лесенке до самых высших эшелонов власти страны. Наконец, доложили и самому Президенту США, который тут же собрал сенатскую комиссию, чтобы решить, что делать. Неординарная ситуация могла просочиться и в прессу, а этого нельзя было допустить во избежание паники на фондовой бирже.
И сотрудники ЦРУ, после встречи с Президентом США, который не хотел портить отношения с российским Президентом, с большим трудом успели остановить выпуск некоторых центральных газет Америки, которые пестрели угрожающими надписями: «Русская мафия наступает на Америку!», «Русские идут!» и все остальное в том же духе.
Невероятных усилий стоило, чтобы предотвратить панику на бирже ценных бумаг и на фондовой бирже. Некоторые из министров Америки откровенно подумывали об отставке.
Ажиотаж оказался настолько мощным, что, волной прокатившись по Америке и Канаде, он достиг и некоторых стран Европы. Все были столь напуганы, что несколько официальных обращений от премьер- министров некоторых стран пришло в адрес российского Президента.
Тяжело пришлось министру иностранных дел России, которому Президент поручил лично ответить на каждое послание. Конечно же, министр все отрицал, ответственно заявляя, что руководство России не имеет никакого отношения к данной провокации.
Что делать? Как бороться с невидимым противником? Независимо друг от друга, собрался внеочередной Совет Европы. Руководители азиатских стран тоже организовали свой саммит.
Все искали выход из создавшейся непростой ситуации.
Американский Президент поручил расследование ЦРУ и ФБР, взяв их совместную работу-под свой личный контроль. Получилось так, что на этом совещании присутствовал и Майкл Джеймс, как руководитель Управления, занимающегося так называемым «русским вопросом». Когда Совет закончился, Президент попросил остаться генерала Джеймса, а остальных отпустил.
Когда все вышли, Президент сказал:
– Вероятно, вы, генерал, догадываетесь, почему я попросил вас остаться? – Президент взглянул ему в глаза.
Майкл заметил, каким уставшим выглядит глава Америки: казалось, он даже постарел за эти дни.
Джеймс промолчал, и Президент продолжил:
– Мне известно, что вы довольно плотно общаетесь с вашими российскими коллегами.
Генерал Джеймс несколько напрягся, не зная, как реагировать на эти слова: интонация была такой, что было непонятно – то ли его упрекают, то ли обвиняют…
– Нет-нет, Майкл… – возразил Президент, заметив, как среагировал собеседник, но тут же спросил: – Можно я буду так к вам обращаться?
– Конечно, мой Президент! – согласно кивнул генерал Джеймс.
– Кстати, моя жена, познакомившись на каком-то благотворительном вечере с вашей женой, миссис Трейси, так, кажется, ее имя?
– Так точно, господин Президент, Трейси!
– Так вот, она очень тепло отзывалась о миссис Трейси. Так и передайте ей мои слова.
– Обязательно, господин Президент, – почему-то пришло в голову, что Президент подготавливает его к какому-то неприятному заданию.
– Говоря о ваших контактах с российскими спецслужбами, я не имел в виду ничего плохого, – продолжил свою мысль Президент.
– Да я и не… – попытался возразить Майкл.
– Не оправдывайтесь, Майкл: я видел, как вы напряглись, когда я заговорил об этом. На самом деле я хотел сказать, что в данной ситуации, в каком оказались некоторые американские фирмы и банки, ваши контакты как раз и могут оказаться весьма и весьма полезными. Я специально остался с вами наедине, чтобы дать вам не только личное поручение максимально использовать эти связи, но и предоставить вам для этого самые широкие полномочия, – он заметил вопросительный взгляд генерала. – Наш разговор записывается, и необходимое распоряжение за моей подписью вы получите прямо после окончания нашего разговора. И прошу вас лично докладывать мне о том, как продвигается ваше расследование…
– Слушаюсь, господин Президент! А что касается моих контактов, то некоторые вещи не могут решаться по телефону, – намекнул генерал Джеймс.
– Разумеется, вам придется лететь в Москву, – согласно кивнул Президент. – Тем более, насколько мне известно, ваш русский приятель сейчас работает в Администрации Президента России, не так ли?
– Да, он стал советником Президента… – не уточняя, по каким вопросам, подтвердил Майкл.
– Вот и хорошо… – Президент встал. – Удачи вам! – он крепко пожал генералу руку…
Почти в это же время из аэропорта живописнейшего болгарского города Варна, в сторону Албены, потянулись дорогостоящие автомобили, заказанные заранее. Болгарские силовые структуры и полиция, конечно же, заранее знали о том, что к ним едут никакие не садоводы-любители, но делали вид, что верят в их международную конференцию.
Тем не менее, силовые структуры Болгарии были приведены в полную боевую готовность и в обязательном порядке были усилены полицейские посты по всей трассе Варна-Албена, а также в самом курортном городке Албена. Кроме того, почти полностью был заменен обслуживающий персонал в центральном отеле, где должны были остановиться необычные гости из разных стран. И теперь, большей частью, ими стали сотрудники госбезопасности Болгарии…
На международной конференции «садоводов-любителей» собрались все наши старые знакомые: Папа Джеферсон из Нью-Йорка представлял Америку, японскую Якудзу – Оябун Танаки Кобо, китайскую, в том числе и тайваньскую, Триаду – Чан Юйсун, Дон Александре выступал от имени сицилийского синдиката, но имел полномочия и от итальянской мафии. Дон Альмадовар возглавлял испанскую делегацию.
В связи с обострением язвы не смог приехать на встречу представитель Лондона, но прислал свои сожаления по этому поводу и сообщил, что отдает свой голос Папе Джеферсону.
Отдохнув после долгой дороги, в особенности это было необходимо «делегатам» из восточных стран и Америки, уже на следующий день представители международного криминала собрались в огромном конференц-зале отеля, но только после того, как их секьюрити, скрупулезно обследовав все помещение и включив специальные приборы, глушащие любые записывающие устройства, доложили, что все «чисто» и можно работать.
Кроме того, согласно неписаным правилам подобных собраний, при входе в зал каждый, кто имел оружие, должен был сдать его специально назначенным людям. Как говорится, на всякий случай: во избежание каких-либо недоразумений.
Все охранники каждого из гостей остались ждать в вестибюле. Они не имели права входить в зал, за исключением случаев экстремальных ситуаций: угроза теракта, стихийное бедствие, пожар или угроза ареста их боссам.
После краткой дискуссии выбрали Председательствующего: единогласно им был утвержден Папа Джеферсон. Чтобы ни у кого не вызвать зависть или недовольство решили просто избрать самого старшего по возрасту. Именно таким и оказался Папа Джеферсон: ему было за шестьдесят пять лет. Никто не спорил.
– Дорогие участники конференции, – обратился к собравшимся Папа Джеферсон, – хочу поблагодарить вас за оказанную мне честь председательствовать на столь высоком собрании, – он чуть склонил голову.
В ответ участники сдержанно похлопали.
– В связи с этим хочется напомнить, – голос Папы Джеферсона стал более властным, – что отведенная роль дает мне право на лишний голос, и, учитывая, что английский коллега передал мне свой голос, я располагаю тремя голосами. Дон Александро и Чан Юйсун имеют по два голоса, остальные – по одному, – он вопросительно оглядел присутствующих.
В ответ те молча кивнули в знак согласия.
– Прежде чем открыть нашу конференцию, хочется отметить, что каждый из здесь присутствующих уважаем и почитаем не только в своей стране, но и за ее пределами, и это справедливо. Мы хорошо ладим друг с другом потому, что весь мир, хорошо или плохо, но поделен между нами, и каждый с этим делением, в свое время, безоговорочно согласился. Конечно, – Папа Джеферсон поморщился, – среди нас есть
