– Дэйвис, здесь Вектор. Ник ничего не предпринимает, но Вектор держит его на прицеле. А Салага все со своей электрошоковой дубинкой. Если хочешь, я побуду с Морн, а ты можешь прийти на мостик.
Дэйвис вопросительно посмотрел на Морн. Та кивнула. Казалось, теперь она держалась на ногах более уверенно. Дэйвис подошел к переговорному устройству и включил связь.
– Она проснулась. Мы придем вместе.
– Хорошо, – вклинился голос Мики. – Нам надо поговорить.
Не ответив, Дэйвис отключился.
– Ты готова?
Морн подняла на Дэйвиса взгляд и сделала шаг навстречу.
Испугавшись, что Морн упадет, Дэйвис было протянул ей руки, но она сумела удержаться на ногах до его подхода. Трясущимися пальцами Морн дотронулись до синяков и ссадин на лице Дэйвиса, свидетельств побоев Ника.
– Не могла поверить… – через силу проговорила она. – Не могла поверить, что ты в безопасности, хотя мне и говорили. И только когда я услышала твой голос… Потом ты снял шлем, и я увидела кровоподтеки. Подумала, Энгус постарался, но ты говоришь, он и пальцем тебя не тронул.
Дэйвис смутно вспомнил, что когда-то она была не в состоянии произнести имя Энгуса. Но где-то между пленением Дэйвиса и его освобождением ее восприятие Термопайла претерпело изменения.
– Кто же тебя избил?
– Ник, – коротко ответил Дэйвис. Затем, поскольку считал себя обязанным сказать матери правду, добавил: – Правда, я сам дал повод. Встал у него на пути. Я понимал, Ник лукавит, а Энгус – нет. Энгус не знал, что Ник уже продал тебя Амниону.
Морн, закусив губу, снова неопределенно кивнула.
– Понятно… Но я помню кое-что еще. Когда ты вернулся на корабль и направился к мостику, в твоем облике было что-то необычное… – Морн опустила глаза, но затем вновь посмотрела на Дэйвиса. – Ты как будто чем-то гордился. Не могу вспомнить, с чем это было связано. Чем же ты был горд? Какими-то своими поступками?
Гордился? Дэйвис терялся в догадках. Что-то такое вертится в голове, но вот что?
Ну конечно же!
– Мне трудно объяснить. Меня допрашивал Билл. Несколько раз. Пытался выяснить, что я знаю, и определиться, кому меня продать. Впрочем, я ничего не знал. Считал, мне конец, как только Билл окончательно решит, что со мной делать. Мне пришлось лгать. Чтобы запутать Билла, я придумывал разные истории о тебе с Ником. – Дэйвис пожал плечами. – Сработало. Я не знал истинного положения дел, но так правдоподобно отвечал на вопросы, что Билл не мог не принять их в расчет. Действуй я иначе, ты бы меня больше не увидела. Билл бы меня продал, и Энгусу бы меня не спасти… Когда я, наконец, узнал правду, когда понял, что моя уловка сработала, я почувствовал прилив гордости.
Дэйвис не сказал всей правды. Он не сказал, что был горд и за Энгуса, и за его поступки; горд за то, что его отец – сверхчеловек. Впрочем, подобные чувства посещали Дэйвиса только тогда, когда его мысли не были заняты Морн или преступлениями Термопайла. Кроме того, они казались ему столь странными и непростительными, что он не мог заставить себя объявить о них вслух.
Морн заморгала, словно вновь собираясь заплакать.
– И какие же истории ты придумывал?
На этот вопрос Дэйвису было ответить легче, чем на другие.
– Сначала, – ответил он, – я сказал Биллу, что вы с Ником заодно и работаете на полицию. Таким образом, я ему внушил мысль не отдавать меня в руки Саккорсо. Кроме того, я хотел, чтобы Билл думал, будто я представляю какую-то ценность, – тогда бы он попридержал меня и не стал бы продавать Амниону… Потом мне пришлось заставить Билла думать, что игра идет по-крупному и отдавать меня рано. Я сообщил ему, что у тебя и Ника есть противомутагенная вакцина.
Зрачки Морн расширились.
– Но ты, конечно, не мог знать наверняка?
Дэйвис покачал головой. Морн слабо улыбнулась.
– Молодец. Я тоже тобой горжусь.
Дэйвис улыбнулся в ответ. Морн довольна, а значит, долой страх. Морн прикрыла глаза, словно придя в умиление от простодушной реакции Дэйвиса. Но когда она снова посмотрела на сына, улыбки как не бывало. Похоже, она готова действовать.
– Думаю, я готова, – пробормотала она. – Идем. Надо узнать, где мы находимся.
Дэйвис также почувствовал потребность в действии, хотя всего несколько секунд назад он испытывал совсем другие желания. Взяв Морн под руку, он отпер дверь каюты.
Дэйвис
Дэйвис и Морн вместе покинули каюту и по трапу спустились на капитанский мостик.
На мостике были все, кроме Энгуса. Под одним из мониторов, на полу, положив под голову руку, лежал Ник. На его виске и ухе красовался алый рубец. На лбу виднелся бледно-лиловый синяк.
В трех метрах от Ника, у переборки, валялся гаечный ключ, испачканный уже высохшей кровью.
Следы крови были также на панели управления и на палубе.
Мика занимала кресло Энгуса. Сиб сидел на месте первого помощника и опирался рукой с направленным
