его программа не предназначалась для таких мероприятий. Он попал в неучтенную зону событий, где мог принимать свои решения.
Уорден Диос и Хэши Лебуол не предполагали, что Термопайл пойдет на подобную крайность. Они не знали, каким мог быть Энгус в минуты отчаяния. Избрав этот риск, он напугал себя до мозга костей. Он никогда – никогда! – не совершал таких поступков. Но Термопайл не колебался. Разве раньше он действовал по собственной воле? Им всегда управлял страх. Его бездна никогда ни о чем не заботилась, отдавая взамен только боль, леденящий ужас и униженное одиночество.
Когда он покорно влез в скафандр, как в детскую кроватку, его пульс участился от страха. Энгус быстро поправил упряжь на бедрах, сунул руки в рукава и перчатки, закрыл грудную пластину, навинтил и опечатал шлем. С машинной скоростью он провел процедуры проверки и убедился в исправности оборудования. Затем Термопайл захлопнул дверь и двинулся к оружейному складу.
Он взял миниатюрную плазменную пушку – только с ней у него имелся шанс на выполнение задуманного плана. Лазеры, импульсные ружья, пистолеты, клинки-парализаторы и минометы – все это было бесполезным в данной ситуации. Плазменная пушка тоже могла стать никчемной – будучи мощным оружием в закрытых помещениях, она не годилась для атаки кораблей с такими ловушками и щитами, как у «Планера». Тем не менее он снял ее со стойки и проверил индикаторы зарядного устройства.
Пушка была готова – гораздо больше, чем он. Энгус никогда не считал себя подготовленным к подобному риску. Но от судьбы не убежишь. Ругаясь на дефекты зонных имплантатов, которые не могли защитить его от страха, он закрыл оружейный склад и направился к лифту.
Уорден Диос и Хэши Лебуол не представляли, на какие крайности был способен Энгус. Направив кабину вверх, он прислушался к своему дыханию. Оно эхом отдавалось в ушах – хриплое и затрудненное от невыносимого испуга. Шлем ограничивал звуки. Вокруг Термопайла поднимались планки детской кроватки. Плотно подогнанные друг к другу и огромные, они были гранью его узкого и ограниченного мира. Еще мгновение, и он испортил бы воздух в скафандре…
«… пока мать наполняла его болью».
Впрочем, он мог поговорить с Дэйвисом. Самое время. Энгусу требовалась помощь. Он знал, что без нее не спасет ни себя, ни «Трубу». Если их не одолеет «Планер», то следом прилетит другой корабль.
Он боялся открыть рот, боялся, что отчаяние хлынет наружу и безудержный поток темноты затопит его сознание. Он боялся скулящих и жалобных звуков в закрытом пространстве шлема. Но ему требовалось поговорить с Дэйвисом. Если он не получит помощи, его риск окажется напрасным. Энгус свирепо включил передатчик.
– Ты слышишь меня? – рявкнул он. – Прочисти уши, ублюдок.
Термопайл нуждался в грубости. Иначе он не мог бы контролировать страх.
– У меня есть для тебя несколько инструкций. Если ты опять обделаешься, мы умрем. Тебе это понятно?
Он неплохо подготовился к предстоящей миссии и, покидая мостик, настроил интерком «Трубы» на частоту скафандра. Энгус знал, что Дэйвис слышал его. И он едва не закричал, когда в наушниках раздался голос Морн:
– Мы поняли тебя, Энгус. И сделаем все, что ты скажешь. Скоро этот дисперсионный шторм рассеется. «Планер» увидит нас через три-четыре минуты.
Ее голос, дребезжащий от боли и отчаяния, напомнил ему их разговор на борту «Красотки». Даже страх, который сейчас терзал его сердце, не мог заглушить воспоминаний.
«Я спасу тебя, – сказала она. – Мне не удастся сохранить твой корабль, но я спасу тебя. Только отдай мне пульт. Пульт зонного имплантата».
«Ты спятила», – ответил Энгус.
«Дай мне пульт, – униженно умоляла она. – Я не буду использовать его против тебя. Он нужен мне для восстановления здоровья».
«Ага! Это сделка, – догадался Энгус– Ты спасешь меня, если я отдам тебе пульт. Но тогда мне придется отказаться от корабля!» Он ударил ее и закричал: «Я никогда не откажусь от „Красотки“». Да, он так сказал! Он действительно верил в это. Но то была иллюзия, как и многие его убеждения. Пустая болтовня! Ему пришлось отказаться от корабля. Энгус отдал его на распилку. Он не хотел умирать. И он понимал, что не сможет заключить с Морн Хайленд другого договора.
«Мы поняли тебя, Энгус. И сделаем все, что ты скажешь».
Пока он боролся с изумлением, створки лифта открылись, предоставляя доступ к воздушной камере. Действуя, как робот, Термопайл автоматически ввел нужные коды. Внутренняя дверь шлюза отъехала в сторону. Его сердце повисло на краю надсадного крика.
– Ты не справишься с этим! – сердито произнес он в микрофон. – Морн, черт бы тебя побрал! Что случилось с твоими мозгами? Ты ведешь себя, как истеричка. Нам потребуется большое ускорение. Я не успею вернуться вовремя, чтобы управлять кораблем. А как только включатся дюзы, у тебя начнется гравитационная болезнь.
«И рядом с тобой окажется командный пульт!»
– Убирайся с мостика! Неужели ты не понимаешь? Ты – ходячая бомба! Оставь управление Дэйвису. Эй, парень, гони ее прочь!
– Он один не справится.
Несмотря на отчаяние, Морн была уверена в этом.
– Ты же знаешь, что никто из нас не имеет твоих ресурсов. Если Дэйвис возьмет на себя управление, то о стрельбе придется забыть. Мы останемся без защиты. А ведь еще нужно следить за сканером.
– О чем вы говорите! – вмешался Дэйвис. – Мы потеряли импульсный двигатель.
Отметив дрожь его голоса, Термопайл огорченно вздохнул. Неужели мальчишка подумал, что Энгус их предал?
