— Ни за что, скорее всего, для острастки. — Знаешь, что странно: разнарядка отсюда была на двоих, подтверждение тоже на двоих, и только сегодня пришла бумага с просьбой принять троих…
— С просьбой? — хмыкнул Савелий, — А если бы в приказном порядке?
— В приказном здесь не канает: могли и послать куда подальше. Зона-то самостоятельная, никому не подчинена. — Как это? А Министерству внутренних дел?
— Ни ему, ни какому другому. Отчет идет только по налогам и иногда
— по смертности. Все! Что ты хочешь? Товарищество с ограниченной ответственностью. — Шутишь?
— Какие тут могут быть шутки! Сам Севостьянов, попарившись и приняв на грудь, сказал мне об этом! — с горячностью воскликнул Бесик.
— Все это мне, конечно, до фени, но себя жалко: за мой навар — теледвойку и компьютер, курам на смех, — меня окрестили на шестилетку, а здесь впаривают такие бабки и по воле ходят! — Он смачно плюнул. — Все, пришли.
Перед ними была красивая, с резными украшениями дверь. Бесик сунул в замок ключ, открыл дверь и пропустил вперед Савелия. Комната-кабинет оказалась довольно просторной, метров двадцать восемь. Мягкая мебель, двухтумбовый письменный стол, даже ширма, за которой виднелась полутораспальная кровать, на стенах гравюры, чеканка. Все было сделанно талантливыми руками местных умельцев.
— Красиво жить не запретишь! — заметил Савелий. — А главное: зачем? — Что, зачем? — не понял Савелий. — Запрещать, говорю, зачем? — Действительно! — хмыкнул Савелий, и они рассмеялись.
— Ты вот что, иди парься, трахайся, а позднее, через часик, и я присоединюсь. Не возражаешь против варианта «два к одной»? — И «две к одному» тоже! Куда идти? — А прямо за ширмой, рядом с кроватью, есть дверь, которая выходит в предбанник, а дальше и без пояснений разберешься… Вперед! — подмигнул Бесик и шутливо подтолкнул Савелия в спину.
Открыв дверь, Савелий действительно оказался в предбаннике, где свободно могли бы уместиться человек десять. Там стояли столики, мягкие кожаные кресла и диванчики на двоих. Савелий заглянул и в огромный холодильник, забитый чешским, немецким и голландским пивом, банками с черной и красной икрой, креветками, крабами. На широкой полке, укрепленной на стене, были сложены белоснежные простыни. В углу стояло несколько тренажеров. Стены, потолок и пол были обшиты темным деревом, издававшим приятный запах, пол застлан огромным мягким ковром. Савелий быстро скинул одежду, прихватил простыню и открыл дверь в баню.
Эта комната была раза в два больше. Вдоль трех стен тянулась широкая деревянная лавка. Почти половину комнаты занимал бассейн, три открытых кабинки с душем, рядом несколько деревянных шаек, медный ковшик для парилки, тапочки, руковицы и войлочные шляпы; а в стенном шкафу Савелий обнаружил березовые, дубовые и эвкалиптовые веники, а также банки с травяными настоями.
Савелий сунул ноги в удобные мягкие тапочки, нахлобучил на голову шляпу и открыл дверь, которая, по его мнению, вела в парилку, но тут же улыбнулся: это оказался прекрасно оборудованный туалет.
Оставалось две двери, и Савелий, чуть помедлив, толкнул ту, что находилась правее, но ошибся и на этот раз: за этой дверью находился массажный кабинет. Он медленно обошел его и совершенно случайно обнаружил искусно замаскированный глазок видеокамеры: на него упал луч света и ударил Савелию прямо в глаза.
Савелий отметил это про себя и уверенно толкнул оставшуюся дверь, ведущую в парную. Она одновременно могла вместить самое большее человека четыре. При входе слева находилась железная печь. Савелий открыл ее, и на него пыхнуло жаром от огромных раскаленных докрасна валунов.
Савелий вернулся в помещение с бассейном, налил в деревянную шайку горячей воды, бросил в нее березовый и эвкалиптовый веники, хотел уже приготовить и травяной настой, но сначала решил прогреться В парилке на первой полке было градусов шестьдесят, этого было достаточно для первого захода. Он уселся на него и удовлетворенно замер, чувствуя, как на теле начинают высыпать мелкие бисеринки пота. Так он просидел минут пять, потом вернулся к душевым кабинам. Обычно он раза три заходил в парилку, прежде чем смывал пот водой, но сейчас решил сделать исключение, заметив, как по его телу побежали грязные струйки. С удовольствием смыв грязь душистым мылом, он склонился над замоченными вениками и вдруг почувствовал на себе чей-то взгляд. Решив, что это Бесик, он повернулся и замер от неожиданности: перед ним стояла девушка с темными волосами, распущенными по плечам, и огромными зелеными глазами. На ней был только небольшой ажурный передник, который не скрывал, а наоборот, подчеркивал ее прелести. Увидев его смущение, она улыбнулась и чуть присев, произнесла нежным бархатистым голоском: — Милиана!
Савелий не знал, как себя вести: прикрываться — глупо, быть развязным — еще глупее.
— А тебя, как я слышала. Бешеным кличут? — Она оглядела профессиональным взглядом его тело. — Ничего фигурка! Пойдем! — Куда?
— Как куда? На массаж! — Она хитро посмотрела на него и усмехнулась.
Савелий пожал плечами и пошел вслед за девушкой, прихватив с собой полотенце.
— На живот! — скомандовала Милиана, как только они вошли в массажную.
Но Савелий, прежде чем подчиниться, повесил полотенце на то место, где был замаскирован глазок видеокамеры. Потом подошел к кушетке, лег, и руки девушки уверенно заработали над его телом.
— Мышцы-то накачанные… И здесь… И здесь… Сразу видно, что ты постоянно следишь за собой… Надо же, какие эластичные и одновременно мощные!..
Так она «колдовала» над ним минут двадцать, потом коротко бросила:
— На спину!
Он хотел прикрыться простыней, но передумал. Милиана добавив на ладони душистого масла, быстро промассировала его грудные мышцы, а когда перешла к животу, он неожиданно услышал ее прерывистое дыхание.
— Какой же ты красивый! — тихо проговорила Милиана, потом мягко притронулась к его естеству, которое, мгновенно среагировав на ласку, приняло боевое положение.
Что-то в этом парне было такое, что заставляло ее думать о нем как о родном, близком человеке, с которым она давно не виделась. Как же его потрепала жизнь! В каких только переделках он не побывал: все тело в шрамах, даже лицо! А глаза добрые, светятся изнутри. И как он засмущался, увидев ее обнаженное тело! Не то что эти скоты — начальники, хамоватые, грубые, циничные… С каким отвращением всякий раз она идет к ним. Совсем другое дело этот парень! Он силен и нежен одновременно. А какие руки! Она сразу по ладоням в мощных узлах-мозолях распознала в нем опытного бойца. Милиана была профессиональной массажисткой и одно время работала с командой борцов вольного стиля. Несмотря на свою молодость, она уже восемь лет занималась массажем и лишилась свободы на восемь лет, свернув шею пьяному подонку, который захотел получить от нее удовольствие помимо массажа.
Сейчас она, конечно же, жалела об этом, потому что здесь ей приходилось заниматься тем, против чего она восстала, раза три-четыре в неделю. Очень редко она испытывала то, что ощущала сейчас с этим Бешеным. Ну и кликуха у него! Совсем не подходит! Какой же он Бешеный? Он ласковый, нежный…
— Боже мой! — воскликнула Милиана, когда его пальцы прикоснулись к ней. Она склонилась и, взяв в рот его плоть, стала мотать головой от страсти, мурлыча и постанывая от охватившего ее блаженства, потом она раздвинула ноги, открывая доступ его пальцам и начала извиваться всем телом. Доведя Милиану до экстаза, Савелий легко подхватил ее и посадил на свой клинок. Томно вскрикивая, девушка начала качаться на нем из стороны в сторону. Вдруг Савелий почувствовал, как массажная кушетка начала медленно опускаться. Он открыл глаза и увидел, как к девушке сзади пристроился Бесик. Это привело ее в восторг: она стонала, кричала, теребила тело Савелия, иногда закидывая руку назад, чтобы поласкать и второго партнера.
Первым свою «работу» закончил Бесик: он взревел, обхватил бедра Милианы мощными ладонями, замер на несколько секунд, потом качнул еще раза три, медленно вытащил обмягшуго плоть и молча вышел из комнаты. Доведенная до полного изнеможения девушка, продолжая ощущать в себе Савелия, ускорила движения, и тут же Савелий выстрелил мощным зарядом. Девушке даже показалось, что она ощутила удар в живот. Обессиленная, но счастливая, она медленно сползла на пол.
— Ну ты и боец! — воскликнул Бесик, входя в массажную с тремя банками пива. Он открыл одну и протянул Савелию. Тот сразу же жадно присосался к ней. Вторую Бесик, не открывая, протянул
