– Я считаю, он руководствовался иными соображениями, – хитро улыбнулась пожилая дама, протягивая Леоле еще одно зачехленное одеяние. – Сейчас, в самом начале отношений, вам может показаться, что Нико с вами играет. Но вы должны понимать, что этого бы не случилось, не имей он серьезных намерений. Если ваши взаимоотношения перейдут в новую фазу, уверяю, вы узнаете Нико как удивительно преданного и заботливого человека.
– Я не думаю, что такое возможно, – пожала плечами новозеландка. – Наши отношения – случайность. Между нами нет ничего общего.
– А вы всерьез полагаете, что в нашей жизни есть что-то случайное? – спросила ее Магда Райт, заставив глубоко задуматься.
– Но я ему не пара, – осторожно проговорила Леола.
– Вы так считаете? Вы молоды, красивы, независимы, талантливы, умны…
– Принц видится мне опасным человеком, – рискнула признаться девушка.
– Он кажется вам таковым, потому что в состоянии разбить ваше неравнодушное к нему сердечко. Но мне почему-то думается, что наш Нико не станет этого делать, – заверила ее пожилая дама.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
Леола вздрогнула от такой откровенности.
Магда Райт уютно расположилась в кресле и вкрадчиво заговорила:
– Его мать, Евгения, была концертирующей пианисткой. Одной из лучших. Я в ту пору одевала ее для выступлений. Мы крепко сдружились. Она была настоящей энтузиасткой своей профессии, неутомимым популяризатором музыкальных шедевров среди публики из совершенно разных слоев. В этом она видела свое предназначение. Я представить ее не могла без инструмента, без разговоров о музыке, без очередных планов. Евгения буквально дышала своим искусством. Но потом она встретила своего будущего мужа, и ее словно подменили. Он стал для нее всем, она боготворила его, души в нем не чаяла. А все, о чем мог думать и мечтать ее родовитый супруг, – это вернуться в Иллирию, на родину своих предков. – Магда внезапно замолчала и просидела так некоторое время, недвижно глядя прямо перед собой. – Этому не суждено было случиться, – скорбно проговорила она наконец. – Когда убили отца Нико, Евгения свела счеты с жизнью, – коротко завершила она свой рассказ.
Леола буквально отпрянула от такой неожиданной и чудовищной развязки. Она опустилась на кресло поблизости и прошептала:
– Я и представления не имела.
– Да, – выдохнула Магда. – Политика… Отца Нико подло отравили.
– А в каком возрасте тогда был Нико? – спросила девушка.
– Подростком… Беззаботным мальчишкой лет пятнадцати… Для него это стало жестоким испытанием, настоящим переломным моментом, полностью изменившим его… Кажется, ваш принц вернулся, дорогая, – невзначай заметила Магда.
– Что? – непонимающе переспросила ее Леола.
– Слышите шаги в коридоре? Если я не ошибаюсь, это Нико, – пояснила пожилая дама.
– Ах да… Наверное, вы правы, – отозвалась девушка, когда в дверь ее комнаты отрывисто постучали. – Входите! – громко сказала она, после чего дверь отворилась.
В проеме показалась улыбчивая и весьма довольная физиономия Нико Магнати с вопросительно приподнятыми бровями. Кивнув Леоле и Магде, он вошел и тут же спросил:
– Ну что? Как успехи? К сожалению, должен вас прервать и пригласить перекусить.
– Да, мы уже закончили, – робко проговорила Леола, тревожно глядя на мужчину.
– Что стряслось? Почему ты так на меня смотришь? – насторожился он.
– Ничего… Все в порядке… – поспешно проговорила Леола.
Магда Райт, не пряча насмешливой улыбки, любовалась молодыми людьми.
– Ладно, – тоже смутившись, пробормотал молодой принц. – Не будем тянуть время, у нас сегодня еще масса дел. Пойдемте, дамы, подкрепимся, – настоятельно позвал он обеих женщин.
– Расскажите, дорогая, как вам работалось у Табиты Грэнтхем? – спросила Леолу за столом Магда Райт.
– Тяжело и поучительно, – с улыбкой охарактеризовала свой прошлый опыт начинающая дизайнер. – Этакое нелегкое везение. Но она с самого начала предупредила, что требует от своих подчиненных абсолютной самоотдачи. Я, конечно же, не раздумывая, согласилась войти в ее команду. Потому что для меня этот шаг был настоящим прорывом. Из Окленда в одну из европейских столиц моды.
– Понимаю… Но признайтесь, что она нещадно эксплуатировала вас.
– Я вольна была не соглашаться на ее условия, – объективно заметила Леола. – Но как я могла не согласиться, будучи лишь заурядной выпускницей новозеландского политехнического. Для меня работа с Табитой была продолжением учебы… до определенного момента. И ушла я отнюдь не потому, что научилась у нее всему, чему могла научиться.
– Не сожалейте, Леола. Если вас что-то или кто-то подхлестнул к этому решению, считайте, что так тому и надлежало случиться, – мудро заметила Магда.
– Вам что-то известно об этом? – осторожно спросила ее Леола.
– Нет. Но я знаю порядки, царящие в индустрии моды. Если слишком близко к сердцу принимать любую обиду, однажды можно и не оправиться. Но у каждого человека есть путь, который он обязан пройти, невзирая ни на что, – назидательно произнесла старшая коллега. – Многие творческие люди оказываются не в состоянии пережить тот факт, что появляется кто-то молодой, талантливый, перспективный, который
