого-нибудь предка, через поколения? Такое случается.
Рассел перехватил и удержал ее взгляд. Зое вдруг стало страшно: что, если он способен заглянуть в тайники ее души, которые она старательно прятала от всех? Пытаясь хоть как-то разрядить обстановку, она с напускной небрежностью бросила:
— Так ты будешь пить или нет?
— А что у тебя есть?
— Я не держу в доме спиртного, поэтому могу предложить только чай или кофе. Еще есть минеральная вода.
— Пожалуй, я бы не отказался от холодной воды, сегодня жарко, ты не находишь?
Зоя забыла, какая погода на улице, но ее не покидало ощущение, что в квартире становится все жарче.
— Я сегодня почти не выходила, у меня было много дел. — Она прошла на кухню и достала из буфета два стакана. — Я работаю в приюте для беспризорных детей.
— Благородное занятие. И благодарное.
Зоя не поняла, сказал ли это Рассел всерьез или в насмешку. Казалось, всерьез. Она достала из холодильника бутылку воды, наполнила два стакана и протянула один Расселу.
— Не всегда. — Зоя отвечала односложно, ей не хотелось давать Расселу понять, насколько работа важна для нее. Она инстинктивно чувствовала, что чем меньше он будет знать о ее привязанностях и жизненных ценностях, тем лучше для нее. Она отошла от раковины и прошла мимо него. — Если ты больше
