Прибор ночного видения помогал Бешеному выбирать самый короткий путь для очередного нападения, и вскоре он оказался прямо за спиной оставшихся в живых бандитов.
– Ку-ку! – тихо проговорил Савелий.
Не успел один из бандитов повернуть голову на окрик, как нож Бешеного со свистом вонзился ему точно в переносицу. Второй бандит, видно, был опытным воякой: он резко катанулся телом по траве, пытаясь избежать пули или ножа Бешеного. Но Савелий был готов и к этому, а потому, не мудрствуя лукаво, дал очередь в ту сторону, где должен был оказаться бандит. Раздался короткий вскрик, на который Савелий ответил еще одной очередью. Судя по резко оборвавшемуся крику, он не промазал. Тем не менее, Бешеный автоматически отскочил в сторону, и это спасло его от очереди все еще живого противника.
Как же бандит удивился, когда перед ним возникла незнакомая фигура. Казалось, он лопнет от ненависти. От собственного бессилия он простонал: пули Савелия попали ему в грудь, ногу, а одна рука висела плетью.
– Кто ты? – со злобой спросил истекающий кровью бандит.
– Смерть твоя!
– Да я твою мать… – зарычал тот, поднимая автомат.
Выстрелить он не успел: не желая тратить на него пулю, Бешеный изо всех сил хрястнул прикладом в его лицо. Удар оказался столь страшным, что нос бандита провалился и встретился с его мозгом.
Брезгливо сплюнув, Савелий вырвал свой штык-нож из второго бандита, вытер окровавленное лезвие о камуфляж покойного и сунул его в ножны. Затем по-хозяйски вытащил из-за пояса бандита два полных автоматных рожка, две лимонки и спокойно направился в сторону наших ребят, продолжающих отстреливаться совсем рядом. Бандитов все еще было много, а потому Савелий зашел им в тыл и открыл яростный огонь из автомата, а потом бросил и обе гранаты. Судя по тому, что выстрелов со стороны бандитов значительно поубавилось, его действия достигли нужного результата. А потому Бешеный двинулся к своим.
Савелий успел сделать лишь пару шагов, как перед ним выросла фигура, которую он сразу узнал: видел его, когда осматривался с дерева. Это был рослый парень с длинными руками и крупной головой.
– Не стреляй, земляк, свой! – устало предупредил Бешеный.
Я знаю: видел, как ты лихо с ними разделался; спасибо за поддержку, – он протянул ему руку. – Командир отделения Батальона особого назначения служб общественной безопасности лейтенант Дроботов Артем, – представился он.
– Савелий, – ответил Савелий крепким рукопожатием. – Что же ты, лейтенант, за тылами своими не следишь? – укоризненно спросил Бешеный.
– Почему не слежу, не только слежу, но даже и все вижу, – без обиды ответил Дроботов. – Я видел посланную нам в тыл группу бандитов, но что я мог поделать, если из нас пятерых трое раненых да и патронов кот наплакал… Решил дождаться, когда «чехи» подойдут поближе, и потом забросать их гранатами, а тут ты подоспел нам на счастье… Что-то тихо стало, – озабоченно проговорил он, и в тот же момент из зарослей вышел раненый сержант.
– Товарищ лейтенант, «чехи» отошли, я посылал Леху в разведку: вернулся, говорит, что они исчезли.
– Хорошо, Агеев, собирай ребят, возвращаться пора, – приказал Дроботов, и когда тот пошел выполнять приказ, повернулся к Савелию: – А ты что, разведчик?
– Что-то вроде того, – неопределенно ответил Савелий.
– Понял, не уточняю, – догадливо кивнул Дроботов.
Они вместе вернулись в часть, но на этом их знакомство не закончилось: позднее им пришлось участвовать в одном деле, в котором уже Дроботов оказал Савелию своевременную помощь и помог ему в задержании чеченского кровопийцы. К сожалению, как потом оказалось, их усилия оказались напрасными: один из штабных крыс приказал передать его чеченской милиции, которая не довела его до места: то ли сбежал, то ли сами отпустили, скорее всего, второе. И Салман Радуев еще целый год поганил землю, пока наконец не был предан собственным окружением и не захвачен в плен фээсбэшниками, но это была уже совсем другая история…
Дружба, возникшая на войне, как говорится, замешанная на крови, связывает людей гораздо сильнее, чем обычная, в мирное время. Позднее, когда Савелию пришлось инсценировать свою гибель, Дроботов был одним из тех немногих, кому Савелий доверился, и никогда не жалел об этом.
В Батальон особого назначения, воевавшего в Чечне, Дроботов был прикомандирован временно, и после возвращения в Москву Артем Дроботов, отработав некоторое время дорожным инспектором ГАИ, был переведен в Батальон уже на постоянной основе. Сейчас он уже подполковник и вроде бы должен был бы угомониться, тем более, ему уже предлагали нехилое место в министерстве, но Дроботов отказался и продолжает оказываться в самых опасных переделках.
После крепких объятий Дроботов закрыл дверь на ключ и на вопросительный взгляд приятеля ответил:
– У меня есть что отметить, – Артем загадочно улыбнулся и вытащил из шкафа бутылку коньяка.
– Неужели полкана получил? – предположил Савелий.
– Не угадал, – Артем покачал головой.
– Может, золото выиграл на международных соревнованиях полицейских?
Дело в том, что Дроботов всерьез занимался боксом с самого детства и выступал за команду МВД на соревнованиях полицейских ведущих стран мира.
– Золото я действительно там выиграл, но выпить предлагаю совсем по другому поводу, – он хитро прищурился.
Савелий с трудом удержался от желания «подслушать» его мысли и поднял руки кверху:
– Ладно, сдаюсь! Не томи!
– У меня сын родился! – с видом победителя провозгласил Дроботов.
– Да ты что! Вот здорово! От души поздравляю! – искренне обрадовался за него Савелий, зная, сколько переживаний было у супругов Дроботовых: четыре года они мечтали о ребенке, и все никак не получалось. – Когда произошло столь знаменательное событие?
– Три дня назад. Я тебе сразу позвонил, чтобы поделиться этой радостной новостью, но твой мобильник твердит и твердит одно и то же: «Абонент не отвечает или временно недоступен: попробуйте позвонить позднее…» – Артем чертыхнулся.
– Занят был очень, – виновато поморщился Савелий. – Ладно, ты лучше скажи, как Дашенька?
– Как, как? Счастлива до небес!
– Да, глупо спрашивать, – кивнул Савелий. – Надеюсь, богатырь родился?
– Четыре двести, пятьдесят девять сантиметров! – с гордостью объявил счастливый отец.
– Ничего себе! – восхитился Савелий и ревниво спросил: – Имя-то уже дали?
– Еще до рождения нарекли, – Артем хитро улыбнулся. – Догадываешься, как?
– Неужели у меня еще один тезка появился на свет? – обрадовался Савелий.
– Точно так: еще один Савелий, кстати, тоже голубоглазый.
– Ты что, на меня намекаешь? – хмыкнул Савелий.
– Ага, губы раскатал! – Артем укоризненно покачал головой. – Я имел в виду, что у него глаза, как у Даши!
– Это еще ничего не значит: почти все младенцы при рождении имеют голубые глаза.
– Посмотрим… – Артем разлил по рюмкам коньяк. – Слово скажи, братишка!
– Пусть вырастет таким, как его отец: любящим свою Родину, ценящим дружбу, пусть будет сильным и крепким!
– Ну и наговорил: на пять тостов хватит! Спасибо, братишка! – Они чокнулись и выпили.
– Когда забирать из роддома будешь?
– А она не в роддоме рожала, а дома. Я и так, и этак: не хочу рожать в роддоме, и точка! Ты же знаешь Дашу!
– Если твоя Даша что-то втемяшит себе в голову, то суши весла, – усмехнулся Савелий.
– Вот именно! Ладно, слава Богу, что акушерка толковая оказалась: помогла разродиться безо всяких
